Том 8. Литературная критика и публицистика - Генрих Манн

в сознание людей, но опять-таки не пугалом. Вот почему ложь пустила корни где угодно, только не во Франции. Социализм вошел в сознание французов именно тогда, когда явью стала демократия Советского Союза, его новый подлинный гуманизм.

Современная Франция знает счастье: ее великие умы примкнули к поборникам правды. Но счастье или несчастье целой эпохи нужно заслужить. Народ, своими руками свершивший Великую революцию, нельзя ни одурачить, ни запугать закономерным историческим процессом в другой стране. У них был Вольтер, у них был Виктор Гюго. Вот почему у них есть и Анатоль Франс, Андре Жид{230}, Анри Барбюс.

ЭТО НАЧАЛОСЬ ТАК

оказано, что представители испанских фашистских генералов, перед тем как развязать гражданскую войну, жили в «Кайзергофе» в Берлине и занимались разработкой планов вместе с нацистскими вождями.

Доказано, что многочисленные нацистские агенты в Испании, особенно в Барселоне, Пальме и Испанском Марокко действовали совместно с фашистами против Испанской республики.

Доказано, что поставки оружия и самолетов мятежникам оформлялись через немецкие банки.

Доказано, что взбунтовавшимся фашистам поставлялись немецкие боевые самолеты.

Фашистский генерал Франко пригрозил, что уничтожит половину испанцев, но установит свою диктатуру. И осуществить это он надеется с помощью нацистских гранат и бомб.

Снова национал-социализм и фашизм готовятся совершить насилие, чтобы под лживым предлогом спасения Европы от большевизма развязать гражданскую войну против свободы и демократии и посеять в цветущей стране смерть и разрушение. С помощью той же самой лжи у немецкого народа украли свободу. У нашего народа есть горький опыт. Миллионы немцев — на стороне испанского народа, который сражается за свою свободу и демократию. От всего сердца они желают Испанской республике скорейшей победы над ее врагами. Миллионы немцев с ненавистью и презрением относятся к поддержке, оказываемой нацистами фашистским мятежникам, и со всей решительностью протестуют против нее перед лицом всего мира.

От имени немецкого пролетариата и всех свободолюбивых немцев мы шлем наш пламенный привет испанскому народу, его законному правительству и борющимся вместе с ним партиям Народного фронта, милиции, рабочим и крестьянам и особенно женщинам и молодежи. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы поддержать вас в тяжелой борьбе. Тысячи готовы сражаться с вами плечом к плечу против общего врага.

Одновременно с этим письмом мы отправляем вам деньги, собранные среди немцев, у которых Гитлер, посылающий сегодня в вашу страну военные самолеты и корабли, отнял все. Интернациональная борьба и солидарность всех свободолюбивых мужчин и женщин во всем мире поможет вам завоевать победу над врагами всего человечества.

Да здравствует свободная Испанская республика, да здравствуют храбрые защитники свободы и демократии!

ПОРА!

оюет Гитлер — не Германия. И эту разницу не следует забывать. То что происходит в Испании, началось не по желанию немецкого народа. Это начали несколько преступных авантюристов, тайно сговорившихся между собой; продолжая обманывать и отпираться, они прибегают теперь к насильственным мерам, чтобы втянуть в свои злодеяния Германию. Если им это и удастся, то их успех будет мнимым и кратковременным. Авантюристы никогда не представляли Германию. Свою позорную войну они ведут одни, хотя и гонят на поля сражений немецкую молодежь. Но эти поля сражения — те же эшафоты. В Испании льется немецкая кровь, но это та же кровь, что льется на плахах родины. Кровь эта приносится в жертву авантюристам и используется ими для усиления своей власти. Германия ничего не знает о ней, она не хочет крови, она испытывает стыд и ужас перед полями сражений и перед плахами. Но если это так, то пришло время разорвать завесу молчания, спустившуюся над Германией. Скажите ваше слово, немцы! Подымайтесь!

Вы знаете, немцы, ту первую хитрость, к которой прибегли ваши правители: четыреста молодых солдат, в штатском, без оружия, были погружены на пароход, который должен был доставить их к месту учений по противовоздушной обороне, — так им сказали офицеры. Они лгали. С револьверами в руках офицеры стерегли их днем и ночью, они заняли даже радиорубку, чтобы родина ничего не узнала об угоне ее сыновей. Гестаповцы, находившиеся на борту, арестовали нескольких кочегаров, которые кое о чем догадывались. А те четыреста, — неужели они ничего не заметили? Ровно ничего? Во всей этой бесчестной затее? Заметили. Безусловно заметили. Но немцы сегодняшней Германии на всякий случай делают вид, будто ни о чем не догадываются. Те четыреста наверняка отдавали себе отчет в том, что их везут в Испанию. Это не вызвало у них восторга, и они не стали распевать походные песни. Перед глазами у них были офицерские револьверы, они украдкой косились друг на друга, понимая, что их продали и предали. А что, если б они не молчали, а взбунтовались? Многих бы расстреляли, но не всех, — и следующий транспорт уже не рискнули бы отправить. Неужели вы можете позволить делать с собой все что угодно? Скажите ваше слово, немцы! Подымайтесь — пора!

То что с вами происходит, позорно, с этим вы все согласны. Даже сами нацисты называют войну, которую ведет в Испании ваше правительство, аферой. А солдатские матери говорят: «Если мой сын сражается за правое дело, то почему ему не разрешено мне писать?» Он не имеет права писать, его даже заставили присягнуть в этом. И кому — вероломным фюрерам, которые хотят обмануть весь мир и ведут себя как ночные громилы. Ваша совесть, немцы, подсказывает вам, что мятеж испанских генералов — подлая махинация, затеянная вашими тиранами не только против отважного испанского народа, но и против вас самих. Вас вынуждают оружием, оплаченным ценою ваших лишений, поработить не только свободную Испанию, но и увековечить ваше собственное рабство. Если вы будете ждать, пока могильная тишина наступит в этой стране и во многих других, — будет поздно. Тогда ваши властители почувствуют себя, наконец, в полной безопасности. А сейчас, несмотря на вашу немоту, вы все еще заставляете их дрожать. Унявшаяся дрожь тиранов, народ без славы, гробовая тишина — такой хотите вы видеть Германию?

Нет, немцы! Вы этого не можете хотеть. Вы никогда не мыслили себе жизни без чести и славы, но, на свою беду, вы не заметили, что она началась в тот день, когда нацисты захватили власть. Сегодня вы ясно видите, что в Испании вы покрываете себя позором и что нигде и никогда больше вам не вернуть себе былой славы. В Испании вы превратились в презренных ландскнехтов. Вы навлекли на себя проклятие народов. Во