От интернационализма к постколониализму. Литература и кинематограф между вторым и третьим миром - Росен Джагалов

войны, не только обеспечило Хосе Мансисидору приглашение в СССР в 1936 году, в результате чего были написаны путевые заметки «120 дней» (1937), но и прочную репутацию ведущего мексиканского автора своей эпохи в глазах советской публики[134]. Перевод сборника стихов Неруды «Испания в сердце», выполненный в 1939 году вездесущим советским интернационалистом Ильей Эренбургом, положил начало роману советских издателей и читателей с самым известным латиноамериканским поэтом-модернистом и нобелевским лауреатом[135]. Примерно в то же время состоялся дебют бразильской литературы в СССР: несколько стихотворений Отавиу Брандана – лидера компартии и второстепенного поэта – и Мариу ди Андради – гораздо более значительного модернистского автора – появились на страницах журнала «Интернациональная литература», хотя с романами Жоржи Амаду, многократно переиздававшимися в странах соцблока и в глазах большинства читателей из этого региона до сих пор олицетворяющими бразильскую литературу, советской аудитории предстояло познакомиться только в 1948 году[136].

Главными посредниками между советской и латиноамериканской литературой выступали Давид Выгодский, Михаил Кольцов, Федор Кельин и все тот же Илья Эренбург. Гибель Михаила Кольцова, расстрелянного в феврале 1940 года по «делу переводчиков», по которому был в 1938 году арестован и Выгодский, через несколько лет умерший в лагере, Вторая мировая война, оборвавшая большинство литературных связей с Москвой, и подозрительность в отношении контактов с иностранцами в целом во время «борьбы с космополитизмом» в конце 1940‑х – начале 1950‑х годов – все эти события приостановили начавшийся было диалог. На протяжении следующих двадцати лет главным каналом сообщения советской литературы с литературами Чили и Бразилии оставалась дружба Ильи Эренбурга с Пабло Нерудой и Жоржи Амаду. Поэтому канон современной латиноамериканской литературы, доступной на русском языке, оставался довольно узким вплоть до конца 1950‑х годов, когда уже новое поколение советских латиноамериканистов и переводчиков во главе с Верой Кутейщиковой, ее мужем Львом Осповатом и Инной Тертерян помогло перевести и открыть советскому читателю многих других латиноамериканских писателей, с которыми они устанавливали контакты, прежде всего представителей магического реализма[137].

За двадцать лет, с конца 1930‑х по конец 1950‑х годов, советская республика словесности потеряла часть своих территорий и распалась. Третий конгресс писателей в защиту мира, намеченный на 1939 год в Нью-Йорке, так и не состоялся – отчасти, по-видимому, из‑за сталинских чисток, расстроивших советские литературные контакты с другими странами, отчасти из‑за пакта Молотова – Риббентропа, после которого число зарубежных писателей, хотевших принимать участие в советских инициативах, сократилось. Вторая мировая война резко пресекла большинство форм литературного интернационализма. В 1943 году закрылась русская версия журнала «Интернациональная литература», а иностранные через три года были переименованы в «Советскую литературу на английском/французском/испанском языке», отражая изменения в содержании издания, произошедшие в военное время. Международная писательская организация, призванная возглавить советскую республику словесности, появилась лишь в 1950‑е годы, несмотря на подробные планы в отношении Сталинградского конгресса писателей из народных республик, намеченного на октябрь 1948 года, где предполагалось объявить о создании международной писательской организации и нескольких новых литературных журналов, а также об издательских и переводческих проектах. Документы по подготовке конгресса, хранящиеся в архивах Союза писателей СССР, показывают, в какой мере эта новая писательская организация должна была отражать идеологически-блоковый характер советского интернационализма на раннем этапе холодной войны. Помимо куда более длинного списка литераторов из восточноевропейских стран, составлявших основную часть гостей, планировалось пригласить также небольшую группу западных писателей, симпатизировавших СССР: Го Можо, Мао Дуня и Эми Сяо из Китая, Мулка Раджа Ананда (чье имя было написано с несколькими ошибками) из Индии, Пабло Неруду из Чили, Хуана Маринельо с Кубы. Корея и Мексика тоже фигурировали в списке, но для имен делегатов были оставлены пропуски[138].

