Недурные слова. Книга, которую вы не прочтете вслух, но точно покажете друзьям - Сергей Антонов

это разные слова, хотя корень и там, и там один и тот же – «ядро».

В праславянском языке *jędrо – это плод, семя. В этом значении «ядро» можно встретить и сегодня, например когда мы говорим «ядро ореха».

Можно встретить мнение, что и праславянское «ядро» попало к нам из другого языка. Но из какого именно, версии расходятся. Например, одни лингвисты считают, что произошло слово от древнеиндийского aṇḍás – «яйцо»; другие, что истоки надо искать в греческом ἁδρός – «полный», «густой». Однако, скорее всего, это не так.

Дело в том, что старославянское «ядро» выглядело на письме как «

дро». Это свидетельствует о том, что слово появилось в славянских языках, так как первая буква « » – она называется «юс малый йотированный» – исконная буква кириллицы, придуманная учениками Кирилла и Мефодия. А новые буквы, если те требовались, они придумывали просто: то, как говорили люди вокруг, какие звуки произносили, – и было основой для нового алфавита.

О матерных словах

Нецензурной, или, если выражаться научным языком, обсценной лексике посвящено немало трудов отечественных лингвистов. Это и небольшие статьи, и объемные монографии, и даже целые словари, как, например, «Самый полный словарь ненормативной лексики» Дмитрия Квеселевича, содержащий 20 тысяч слов и фразеологических единиц.

Поэтому, чтобы исчерпывающе раскрыть эту тему, понадобилась бы не одна такая книга. Однако некоторые основные и системообразующие вещи я попробую раскрыть в этом небольшом разделе.

Что такое обсценная лексика

Сам термин происходит от латинского obscenus – «непристойный, распутный, безнравственный». Если говорить простым языком, то это слова или выражения, которые сам говорящий, а также слушающие его воспринимают как непристойную и отталкивающую.

В широком смысле сюда можно отнести и кощунство, и целый ряд бранных вышеупомянутых слов, таких как «шлюха», «мудак», «залупа» и многие другие. Но если говорить конкретно о мате, то на момент написания этой книги российское законодательство довольно четко определяет, что является табу для публичного использования, например в СМИ.

Речь о всем известных четырех словах: «б**дь», «х*й», «п**да», «еб*ть», – а также их однокоренных производных. Иными словами, если вы увидите в газете эпитет «мудак», то это, в принципе, законно. А если там будет написано «еб*ч» – это уже считается правонарушением.

Впрочем, если некто станет выражаться «мудаками» громко на публике, то практически со стопроцентной вероятностью правоохранители посчитают это нецензурной бранью. Такое «явное неуважение к обществу» квалифицируется как мелкое хулиганство и карается штрафом либо арестом. И никакие словари и лингвисты здесь не помогут.

Зачем вообще нужны матерные выражения

Если коротко отвечать на вопрос, вынесенный в заголовок, то прежде всего люди употребляют такие слова и обороты, чтобы выразить эмоции. Фраза «пошел ты на…» довольно однозначно показывает отношение человека, ее произнесшего. Восклицание «б**дь» после попадания молотком по пальцу ярко выражает всю гамму неудовольствия этим фактом со стороны пострадавшего.

Впрочем, это не исключает того, что отдельные носители русского языка используют мат как часть повседневной речи. И если мы вспомним определение обсценной лексики, которое я приводил чуть выше, то для таких людей ни непристойности, ни отвращения здесь нет. Просто они так разговаривают.

Что касается строго научной классификации, то их существует превеликое множество. Начиная с того, какие именно слова использует автор: сексуальные контакты, половые органы и т. д.; и заканчивая смыслами, которые он в свою речь вкладывает.

Проще же всего для понимания такой подход, который использует два понятных критерия: направлено ли выражение на собеседника и есть ли у ругани какая-то прагматическая цель. Соответственно, комбинируя эти два фактора, мы и получим четыре группы непечатных слов и выражений.

Есть собеседник и есть цель – автор выражает конкретную мысль в отношении конкретного объекта или субъекта, чтобы чего-то добиться. Например, посылает его подальше («а не пошел бы ты в п**ду»), отказывает («а вот х*й тебе») и так далее.

