Происхождение видов путем естественного отбора - Чарльз Роберт Дарвин

стороны, по замечанию Уотергауза, из всех сумчатых вомбат (Phascolomys) наиболее походит не на одного какого-нибудь, а вообще на всех грызунов. Но в этом случае можно с большим правом предполагать, что это сходство только аналогичное, указывающее на то, что вомбат приспособился к образу жизни грызунов. Де Кандоль-старший сделал приблизительно подобные же наблюдения относительно общего характера сходства между различными семействами растений.

На основании закона размножения и постепенного расхождения признаков видов, происшедших от общего прародителя, вместе с сохранением у них путем наследственности общих признаков, мы можем понять, как необычайно сложны и многосторонни общие черты, связывающие вместе членов одного и того же семейства или еще более обширной группы. Общий прародитель всего семейства, теперь разбившегося путем вымирания на различные группы и подгруппы, должен был передать некоторые из своих признаков, измененных в разном направлении и в разной степени, всем видам, и потому последние должны быть связаны друг с другом кружными линиями родства, имеющими различное протяжение (это можно видеть на диаграмме, на которую мы так часто ссылались) и восходящими через многочисленных предков. Так как доказать кровное родство между многочисленными потомками какой-нибудь древней знаменитой семьи трудно даже при помощи генеалогического дерева и почти невозможно без него, то легко понять те необычайные затруднения, с которыми сталкивается натуралист при описании, без помощи диаграммы, различных соотношений, усматриваемых между живущими и вымершими членами какого-либо большого естественного класса.

Вымирание, как мы видели в четвертой главе, играло важную роль в появлении и расширении интервалов между различными группами каждого класса. На этом основании мы можем объяснить обособленность целого класса от каждого другого, например птиц от всех других позвоночных, допущением, что многие древние формы совершенно исчезли, например те, которыми отдаленные предки птиц сначала связывались с предками других, в то время менее дифференцированных классов позвоночных. Гораздо меньше было вымирание форм, некогда связывавших рыб с земноводными. Еще меньше среди некоторых классов, например среди ракообразных, потому что здесь поразительно различные формы еще связываются друг с другом длинной и лишь отчасти прерывающейся цепью близких форм. Вымирание только очертило группы, но никак не создало их, потому что, если бы все прежде жившие на земле формы вдруг ожили, было бы совершенно невозможно указать границы отдельных групп, но естественная классификация или, по крайней мере, естественная группировка была бы возможна. Мы это увидим, обратившись к диаграмме. Буквы от А до L должны изображать одиннадцать силурийских родов, из которых некоторые дали начало большим группам изменившихся потомков с еще живущими соединительными звеньями главных и второстепенных ветвей; эти связующие звенья не более тех, которые есть между существующими разновидностями. В таком случае совершенно невозможно дать такие определения, которыми разные члены разных групп могли бы быть отличены от их более близких прародителей и потомков. Однако группировка в диаграмме все же должна удержаться и быть естественной, потому что по закону наследственности все формы, происшедшие, например, от A, должны иметь что-нибудь общее. Мы можем отличить у дерева ту или другую ветвь, хотя в месте развилки они сходятся и сливаются. Как я сказал, мы не можем дать определения для разных групп, но мы можем указать типы или такие формы, которые соединяют в себе наибольшее число признаков каждой группы, большой или малой, и таким образом дают нам общее представление о значении различий между ними. Это есть именно то, к чему мы могли бы прийти, если бы нам когда-нибудь удалось собрать все формы известного класса, когда-либо существовавшие во времени и пространстве. Конечно, мы никогда не достигнем такого успеха, тем не менее в некоторых классах мы стремимся к этой цели, и Мильн-Эдуардс в последнее время доказывает в одной интересной статье важное значение изучения типов независимо от того, можно или нельзя разделить и определить те группы, к которым эти типы принадлежат. Наконец, мы видели, что естественный отбор, вытекающий из борьбы за существование и почти неизбежно приводящий к вымиранию форм и расхождению признаков у потомков одного прародительского вида, объясняет существование большой общей особенности в соотношении всех организмов, именно их размещения по группам подчиненного значения. Мы пользуемся происхождением для помещения в один вид особей обоего пола и всевозможных возрастов, хотя между ними, может быть, очень мало общего; мы пользуемся происхождением для определения места хорошо знакомых разновидностей, как бы сильно ни отличались они от родителей; и я думаю, что происхождение и есть та скрытая связь, которую натуралисты разумеют под естественной системой. Только при помощи идеи о естественной системе организмов, насколько она совершенна и содержит в основе группировки кровное родство, с различными степенями сходства, выражаемыми терминами: роды, семейства, отряды и т. д., можем мы понять правила, которыми должны руководствоваться в нашей классификации. Можем мы также понять, почему значение одних сходных особенностей важнее других; почему мы пользуемся зачаточными и бесполезными органами или другими органами сомнительного физиологического значения; почему, находя родство между разными группами, мы вообще отбрасываем особенности аналогичные и приспособительные признаки и пользуемся ими при определении родства между формами одной и той же группы. Мы можем, наконец, ясно видеть, почему все живущие и вымершие формы могут быть соединены в небольшое число крупных групп и почему отдельные члены каждого класса связаны друг с другом в высшей степени сложными и равносторонними чертами сходства. По всей вероятности, нам никогда не удастся распутать невероятно запутанную сеть родственных уз, связывающих между собой членов какого-нибудь класса; но, имея в виду определенную задачу и не прибегая для объяснений к ссылке на какой-то неведомый план творения, мы можем надеяться на несомненный, хотя и медленный, успех.

Проф. Геккель в своей «Generelle Morphologie» и других работах недавно посвятил свои обширные познания и талант изучению того, что он называет филогенией или родословной, связывающей все органические существа. При построении различных генеалогических рядов он опирается преимущественно на эмбриологические особенности, но пользуется также гомологичными и зачаточными органами, равно как и последовательностью периодов, в течение которых различные формы жизни, как думают, впервые появились в разных геологических формациях. Этим он смело отважился на великое начинание и показал нам, как нужно разрабатывать вопрос о классификации в будущем.

Морфология

Мы видели, что члены одного и того же класса независимо от их образа жизни сходны между собой по общему плану организации. Это сходство часто выражается термином «единство плана» или словами, что некоторые части и органы у различных видов одного и того же класса гомологичны. Все относящиеся сюда вопросы апеллируют к задачам морфологии, которая представляет собой один из самых интересных отделов естественной истории и, можно вообще