В отсутствие международной организации, которая объединяла бы советскую республику словесности в послевоенные годы, эту функцию взяло на себя международное движение за мир[139]. Возможно, его создание по инициативе Польской рабочей партии и послужило причиной того, что съезд писателей в Сталинграде так и не состоялся. Оба съезда были назначены на тот же месяц (август 1948 года), и среди участников первого Всемирного конгресса деятелей культуры в защиту мира во Вроцлаве оказалось много тех, кого планировали пригласить на конгресс в Сталинграде. Не будучи само по себе литературной организацией, Всемирное движение за мир стало основной площадкой, позволявшей видным зарубежным писателям, будь то члены партии или хотя бы сочувствующие Советскому Союзу, пересекать границы, встречаться и обращаться к более широкой аудитории в течение примерно десяти лет после начала холодной войны. Писатели принадлежат к числу профессиональных групп, лучше всего представленных на проведенных этим движением конгрессах (во Вроцлаве в 1948 году, в Париже и Праге в 1949 году, в Шеффилде и Варшаве в 1950 году, в Стокгольме в 1951 году, в Вене в 1952 году, в Хельсинки в 1953 году и т. д.) и в его главном органе, президиуме Всемирного совета мира, в первый состав которого в 1952 году входили Жан Лаффит (генеральный секретарь), Илья Эренбург (вице-президент), Жан-Поль Сартр, Пабло Неруда, Диего Ривера и Луи Арагон. Более полный список всемирно известных писателей, в первое послевоенное двадцатилетие сочувствовавших СССР, можно составить из перечня лауреатов Международной премии мира, присуждаемой Всемирным советом мира. Эта ныне забытая премия служила ответом коммунистического мира Нобелевской премии и должна была формировать альтернативный, социалистический канон современных писателей, художников и миротворцев[140]. Незападные авторы, такие как Пабло Неруда, Назым Хикмет, Мулк Радж Ананд, Мария Роса Оливер, Бозорг Алеви и Го Можо, составляют значительную часть среди сорока лауреатов, награжденных Премией мира или Медалью мира до 1957 года, когда сама премия изменила формат.

Роль движения за мир особенно возросла на раннем, наиболее остром этапе холодной войны, когда потребность в альтернативных канонах современной культуры, науки и истории ощущалась как никогда. Когда хрущевское правительство стало проводить политику мирного сосуществования, открывшись Западу и Востоку, советская словесность претерпела последнюю серьезную метаморфозу. Во-первых, многократно выросла поддержка литературного интернационализма: переводов и публикаций, писательских делегаций и приглашения зарубежных писателей. Во-вторых, были учреждены новые, профильные литературные институты, выделившие литературу из широкого культурного и политического контекста движения за мир. В-третьих, прежде единая республика литературы отчетливо разделилась на три ответвления по географическому принципу: Координационный совет руководителей союзов писателей, отвечавший за литературы стран Варшавского договора, Европейскую ассоциацию писателей, служившую площадкой для диалога советской литературы с Западной Европой, и, наконец, Ассоциацию писателей стран Азии и Африки, о которой мы поговорим в следующей главе.

Глава 2. Ассоциация писателей стран Азии и Африки (1958–1991) и ее литературное поле

В октябре 1958 года более ста писателей из азиатских и недавно образовавшихся африканских стран приземлились в Ташкенте, столице Узбекской ССР. В списке участников мы обнаружим У. Э. Б. Дюбуа, которому на тот момент было уже за девяносто и который только что прилетел из Москвы, убедив Никиту Хрущева основать Институт Африки. В Ташкенте к нему присоединились крупнейшие левые литераторы 1930‑х годов за пределами Европы и обеих Америк: модернистский турецкий поэт Назым Хикмет, китайский эрудит Мао Дунь, а также основатели Всеиндийской ассоциации прогрессивных писателей эпохи Народного фронта – Мулк Радж Ананд и Саджад Захир. Некоторым из более молодых делегатов, тогда еще малоизвестных, предстояло стать крупнейшими фигурами в литературе своей страны: это индонезиец Прамудья Тур, сенегальский романист, а вскоре и режиссер Усман Сембен, поэт и один из основателей Ангольской коммунистической партии Марио Пинте де Андраде и его коллега из Мозамбика – поэт и деятель Фронта освобождения Мозамбика (ФРЕЛИМО) Марселино душ Сантуш. Присутствовали также некоторые ведущие писатели России, Средней Азии и Кавказа, а также представители Союза писателей, официальные организаторы мероприятия: русские Константин Симонов, Николай Тихонов и Борис Полевой, дагестанец Расул Гамзатов, грузин Ираклий Абашидзе, казах