О женской стыдливости - Жан-Клод Болонь

Ювенал в IV книге «Сатир» дает волю воображению и описывает оргии женщин на празднике «Доброй Богини». Они, как ему кажется, мучимы «сладострастным зудом», который ввергает их в стихию ненасытного желания. «Такова женщина-самка в ее подлинном обличье» (tum femina simplex), — пишет он. Лишь мужской взгляд обязывает женщину быть стыдливой, а когда мужчины не смотрят на нее, она возвращается к своей сути. Она похотлива сверх всякой меры, во всяком случае, мужчины считают ее именно такой. «О, как слаб наш пол», — жалуется Лисистрата. «Женщине трудно заснуть, если ее не погладит мужской член», — отвечает Лампио. Не будем забывать, что комедию с этими словами сочинил Аристофан и это его, мужская, точка зрения. Для мужчин женская стыдливость — это узда, которая не позволяет ей предаться похоти, свойственной ее полу. Однако существовали еще и повседневные бытовые ситуации, где нагота никак не связывалась ни со стыдливостью, ни с бесстыдством.

Купание

В общественных банях, как и во время купания в реке, женщины, естественно, обнажались. Плутарх в «Похвальных деяниях женщин» (гл. XII, § 25А) рассказывает, как поступили молодые римлянки, взятые в плен Порсеной при Тарквинии Великолепном. Они сказали, что хотят пойти искупаться на реку, отошли от лагеря, повязали туники на головы и переплыли реку. Они подверглись большой опасности, но все-таки доплыли до лагеря римлян. Афиней Навкратий приводит другой пример из греческой истории, который от противного также подтверждает, что при купании было принято прилюдно обнажаться. Знаменитая куртизанка Фриния была некрасива лицом, но прекрасна телом. Ее нечасто можно было увидеть обнаженной. Во время Элевсинских собраний и праздников Посейдона женщины должны были купаться в море на глазах у всех греков. Фриния при этом сбрасывала только плащ и распускала волосы, может быть, для того, чтобы прикрыть ими тело. Если бы подобная стыдливость была обычным делом, она не удивила бы тех женщин, что купались вместе с ней.

У нас почти нет сведений о том, что происходило в тех местах, куда не пускали мужчин. Можно опираться только на домыслы и мифологические сюжеты. Историй о том, что произошло, когда кто-то застиг бога во время купания, почти нет, но есть множество рассказов о тех, кто застиг во время купания богиню. (Вряд ли это означает, что боги мылись реже, чем богини.) Артемида превратила Актеона в оленя за то, что он случайно увидел ее обнаженной, и на него набросилась и растерзала свора его собственных охотничьих собак. Тиресий был ослеплен в наказание за то, что увидел, как купаются его мать Харикло и богиня Афина. Эриманф ослеп после того, как подглядел за Афродитой, одевающейся после любовного свидания с Адонисом. О чем все эти истории, о женской стыдливости? Может быть. Вспомним к тому же, что в «Гимнах» Каллимаха (V, ст.27; 53–54; 99-102) женщины краснеют, омывая Палладу. Дюер понял все эти истории именно как свидетельства особой стыдливости и увидел в них подтверждение тому, что видеть женский лобок было категорически запрещено. (Правда, в другом месте он пишет, что, в силу того же запрета, женщины никогда не купались совсем обнаженными и прикрывали низ живота. Мне видится здесь некоторое противоречие.) Но у Каллимаха речь идет совсем о другом. Кара, наложенная на Тиресия, вовсе не месть оскорбленной женщины. «Афина не боялась вызвать вожделенье у ребенка». Дело в том, что она была застигнута не за женским, а за мужским занятием. Возможно, именно поэтому и краснели от смущения ее служанки: Афина смывала с себя грязь и пыль после битвы и натиралась маслом как воин, как Кастор или Геркулес. Пресловутое табу на обнаженный лобок касается не всех женщин, а только богини-воительницы: «Кто увидит обнаженной Палладу, хранящую город, тот взглянет на Аргос в последний раз». И в конце концов, этот запрет оказывается не связан не только со стыдливостью, но даже с женщинами: «Древний закон Хроноса гласит: тот смертный, кто увидит кого-либо из бессмертных против его воли, поплатится тяжкой карой».

Таким образом, запрещено видеть не наготу, а богиню. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить о печальной участи тех женщин, что видели богов в их блеске и великолепии. Зевс испепелил Семелу, а Эрот изгнал Психею. С другой стороны, боги бывают оскорблены, когда в их храмах происходят любовные игры. Так был наказан Лаокоон, когда сошелся со своей женой в храме Аполлона, и Медуза, изнасилованная Посейдоном в храме Афины. Но и здесь предметом запрета является не сам акт, а место его свершения. Это один из видов того, что я называю «священной стыдливостью». Здесь не надо искать ни универсального запрета на наготу, ни аналога современным представлениям о благопристойности.

Сочетание религиозного запрета и стыдливого жеста можно увидеть в статуе «Венера стыдливая» «Venus pudica», которая стала самым знаменитым символом женской стыдливости. Эта статуя изображает богиню, которая, чуть наклонившись вперед, прикрывает одной рукой низ живота, а другой — груди. Подобный жест показался бы нелепым при изображении Аполлона или Вакха, у которых, наоборот, выставляются напоказ соблазнительные мужские достоинства.

Эта статуя Афродиты была изваяна Праксителем Книдским, но оригинальное произведение до нас не дошло. Существует, однако, 39 ее античных копий. Они выдают некоторое замешательство, которое испытывал средиземноморский античный мир перед изображением обнаженной богини. Афродита — единственная, кого изображали без покрова, но и при этом скульпторы стремились добавить к изваянию что-то, что объясняло бы, почему богиня — голая. Это, как правило, были какие-либо принадлежности для купания: урна с водой, полотенце в руках, дельфин. На лице у богини видно удивление. Со времен Античности жест стал постепенно восприниматься как выражение стыдливости.

Но возможно, изначально этот жест был другим и имел другое значение. В статуе, изваянной самим Праксителем, правая рука не прикрывала грудь, а движение левой руки имело двоякий смысл: она и прикрывала лобок, и одновременно привлекала к нему внимание Возможно, подчеркивая значение этого органа на теле богини, статуя отсылала зрителя к древним кипрским изображениям богинь плодородия с подчеркнутыми половыми органами. Вероятно, что статуя «Афродиты Благодатной», изваянная в Книде, была именно такой. Жителям Книда, возможно, было привычно видеть богиню обнаженной.

Каков бы ни был оригинал, копии с него, подражания ему и имя «Венеры Стыдливой», данное статуе уже в эпоху Возрождения, превратили ее в символ естественной женской стыдливости.

Социальное измерение

Надо признать, что других статуй, говорящих о стыдливости, в древнегреческом и древнеримском искусстве нет. Есть, правда, статуи, предлагающие зрителю игру с покровами, о