Чувства – это важно! Как научить ребенка понимать свои эмоции и управлять ими - Алиса Кэмпбелл

Он понимал, что вечером поедет домой. Но он не мог словами выразить свои эмоции. Он еще не научился их проживать. Напевая, обнимая его и сжимая руки, воспитательница помогла его мозгу (критическому мышлению) включиться. Тело отработало ударную дозу адреналина и было готово позволить ему пообщаться с воспитательницей и испытывать эмоцию, не утонув в ней.

Маре уже почти два года. Она строила замечательную башню из витражного конструктора, как вдруг кто-то врезался в стол и башня рухнула. Мара громко вскрикнула и начала рыдать. Я заметила ситуацию, глубоко вздохнула и направилась к ней, готовая поддержать ее в трудный момент. Я подошла, присела рядышком, и вдруг Мара с размаху дала мне пощечину. Тело выдало волну кортизола, включилось миндалевидное тело (инстинкт самосохранения) — я была готова бороться за выживание, не иначе. Я посмотрела на маленькую Мару, проглотила все, что хотела ей сказать, и выдала самое доброе, на что была тогда способна: «Я в уборную. Скоро вернусь». Я знала, что мне нужно успокоить свою нервную систему, прежде чем я смогу помочь ребенку. Физически ей ничто не угрожало, поэтому у меня была возможность взять передышку. Я сказала себе: «Ее тело не слушается. Ей нужна помощь». Через пару минут я смогла вернуться к Маре и сосредоточиться на «Треугольнике роста». Сначала — сенсорная регуляция. «Меня бить нельзя». Я взяла ее руки в свои и сказала: «Ты так долго строила этот замок, а его сломали. Как грустно! [Пауза.] Давай-ка мы с тобой десять раз прыгнем высоко-высоко». Она схватила меня за руки, и мы вместе двигались, считая каждый прыжок. К десятому она уже не плакала. Контроль переходил от тела к мозгу. «Всех злит, когда они что-то долго и старательно делают, а кто-то все рушит! Можешь позлиться, сколько тебе угодно. А можем вместе почитать». [Пауза.] Она посмотрела на меня, взяла книжку и села на коленки. Пока мы читали, я чувствовала, как ее тело буквально выдыхает в моих объятиях. «Хочешь заново отстроить свой замок или уже не хочешь брать конструктор?» Она ответила: «Не хочу» — и пошла играть в повара.

Минут через пятнадцать я подошла к ней поиграть. В какой-то момент я решила притвориться, что меня злит контейнер: «Как я злю-ю-ю-сь! Пытаюсь открыть, но ничего не получается! [Пауза.] Я повышаю голос, хмурюсь и хочу драться! Ох! Попрыгаю-ка я!» Я прыгнула пять раз, как лягушка. «Фу-ух! Уже лучше! Теперь я готова попросить помощи. Мара, поможешь открыть? Крышка застряла!» Мара погладила меня по спине, взяла из рук контейнер и открыла с довольной улыбкой на лице.

Только после эмоциональной регуляции Мара смогла успокоить свою нервную систему. Прыжки же стали сенсорной регуляцией. Такие «перекусы» и «обеды» показывают детям, как можно успокоить себя движением. Как только Мара прожила свои эмоции, она получила полный доступ к префронтальной коре и смогла словами донести до меня, что больше не хочет играть. Тогда и только тогда она смогла понять разницу между сиюсекундной реакцией и тем, как стоит поступить в следующий раз. Она знает, что меня бить нельзя. Да и не хочет. А я не желаю кричать на людей, но иногда кричу. Иногда наши тела перекрикивают логичный мозг, поэтому умение делать паузу между инстинктивной реакцией и адекватной — ценный навык, над которым приходится работать. Он не берется из ниоткуда. Мара учится выстраивать его на нашем примере и потому, что даже после острой реакции ее не стыдят и готовы с ней играть.

Доводилось ли вам говорить или делать что-то в сердцах? Добро пожаловать в мир людей! Как вы обычно себя ведете в таких ситуациях? Чувствуете, как слова сами вылетают, а остановить их не можете? Или, может, вы разворачиваетесь и уходите, хлопая дверью? Может, прячетесь в панцирь и замолкаете? Либо идете на попятную и пытаетесь угодить? Если вы знаете, как отреагирует ваша нервная система, то можете понять, что с этим делать. Помните: сиюминутная реакция часто рефлекторна, но можно научиться принимать и останавливать свои инстинкты, чтобы дать место другой, более осознанной.

Глава 4. Метод совместного осмысления эмоций

Кто-то, быть может, решит: раз он прочел несколько глав, то его эмоциональный интеллект уже на высшем уровне. Осталось прочесть этот текст ребенку — и он тоже подтянется. Но это не так.

Людям любого возраста мало только дать информацию. В первом браке я была уверена, что достаточно прочесть пару книжек про осознанность и медитировать. Я прочитывала из всех книг по одной главе и не сомневалась, что готова стать лучшим партнером на свете. Но как только мы начинали разговаривать, все повторялось по одному и тому же сценарию.

Чтение не помогало, поскольку у меня не было практики. Потребовались годы терапии, два курса подготовки тренеров по йоге и четко выработанные привычки заботиться о себе, прежде чем я стала способна построить здоровые романтические отношения. И пришла я к этому через много лет после развода. Весь труд — с людьми, с собой, терапия — трансформировал мое мышление, мои эмоции, манеру общения и реакции. Он стал бесценным вкладом в мой эмоциональный интеллект.

Чтобы стать такими, какими вы хотите быть, и правильно воспитать своего ребенка, мало запомнить, как это сделать. Получение информации — это только одна ступенька лестницы обучения. Чтобы развивать свой и детский эмоциональный интеллект, нужен метод, который учитывает все особенности процесса обучения. И это — совместное осмысление эмоций. Мы создали этот подход, чтобы люди учились вместе и на собственном опыте.

Что такое преподавание?

Прежде чем погрузиться в тему, обсудим, как люди обучаются и как продуктивно прививать навыки. Следующие четыре особенности обучения взяты из книги антрополога Мелвина Коннера «Эволюция детства»[22].

1. Давайте пример своим поведением

Дети впитывают то, что видят и слышат. У меня в подготовительном классе был мальчик Дэвид, его родители работали в сфере психологии. Мои коллеги заметили, что Дэвид всегда с любовью обнимал одноклассников, но слишком крепко. Многим это не нравилось, дети его отталкивали. Мы описали ситуацию его родителям, чтобы вместе решить, как действовать. Через пару дней я заметила, что папа Дэвида очень крепко его обнял, прежде чем отпустить на урок. Дэвид его отпихнул. И тут-то папа все понял: «Теперь ясно, почему он так делает!»

Бывало ли у вас так, что студенты или дети обращали ваши слова против вас самих? Вы когда-нибудь орали ребенку: «Не ори»? Дети редко следуют нашим указаниям, гораздо чаще повторяют за нами. Они учатся на нашем