Кто придумал землю? Путеводитель по геофилософии от Делёза и Деррида до Агамбена и Латура - Максимилиан Неаполитанский

высвобождение Бога из человека, который может быть темным. В этом контексте «темным» означит «греховным», «материальным» и «злым». Баадер пытался соединить веру и знание, рациональное и иррациональное, что дополняет контекст нашей проблемы: можно сказать, что безосновное является тем, что мы берем на веру, в то время как обоснование – это то, что рационально и иллюзорно. В общем, наблюдается наследование идей: Бёме – Баадер – Шеллинг – Делёз – Вудард. Это наши главные герои на данный момент.

Шеллинг тоже говорит о проблеме оснований в контексте божественного, но с важным изменением: он говорит еще и о природе. «Основа его существования есть природа в Боге», – звучит в приведенной выше цитате. Этому моменту уделяет внимание и Вудард:

В натурфилософии Шеллинга земля выступает как отсутствие основания для трансцендентального (в способности природы порождать мысль) и одновременно как биологическое кладбище истории (в том смысле, что сама жизнь подвержена изменчивости природы)[82].

Шеллинг утверждает, что до любой основы и всего существующего должна быть некая сущность, которая предшествует всем противоположностям – как абсолютная неразличенность. Он так и говорит: «Как бы можно было ее еще назвать, если не праосновным или скорее безосновным (Ungrund)»[83]. В этих построениях находится начало размышлений Шеллинга о природе, которые затем Вудард перенесет в контекст земли. Появление Ungrund – ключевое событие для нашего сюжета. Безосновное есть абсолютная неразличенность, но если его разделить, то появится и жизнь, и любовь, и личность[84]. Вспоминая, что говорили ранее о земле и природе Делёз и Гваттари, скажем, что для них земля как синоним природы также служит пространством неразличимости (немного разное написание слов). Но неразличимость нужна, чтобы появлялись различия, чтобы на фоне тотально черного ночного неба сверкнула молния и осветила все различия, которые до этого скрывались во тьме (вот он – темный принцип ночи!). Так безосновное, земля и природа как порождающие силы становятся близкими понятиями, а проблема оснований теряет свое первенство. В центре – утрата основы. Однако эта утрата основы, сама безосновность в конечном счете и оказывается причиной мышления и жизненных сил.

Геологический Шеллинг в интерпретации Вударда

Вудард помещает Шеллинга в мир геологии. Он не только называет его самым геологическим философом, но и говорит о том, как Шеллинг был связан с современным ему контекстом этой науки о Земле. По словам Вударда, на Шеллинга оказали значительное влияние демифологизация возраста Земли и открытия Джеймса Хаттона.

Хаттона – автора трактата «Теория Земли» – считают отцом современной геологии. Одним из его главных открытий стало предположение, что геологические процессы, наблюдаемые в настоящее время, – эрозия, осадконакопление и вулканическая активность – происходили в прошлом и действуют одинаково на протяжении огромных временных отрезков. На основе этого он пришел к выводу, что Земля имеет гораздо более древнюю историю, чем предполагали его современники, которые ориентировались на библейские представления о возрасте Земли. Новаторство Хаттона заключалось в том, что он считал геологические процессы цикличными и медленными, происходящими на протяжении миллионов лет, а не внезапными катастрофами. В геологии до сих пор используется понятие deep time – «глубинное время». По сути, Хаттон произвел революцию в понимании возраста и истории Земли. Хоть Хаттона не стало в 1797 году, Шеллинг, безусловно, наблюдал силу последствий его открытий.

Шеллинг будет говорить, что задача геологии – создать подробную историю Земли. «Геология, которая должна быть чем-то подобным в отношении всей Земли, не может исключить ни одного из ее произведений и должна показать генезис их всех в исторической непрерывности и взаимоопределении»[85], – скажет Шеллинг в лекциях о методе университетского образования.

Вудард утверждает, что Шеллинг применил последствия геологических теорий Хаттона к самой модели философии. Помимо этого, он не соглашался с тем, что Гёте пытался найти природный первоисточник возникновения земли. Вудард приводит слова Шеллинга: «Нет необходимости в первичном зародыше, рассеянном в хаосе, как если бы он выпал из руки создателя». Мы можем вернуться к тому, как Шеллинг осмыслял безосновное, и понять, почему он считал, что найти начало истории Земли невозможно. Ее начало, как и начало природы, есть безосновное. Его сила удерживает геологическое, и оно в дальнейшем получает возможность оформления и начала существования.

По Вударду, Шеллинг видит геологию как материализацию прошлого и всех прошедших времен. Несмотря на то что Вудард говорит о философе XIX века, эти слова звучат достаточно современно. В них можно найти сходство с современной философией экологии. Да и мы сами можем использовать подобную оптику при взгляде на природные объекты.

Если взять небольшой камень и попытаться представить его прошлое, можно увидеть его как итог материализации всех прошлых действий Земли: переходов, плавлений, извержений, заморозков, потеплений – в общем, всего-всего, что было вокруг этого камня[86]. Он часть истории Земли. «Геологическое обозначает материализацию последствий прошлых действий, последствий природы, состоящей из сил – природы, которую нельзя легко описать ни в терминах бытия, ни становления»[87], – пишет Вудард.

Как мы видим, Шеллинг не только подробно описал проблему безосновного, но и уделил внимание геологии. Без этого внимания геофилософский проект Вударда получился бы иным. Он, конечно, не был первым, кто проинтерпретировал Шеллинга в таком ключе. Сам Вудард не раз ссылается на своего коллегу и специалиста по Шеллингу Иэна Гамильтона Гранта, которого относят к спекулятивным реалистам. Грант написал книгу «Философия природы после Шеллинга»[88], а в одной из своих статей сказал следующее (эти слова также цитирует Вудард):

Если геология или «процесс добычи» открывают доступ к безосновности в ядре любого объекта, то это происходит именно потому, что не существует никакого «первичного слоя мира», никакого «окончательного субстрата» или субстанции, на которой в конечном итоге покоится все. Пласты прошлого, которые слой за слоем раскрывает геология, не основываются ни на чем – они представляют собой записи действий, предшествующих в производстве последствий[89].

Грант кратко описывает то, о чем только что шла речь, – и вот некоторый итог. Путь к основаниям ни к чему не приводит, и геология – это философский инструмент, призванный показать, как не работает идея подлинного и исконного. Нет оснований – только геологические пласты, только неразличимость безосновного, но точно не Великое начало мира, каким бы оно ни представлялось в мифах и религиозных доктринах.

Шеллинг называет землю «книгой, которую необходимо прочитать». Это еще одна деталь в его пазле представлений о геологии и науке своего времени. Шеллинг пишет:

Природа для нас – самый древний автор, оставивший в иероглифах свои письмена, выведенные на колоссальных листах… <…>