Гадюка - Биннур Шафак Нигиз

сказать, немного опекал меня. Я нашла работу, но она находилась за городом, и папа не хотел меня отпускать. Конечно, он бы мне ни слова не сказал, если бы я поехала, но я не смогла вот так запросто бросить братьев. Ну, и папу не хотела расстраивать. Кроме того, я только что окончила университет, может быть, по возвращении снова этим займусь.

– Тебе двадцать один год, верно?

– Да, – кивнула я и сделала еще один глоток из бутылки.

– Разве ты не должна была выпуститься в следующем году?

– Я родилась в январе.

– Что ты имеешь в виду?

– Я пошла в школу одновременно с теми, кто родился до Нового года, а не после него. Я начала учиться на год раньше. – Мои щеки потеплели. – К тому же мне так хорошо давалась учеба в первом классе начальной школы, что я прошла программу двух лет за один год. Так что я на три года впереди.

– Значит, ты чертовски умна, – с сарказмом произнес он. – Ясно. Но ты все равно еще выпускница. Хорошо, что ты не начала работать сразу после окончания университета, это было бы скучновато. – Я приподняла брови. – Приятно насладиться свободой от учебы.

– Что ты изучал?

– Психологию, – ответил он ровным тоном.

– Ого! Серьезно?

– Да.

– Мне кажется, ты из тех, кто наносит психологические травмы, а не лечит их…

Эфкен рассмеялся.

– У меня степень магистра, – внезапно сказал он, и я раскрыла рот, как будто мне дали пощечину. – По клинической психологии.

– Почему ты не занимаешься этим?

– Мне нравится разгадывать души людей, а не исправлять их.

– Значит, ты выбрал эту специализацию только для того, чтобы разгадывать людей?

– Да, почему нет? – Эфкен протянул руку. – Дай мне бутылку.

Я вернула ему виски, и он припал губами к горлышку, которого совсем недавно касалась я. Я смотрела, как алкоголь вливается ему в горло, а по его подбородку течет маленькая капелька виски. Оторвавшись от бутылки, он зажал ее между ног, вытер уголок рта тыльной стороной ладони и посмотрел на меня.

– Мне вот интересно, – сказала я, и Эфкен замер, как будто не ожидал, что я снова заговорю. – Неужели ты и правда ничего не чувствовал к девушке, с которой состоял в первых отношениях?

– Отношения? – переспросил он. Я поняла, что он смотрит на меня так, словно у меня на голове были сверхчувствительные антенны. – Ты о сексе, что ли?

Я едва удержалась от того, чтобы не зарычать на него.

– Я впервые занялся сексом еще в старших классах, – ответил он, поразив меня. Мои глаза широко распахнулись, о чем я даже не догадывалась, пока не услышала насмешливый голос Эфкена: – Не делай такое лицо, выглядишь ужасно смешно… А чего ты ожидала? Что я буду сдерживаться и удовлетворять самого себя? Нет, это не по мне. Сколько бы мне лет тогда ни было, моя сущность всегда оставалась неизменной.

– Значит, ты всегда был самодовольным, – потрясенно сказала я. – Она тоже была твоего возраста?

– Не совсем, – ответил он, и мое удивление возросло вдвое. – Она была чуть-чуть постарше.

– Что?

– Да.

– Она ходила в старшую школу? Или, может быть, в выпускной класс?

Мое любопытство, казалось, забавляло его.

– Хм, – ответил он, и я вздернула брови. – Она была ассистенткой одного из преподавателей.

– Офигеть!

– Я всегда был крупным парнем и выглядел старше своих лет. Мне понадобилось всего несколько перемен, чтобы соблазнить ее.

– Какой же ты гадкий.

– Я выглядел старше одноклассников, успокойся.

– И она собиралась стать учительницей… Это ужасно!

– Никто не владеет искусством соблазнения так, как я, – весело сказал Эфкен.

– Для человека, изучавшего психологию, ты мыслишь слишком примитивно. Это вредно. Это слишком мерзко.

– Она не преподает, – сказал Эфкен напряженно. – Впоследствии она вышла замуж за пожилого и очень богатого декана университета. Насколько я знаю, сейчас она прожигает наследство своего муженька.

– Откуда ты знаешь?

Он медленно зевнул.

– Я сказал, что не исправляю людей, а не позволяю им отравлять жизнь других.

Когда я наклонилась, чтобы дотянуться до бутылки, Эфкен замер, пытаясь понять причину столь внезапной близости. Я протянула руку и ухватилась за горлышко, но он крепко сжал ноги и не дал мне взять бутылку. Мышцы его ног оказались так сильны, что я, как бы ни старалась, не могла вытащить напиток. Волосы упали мне на лицо, касаясь его обнаженных плеч. Я еще раз потянула бутылку, но у меня ничего не вышло, и я с ворчанием посмотрела ему в лицо. Его бездонные синие глаза сверкали как старое серебро.

– Ну же, отдай.

– Тебе хватит, – сказал Эфкен, и я снова заглянула ему в глаза. Внезапно я осознала, насколько мы сейчас близки друг к другу. – Ложись в постель, Медуза.

– Ты не можешь мне приказывать, – простонала я.

– Не думаю, что у тебя есть иммунитет к алкоголю, – сказал он. – Не пей больше. Я не хочу ложиться в постель с болтушкой.

– А кто собирается лечь к тебе в постель?

Эфкен хрипло вздохнул и, отставив бутылку в сторону, встал с кресла. Внезапно он надавил рукой мне на живот, заставляя меня лечь на кровать.

Время закружилось у меня в голове.

Когда мои волосы, словно запутавшиеся змеи, разметались по простыням, Эфкен забрался на меня сверху, поставив ноги по обеим сторонам от живота, и посмотрел мне в глаза. Он возвышался надо мной прямо как небосвод. Казалось, семя красной розы встрепенулось где-то внутри меня, выпустив ростки и корни, а затем треснул бутон. Лепестки цвета крови вырвались на свободу и предстали во всей своей удивительной красе. Эфкен зажал мои запястья в своих горячих сильных ладонях и полностью разложил меня на кровати. Он словно распял меня на собственном кресте.

Мой пульс бешено бился в его сильной и теплой ладони. Сердце словно оказалось в центре кровавой схватки. Его взгляд изучал каждый сантиметр моего лица. Я посмотрела ему в глаза и увидела там зеркало. Да, его синие глаза сияли подобно зеркальной поверхности. И пока я изучала свое темное отражение в зеркале, чувствовала, как кожа на моей груди пульсирует от ударов сердца. Смотреть в его глаза – все равно что стоять обнаженной посреди комнаты, заставленной зеркалами, в каждом из которых виднелись тысячи отражений, десятки тысяч зеркал, хранящих мой образ в сердцах друг друга. Эфкен не наклонялся, не двигался, просто нависал надо мной, но расстояние между нами, казалось, сокращалось все больше и больше.

– Ты будешь спать со мной, – сказал он. Его слова проникли в мое сознание, но здравый смысл отказывался их принимать. – В этой постели.

– Почему? – задыхаясь, спросила я.