Жить - Кельта

Девушки замолчали. Мала перевела взгляд на небо, где разлетались звёзды. Ясна теребила вышивку на подоле, а потом посмотрела на сестру. На лицах обеих была грусть, но и немного смирения, у одной обречённое, у второй робкое. Пока, наконец, младшая не нарушила тишину:

— Когда ты уходишь?

— Завтра.

— Так рано?

— Хочу успеть добраться до Врат до распутицы. Я пройду через те, что в Медовом граде, они ближе. Иначе придётся сплавляться по Последней до Восточных Портов.

— Тогда иди отдыхать, я соберу тебе в дорогу.

Ясна спустилась первой, Мала ушла чуть позже. Поместье ещё продолжало праздновать, но даже самые весёлые молодцы и молодки скоро разойдутся — осень требует много рук работу работать, а то зима накажет.

На рассвете сёстры вышли из дома и бок о бок направились вниз к большой дороге. Они здоровались со всеми встреченными людьми, обменивались пожеланиями, слушали благословения для Малы в дорогу, всё же все уже подпривыкли к её уходам и возвращениям и думали, что через несколько недель она вернётся.

— Может останешься? Наше поместье быстро растёт, да и слава всё ширится? — тихо спросила Ясна, чтобы никто лишний не услышал.

— Поместье и слава растут быстро, но становиться сильней мы должны ещё быстрей. Иначе всегда будем в опасности быть присоединёнными к чужим кланам. Через год отправляться уже будет поздно, да и сейчас… эх, раньше всё равно не вышло бы. — Мала махнула рукой, а потом улыбнулась, развернувшись к сестре. — Когда вернусь, привезу гостинцев.

— Опять пряников? — Ясна сдерживала смех и криво улыбнулась.

— Пряников. А может и что другое присмотрю. Береги всех, особенно себя.

Мала попрощалась, закинула котомку за спину и уже не оборачиваясь ушла. Ясна постояла, глядя сестре вслед, пока та не скрылась из виду, а потом расправила плечи, чуть вздёрнула подбородок и неспеша вернулась в поместье. У неё ещё была работа в хвором доме, да и остальное совсем без пригляда не оставить. В этот раз придётся справляться одной долго, непривычно долго. Подул ветер и девушка зябко поёжилась, но звякнув колтами и браслетами распрямилась, отбросив бесполезные сожаления.

Глава 16

Про порог про родной лишь то помню,

Как шагнул я над ним с дому прочь.

Да с тех пор что мосты, что ворота

Уводили за грань, где вернуться невмочь.

(исповедь баяника)

До Медового града Мала добралась к первым холодам, когда до снега ещё далеко, но руки в стылой воде скручивает до посиневших ногтей. Осень выдалась скоротечная и кметы спешили спасти оставшийся урожай, если упустили дни раньше. Да и ярмарок у встречных городков почти не проводили — дороги расползлись грязью совсем рано. А вот Медовый град будто и не заметил плохой погоды.

Город с громким именем был мал — все три его конца составят не сильно больше сотни дворов. Самый большой конец занимали ремесленные мастерские и их дворы да улочки. Оставшиеся два примерно равны. Первый купеческий конец, где были придворовые лавки и рынки. Там жили семьи многих торговцев и держали семейное дело у земли. Почти везде пока мужья с караванами дороги измеряют и товары возят, их жены лавками управляют и на базарах и рынках дела решать успевают. Третий конец гостевые дворы для заезжих купцов, волхвов и уставших путников. Медовому граду повезло оказаться на перекрёстке многих дорог. В одном из таких дворов попроще Мала разрешила себе отдохнуть несколько дней и привести себя в порядок перед шагом в неизвестность.

Но самая важная его часть — одни из десятки известных Врат Перехода. Если верить записям, привезённым Калитошей, в давние времена, сразу после падения Старой Правды, врата были похожи на серый дым. Но за последующие несколько десятков лет, когда написали Новую Правду часть волхвов объединилась для исполнения уговора и взяла под свою руку все Врата. Хранители никому не мешали проходить сквозь них, только брали обещание рассказать о мире за гранью, если волхв сможет вернуться, и о пережитом там. Постепенно вокруг Врат построили красивые ворота и разровняли площадь, а по краю площади и сами хранители поселились. Они все эти сотни лет собирали и изучали все рассказы и слухи о Перерождающемся мире.

Мала стояла в дюжине шагов от прохода в другой мир в распахнутой свите и перебирая пальцами по подвешенному к поясу оберегу с надрезанной монеткой. Сердце неистово колотилось, выжимая ещё немножко решимости и храбрости из себя. Девушка вдохнула полную грудь воздуха, закрыла глаза, сжала в кулаке оберег и медленно расслабилась. Ещё накануне она приходила к хранителям представиться, спросить что ещё нужно подготовить или узнать перед переходом, а теперь они наблюдали за ней со стороны — решится или нет?

Сейчас в волховице не было той уверенности, какую она показала перед сестрой. Да и тогда её не было — себя Мала не обманывала. В голове проносились обрывки записей о Перерождающемся мире, что каждая третья группа не возвращалась, а одиночки пропадали ещё чаще. Но вернувшиеся почти всегда были не просто сильней, они прорывались.

Медленный выдох. Пора! Мала открыла глаза и не давая себе больше времени на сомнения разбежавшись влетела в серый туман. Ей показалось, что она внезапно оказалась на дне самого глубокого омута — её сдавило со всех сторон и закрутило. Непонятно откуда пришла боль, волной прокатившаяся от головы до кончиков пальцев и обратно несколько раз. Девушка не могла понять долго ли её вело и сколько ещё осталось и терпела. А потом всё внезапно закончилось, и она оказалась лежащей под раскидистым деревом с фиолетовыми листьями.

В тот же миг пришло понимание — это не родина. Сила, чей поток дома был словно совсем скудный моросящий дождик, тут стала полноводной рекой. Она грубо хлынула в первую сферу, затапливая её, проламывая оставшиеся неразбитыми преграды. И утихнувшая боль перехода сменилась новой болью от вторжения в дар.

Обессиленная Мала лежала, пытаясь не то привыкнуть, не то обуздать бурную силу. Но её было так много, что поток заставлял содрогаться не только сферу дара, но выплёскивался в тело, тёк по венам, пульсировал в коже и с дыханием вылетал прочь, изрядно растеряв себя. То, что волховица стёсывала, истирала и скалывала упорно трудясь дни и недели, пробивая ходы