Есть собеседник, но нет цели – автор просто выражает свою экспрессию к условному собеседнику. Например, оскорбляет («ну ты и б**дь»), выражает свое отношение к нему («я еб*л с тобой еще раз куда-то ходить») или просто дает чему-то определение («подай-ка мне вот эту «п**дюлину»).

Нет собеседника, но есть цель – это так называемая божба, какая-то клятва. Это могут быть как собственные обещания («б**дью буду, если…»), так и произнесенные в отношении кого-то («б**дью он будет, если…»).

Нет собеседника и нет цели – это уже упомянутые разговорные вставки, междометия, которые используются для выражения эмоций («ё* твою мать!», «еб**ый в рот!») или, скажем, просто как связка слов в предложении («я, бл***, тут потерял, еб*ть его за ногу, молоток»).

Именно последние два подкласса выражений как раз про тех людей, которые матом не ругаются, а им говорят. Правильно ли это с культурологической точки зрения, я рассуждать не буду – мы здесь собрались не за этим. Скорее всего, нет, так как в русском языке предостаточно более приличных синонимов. Однако стоит напомнить, что и с точки зрения закона использование подобных слов запрещено.

При этом нецензурщина существует в русском языке (как и во многих других) уже сотни лет и является его неотъемлемой частью, пусть и табуированной. Это большой пласт лексики, который, как мы видим, глубоко укоренился в нашей жизни, растет и развивается. Так что просто закрыть глаза и делать вид, что никаких матов на самом деле нет, – тоже неправильно. Ведь, наверное, даже самый вежливый и грамотный человек хотя бы у себя в голове время от времени возьмет да и выругается.

Откуда взялись эти слова

Ниже мы подробно поговорим про каждое из четырех тех самых слов, которые считаются матерными. Но мне кажется важным заранее, еще на берегу, сказать пару слов о широко распространенной «монгольской» версии происхождения мата.

Если вы не в курсе, то поясню коротко. Бытует мнение, что, мол, до татаро-монгольского нашествия XIII века никаких этих ваших «х*ев» и «б**дей» в русском языке не было. Все бояре и крестьяне выражались исключительно красивыми старинными словами с ятями и ерами, а всю эту заразу занесли нехорошие и грубые кочевники.

В качестве доказательства сторонники этой теории обычно приводят современный монгольский язык, который русскоговорящему человеку кажется действительно очень нецензурным. Все дело в распространенной в монгольском основе «х**», которая встречается в очень многих словах и выражениях. В качестве примера вот вам немного монгольского: «х*й салхи» – «вихрь», «х*йтэн» – «холодный», «х*йвалдаан» – «заговор», «х*йларсан» – «свернутый в рулон», «х*йхлах» – «обжигающий». Продолжать можно долго, но смысл вы поняли.

Популяризатором мнения о том, что матерные слова в русский язык привнесли именно татаро-монголы, был Максим Горький, который, между прочим, никаким лингвистом, а уж тем более этимологом не был. Однако для молодой советской республики писатель являлся серьезным авторитетом в области литературы вообще и языка в частности. Кроме прочего, эта теория выглядела очень выгодно: это не мы сами такие непристойные, а нас дикие завоеватели научили нехорошим словам.

Между тем все эти утверждения легко опровергаются, и в первую очередь берестяными грамотами. К настоящему времени их найдено несколько сотен, в том числе это письменные свидетельства из времен, когда ни о каком нашествии и иге никто еще и не думал.

Например, в хорошо сохранившейся берестяной грамоте из Старой Руссы 1140–1160 годов (то есть почти за век до татаро-монгольского нашествия) встречается одно из самых ранних употреблений мата. В частности, здесь содержится такой текст: «…ѧкове брате е*и лежѧ…», что можно буквально перевести как «Яков, брат, е*и лежа».

К слову сказать, записка эта вовсе не про совет брату по исполнению супружеских обязанностей. Автор просит некоего Якова просто взять у торговца деньги и не оригинальничать – то есть быть как все и заниматься сексом лежа, а не выделываться. Такая вот