Королевство Кипр и итальянские морские республики в XIII–XV веках - Светлана Владимировна Близнюк

шелковых тканей и многих других дорогостоящий вещей роднит кипрский двор с дворами восточных владык. Янус не жалел средств, которых, кстати, у него фактически не было, чтобы вернуть кипрскому королевскому дому его прежний блеск и славу, изрядно пошатнувшуюся после убийства Пьера I и проигранной кипро-генуэзской войны при Пьере II. Наверное, не в последнюю очередь за блеск своего двора и процветание культуры Янус был удостоен исключительно помпезной эпитафии на свой могиле, в которой он уподоблен великим античным правителям и полководцам, несмотря на все его военные поражения. Эта эпитафия стала наградой и прощением за все его внешнеполитические провалы, за все несчастья, выпавшие на его долю.

"Здесь лежит Янус, который правил прелестным Кипром.

Он был подобен безукоризненному Траяну;

Цезарем был на войне, превзойдя в тяготах Катона,

Для достойнейших был защитой и светочем для людей.

Как Бог на земле, целомудреннейший десять лет[1916]

жил, и среди людей почитался, как сам бог.

Среди всех выделялся он большей святостью и знатностью крови.

Душа торжествует в небесах, держит камень тело"[1917].

Из живописных полотен эпохи Лузиньянов самыми известными, конечно, являются два портрета последней кипрской королевы Катерины Корнаро кисти Тициана и Джентиле Беллини, написанные уже после ее возвращения в Италию в 1489 г. Причем Тициан создал свое творение спустя тридцать два года после ее смерти, вероятно, пользуясь какими-то несохранившимися до наших дней рисункам или портретам королевы. Его королева — еще молодая женщина, возможно, несколько сотворенная фантазией художника. Самым же близким к реальности, вероятно, является портрет Катерины Корнаро в траурных одеждах, выполненный неизвестным художником в конце XV в.

Иллюстрация V.12. Портрет 1. Италия. Городской музей Азоло. Неизвестный художник. Конец XV в.

Иллюстрация V.13. Портрет 2. Флоренция. Уффици. Тициан. Катерина Корнаро или св. Екатерина Александрийская. 1542–1599 г.

Иллюстрация V.14. Портрет 3. Будапешт. Музей изобразительных искусств. Джентиле Беллини. Катерина Корнаро. Ок. 1500 г.

Однако, вероятно, самый ранний, самый уникальный, до сегодняшнего дня неизвестный портрет кипрского короля династии Лузиньянов и, возможно, единственный живописный портрет Гуго IV, помещен в рукопись, хранящуюся в Баварской государственной библиотеке. Сильные повреждения манускрипта и совершенно нехарактерное изображение лица человека в сочетании с государственным и одновременно фамильным гербом эпохи средневековья до сих пор не позволяли исследователям задуматься о возможном изображении человека и по традиции, или по инерции, заставляли думать, что герб Лузиньянов, как и положено, венчает рыцарский шлем с короной. Тем не менее, внимательное изучение миниатюры и особенно рассмотрение фрагмента в черно-белом изображении отчетливо, на наш взгляд, проявляет именно лик человека. Вероятнее всего, это была вольная попытка художника изобразить кипрского монарха Гуго IV Лузиньяна — заказчика рукописи. Рисунок можно характеризовать как бюстовый портрет человека довольно преклонного возраста, с бородой, узким, вытянутым лицом, плотно сжатыми губами и высоким лбом. На голове — золотая корона Лузиньянов. Фигура мягко обволакивается в пурпурную мантию. Пурпур и золото, с одной стороны, можно рассматривать как геральдические монаршие цвета для мантии и короны. С другой — это цвета византийских императоров, которые могли особо подчеркнуть сопричастность кипрской культуры с византийской цивилизацией. Это ощущение взаимосвязи культур было характерно для Лузиньянов, по крайней мере, начиная с Гуго IV. Со временем оно будет только крепнуть и развиваться. В то же время, на представленной миниатюре мантия не является ни геральдической мантией в полном смысле, поскольку не покрывает сам герб, не является его обрамлением или своеобразным шатром, ни наметом, который обычно прикреплялся к геральдическому шлему. В мантию одета именно фигура человека. Если корону можно интерпретировать как геральдический нашлемник, то в остальном ни один контур фигуры не напоминает традиционный шлем. Изображение человека само по себе не запрещено в геральдике. Однако нам неизвестно ни одного другого герба Лузиньянов, подобного найденному в баварской рукописи. Явные очертания лица человека и нехарактерность для Лузиньянов составления большого герба позволила нам высказать гипотезу, что это первый живописный портрет Гуго IV достаточно вольной художественной интерпретации. Это не может быть портрет, сделанный с натуры. Предполагается, что рукопись создавалась в Падуе в 1320-е[1918] или в 1340-е годы[1919]. Ул. Бауэр, посвятившая изучению этой рукописи диссертационное исследование, предпочитает более осторожно говорить о ее создании в середине XIV в.[1920] Следовательно, художник не мог лично видеть кипрского монарха, а пользовался лишь другими возможными зарисовками или словесными описаниями. Если все же допустить, что в рукописи изображен Гуго IV Лузиньян, то его возраст косвенно указывает на время создания рукописи и заставляет пересмотреть принятую точку зрения о том, что она была изготовлена в 1320-е годы. Напротив, скорее всего она была изготовлена в конце правления кипрского монарха, т. е. в середине XIV в., где-то в 1350-е годы. Конечно, сильные повреждения рукописи позволяют представить облик человека только в общих чертах и в значительной степени заставляют его домысливать. Однако то что это изображение человека, коронованной особы, не приходится сомневаться.

Иллюстрация V.15.1. BSB. Clm. 10268. Michael Scotus. f. 1 г. Падуя. Середина XIV в.

Иллюстрация V.15.2. Предполагаемый портрет короля Гуго IV Лузиньяна (фрагмент миниатюры).

Иллюстрация V.15.3. Предполагаемый портрет короля Гуго IV Лузиньяна (фрагмент миниатюры в черно-белом изображении).

Не менее уникальнейший и на сей раз не подлежащий сомнению живописный портрет другого представителя династии — короля-крестоносца Пьера I Лузиньяна можно увидеть на фреске в Испанской капелле церкви Санта Мария Новелла во Флоренции, где он помещен на втором месте по правую руку от Папы Урбана V между императором Священной Римской империи Карлом IV, сидящим по правую руку от папы, и Амадеем VI, графом Савойским[1921]. Король увековечен художником Андреа Бонаюти вместе с другими предполагаемыми участниками будущего крестового похода, которые собрались в Авиньоне в марте-апреле 1363 г. для обсуждения деталей предстоящей экспедиции.

Иллюстрация V.16.1.Флоренция. Церковь Санта Мария Новелла. Фреска. Обсуждение предстоящего крестового похода в Авиньоне 1363 г.

Иллюстрация V.16.2. Пьер I Лузиньян (фрагмент фрески: ц. Санта Мария Новелла. Флоренция).

Единственное изображение короля Януса и его жены Шарлотты де Бурбон сохранилось на фреске в королевской капелле св. Екатерины в Пирге на Кипре[1922].