Кто придумал землю? Путеводитель по геофилософии от Делёза и Деррида до Агамбена и Латура - Максимилиан Неаполитанский

class="a">[99]. Для Делёза обещание является актом требования, которое способно обеспечить или подтвердить наше право на время, право на концепт, право иметь основания, в том числе в будущем. Оно необходимо человеку, чтобы перейти от оснований мифа. Согласно им, мир основан древним героем, и это уже никак нельзя повернуть вспять – оно в прошлом и не зависит от действий настоящего. Переход от мифа к логосу, от мифического к философскому связан с тем, что человек самостоятельно становится претендентом на основания прошлого и будущего. Пройдя испытания, можно получить право на возможность найти, придумать, описать обоснования этих оснований или обратиться к новым. Для Делёза обоснование – это то, что находится в будущем, это всегда некоторая возможность, право обещать: обещать себе новый процесс обоснования, который откроется после прохождения испытаний безосновности и отказа от оснований. Где-то поблизости будет и открытие новой земли – свободной и философской. Возможно, оно поможет избежать провала в бездну неразличимости.

Итоги: обоснование Делёза, Шеллинга и Вударда

Какие итоги Делёз подводит в конце своего курса? Скажем об этом в завершении и заодно подойдем к финалу нашего геофилософского сюжета. Итак, ключевые моменты.

Обоснование повторяется, но оно всегда новое. Из этого Делёз выводит принцип воображения, а уже Вудард будет говорить, что Делёз связал геологическое и воображаемое, потому что именно геологическое, если мы используем его как обоснование, нужно все время изобретать. Несмотря на повтор, это изобретение получается всегда новым, и геологическое оказывается прочно связано с воображением.

Связь между геологическим и воображаемым можно объяснить, опираясь на интерпретации Шеллинга со стороны Делёза и Вударда. К примеру, Делёз также разбирал идеи Шеллинга, но Вудард критикует его подход, утверждая, что Делёз лениво и стереотипно трактует немецкого философа: как и многие, он считает, будто система Шеллинга осталась незавершенной. Однако Вудард подчеркивает, что сходство между принципами, действующими в природе, в геологических процессах, и принципами, существующими в нашем сознании, оказывается значимым.

Воображение тоже обосновывает. Воображение, по Делёзу, представляет собой процесс постоянного обоснования – рациональное обоснование идей не связано с чем-то внешним и мифическим. Разуму необходимо искать основания в мире, в реальности, а не за ее пределами. Именно эта установка к обоснованию ведет Делёза к концепции имманентности, которая воплощает стремление искать основания внутри мира, а не вовне. При этом большое значение приобретает сама свобода разума, выраженная через обоснование в пределах этого мира.

Для Делёза также важны идеи бессознательного и психического повторения, которые обосновывают мир, опираясь на свободу. Именно через повторение мы создаем основания: каждое утро, наблюдая восход солнца, мы задаемся вопросом о причинах этого явления, и ответов – простых и сложных – может быть множество. Для Делёза процесс обоснования всегда сопровождается свободой выбора интерпретации, а сами обоснования включают в себя свободу их обнаружения. Психическое повторение становится основой самосознания, в котором мы осознаем собственные основания. Хотя Делёз обращается к психоанализу, говоря о бессознательном, он все же рассматривает психическое повторение как способ, через который мы работаем со своими основаниями, включая в них и аспект бессознательного.

Вудард против Делёза. Вместе с тем Вудард в статье «О(бо)снования и безосновности геологического разума» утверждает, что, несмотря на подход Делёза к геофилософии, настоящим геофилософом следует считать Шеллинга, поскольку Делёз излишне сосредоточен на человеческой перспективе. Геологическое для Вударда уходит за рамки антропоцентризма, и, по его мнению, Делёз ограничивает геологическое, привязывая его к человеческому восприятию земли. Вудард отстаивает постгуманистический подход, видя в геологическом темное и непостижимое начало, которое лишено связи с человеческим пониманием свободы и природы. Делёз же, напротив, концентрируется на разграничении свободы и природы, делая акцент на свободе разума, которой нет в природе, и для Вударда это оказывается значимым аргументом в критике.

Итог. Где искать основания для самой геофилософии? Геологическое как центральное понятие уводит нас к безосновному и заставляет задуматься о бездне, в которую мы, возможно, должны провалиться. В этом смысле Делёз, говоря о том, что основание всегда существует в мире, но его сущность не выходит за рамки реальности, не поднимается в области мифического и непостижимого, противостоит Шеллингу. Вудард же, наоборот, подчеркивает, что геофилософия – это темный концепт, связанный с безосновным.

Саму геофилософию можно воспринимать как практику создания воображаемых земель, которые не требуют присутствия человека, философии или основания. Подобно тому, как в работе о Ницше Делёз видит в философии процесс «снятия масок», вместо оригинала остается только безосновность и игра случайных сил. Воображаемые земли, созданные философией, наукой, литературой, могут существовать без определенного основания, потому что не нуждаются в той ценности, которую человек искал в мифах. Этот подход подчеркивает связь между бессознательным и геологическим, напоминающую о связи человека с землей: земля всегда рядом, но не всегда заметна, определена или понятна. «Провалиться в бездну» – это не столько уход от основания, сколько открытие продуктивного пространства для новой философской работы вокруг темы земли. Пожалуй, именно это открывают нам современная геофилософия в лице Вударда и Делёза и история философских исследований земли в лице Шеллинга и Канта.

Лекция 4

Земля в эпоху гиперобъектов и хтулуцена: Тимоти Мортон и Донна Харауэй

Антропоцен, опасный постгуманизм и отдаление Земли

В этот раз наши герои – Тимоти Мортон и Донна Харауэй. Разберем несколько их текстов и посмотрим, как авторы описывают Землю и как их идеи встраиваются в геофилософию. За примерами обратимся в том числе к популярной культуре. Они приблизят Землю к нам, выведя ее из тумана сложности и философской абстрактности. Да, Земля, экология и природа – тоже полноценные персонажи разных фильмов и блокбастеров.

Центральный вопрос в контексте концепций Мортона и Харауэй: что такое поврежденная Земля? Что мы имеем в виду, когда называем планету поврежденной? Есть несколько ответов, которые фиксируют новое измененное состояние Земли – ее надломленность, сбои и, если угодно, геотравму[100].

Антропоцен. Без понятия «антропоцен» не обходится ни один современный философ природы или автор, пишущий об экологии. Антропоцен – это название эпохи, когда влияние человека на Землю стало радикально заметным. Деятельность человека стала изменять геологические и биологические процессы, происходящие на Земле[101].

Антропоцен как термин появился сравнительно недавно, но сама идея уходит корнями к началу промышленной революции. Чаще всего ее связывают с 1712 годом, когда Томас Ньюкомен создал паровой насос, который позволил откачивать воду из угольных шахт, что дало импульс развитию промышленного производства.

На первый взгляд насос, откачивающий воду, может показаться изобретением незначительным. Однако