Блатной: Блатной. Таежный бродяга. Рыжий дьявол - Михаил Дёмин

Сейчас-то якутские алмазы – не новость! Знаменитые Ленские алмазные прииски известны всему миру. Но в ту пору, о которой я рассказываю (конец 1953 года), дело это только начиналось; еще кипели научные споры и шли пробные поиски.

Кимберлит тогда еще не был открыт в Сибири (его обнаружат лишь в августе 1954 года), но некоторые ученые упорно верили в него. И, кроме того, молва об этой породе, о драгоценной «голубой глине» жила в Якутии издревле. Так же, как и легенда о Золотой Бабе – в низовьях Оби и Енисея. Так же, как и упоминания в Мансийском фольклоре о «горючем черном поте земли».

История соткана из анекдотов. И вот вам один из них: в течение нескольких столетий мореплаватели отыскивали «Северо-Западный проход», упорно стремились к далеким, сказочным богатствам, не зная того, что берега, мимо которых они проходили, во многом богаче Индии и исполнены сокровищ, гораздо более доступных, лежащих почти под рукой…

В сущности, у всех северных рек, по меткому выражению сибиряков, – «золотое дно»! Металл этот действительно рассыпан повсюду. Но золото – что ж! Это, так сказать, – общий фон. А помимо него, каждая великая река еще отмечена чем-то своим, специфическим… Например, Енисей с его притоками – это уголь, никель, медь, платина, урановая руда. Например, Обь и Иртыш – богатейшие месторождения нефти. (Вот он – знаменитый «черный пот земли»!) Ангара – это железные руды. Ну а система Ленского водораздела, конечно, – алмазы. Причем с открытием их как-то незаметно угасла слава крупного притока Лены – золотоносного Алдана. А ведь Алдан в свое время был так же знаменит по всему Северу, как и Юкон и Сакраменто. И запасы золота там не иссякли еще и поныне.

Тут, кстати, можно было бы упомянуть и о «мягком золоте», о пушнине. Меха ведь тоже – одно из очевидных богатств Сибири! И самые ценные соболиные шкурки, опять же, добываются в тайге Енисейского кряжа, вблизи Байкала (Баргузинский кряж) и в Якутии, в тех местах, где пробегает красавица Лена.

О реках и вообще о природе Азиатского севера можно рассказывать бесконечно.

Между прочим, вы знаете, что протяженность Енисея – около четырех тысяч километров, что истоки его находятся на 50-х параллелях, у знойных границ Монголии, а впадает он в заполярное Карское море? (Это уже – за 70-й широтой!) И он, таким образом, пересекает всю Сибирь и проходит почти по всем климатическим зонам. В его верховьях бродят верблюды, а внизу – белые медведи. И когда весной, на одном его конце запевают соловьи, то на другом еще стелются вьюги, трещат и лопаются льды, брезжат отсветы северного сияния.

Река эта столь уникальна, что древние монголы чтили ее, как святыню. Они называли Енисей «братом океана» и ездили поклоняться его берегам.

Вы знаете, что Обская губа простирается в длину на семьсот километров, а в ширину – до восьмидесяти? Там встречаются места, где вообще не видать берегов. А во время паводков вода поднимается на высоту двухэтажного дома и затопляет все окрест, и в непогоду там гуляют шестибалльные штормовые волны. И это все уж никак не похоже на «нормальную» реку! И в древности так и считали, что низовья Оби вовсе не река, а удивительное, внутреннее «Мангазейское» море.

В этом «море» свой микроклимат. И свои загадки: блуждающие острова, небывалой плотности туманы…

Вы знаете, что в озеро Байкал впадает триста рек, а вытекает – всего лишь одна, Ангара?!

И до сих пор еще никто не может толком объяснить: как же вмещается в это озеро столько воды? Некоторые участки байкальского дна, впрочем, так и не удается промерить до конца. И в связи с этим уже давно существует предположение, что где-то, в глубинных пустотах земли, находится гигантский водоем (остаток древних триасовых морей), соединенный с Байкалом и простирающийся подо всей Восточно-Сибирской платформой… Предположение это, кстати, совпадает и с бурят-монгольскими сказаниями о некоем подземном царстве, населенном водяными духами!

Народная фантазия, как мы видим, уходит корнями глубоко в историю и в почву Сибири. И Байкал здесь занимает едва ли не центральное место. О нем сложено множество разных преданий и сказок. И всегда он предстает в образе мрачного Хана, владетеля несметных богатств и пышного гарема.

И есть рассказ о том, как Ангара – неверная жена – тайком, в ночи, сбежала от старика к молодому любовнику Енисею… И есть, кроме того, легенда о Лене, она весьма поэтична. И мне лично нравится более других.

Изо всех рек, рожденных в горах Байкала, Лена единственная не впадает в него, а, наоборот, круто отворачивается и стремительно уходит на север! Причем, к ней сразу же присоединяются мелкие притоки – Киренга, Чух и прочие… Легенда вот как это объясняет.

Получив предложение Хана, юная красавица с презрением отвергла его. И ушла, покинув родные места. Вдогонку за ней поспешили родственники – сестры и братья, – пытаясь уговорить ее, образумить, вернуть. Но все оказалось напрасным! Вернуть беглянку не удалось. Перед Леной стоял выбор: или заточение в гареме, или же холод одиночества, бездомные скитания, тоска полярных пустынь… И она, любя свободу, выбрала это – последнее.

* * *

Тоска полярных пустынь!.. Я в полной мере ощутил ее, бродя по Якутской тундре, по отрогам Верхоянского хребта.

Хребет этот является водоразделом: с одной его стороны течет Лена, с другой же – восточной – Яна. Она не столь велика, не так многоводна, как ее прославленная соседка. (В сибирской «речной мифологии» имя Яны не упоминается.) Но все же и она достаточно любопытна и своеобразна. И на редкость сурова.

Там есть, к примеру, городок Верхоянск; старинный, небольшой, сплошь деревянный, который знаменит тем, что в нем – в этой именно точке материка – находится «мировой полюс холода». (Теперь с ним, правда, начала конкурировать Антарктида, но ведь она – земля нелюдимая, нежилая…)

В Верхоянске действительно холода достигают невиданной силы! Ветер в эту долину почти не проникает, и воздух в ней застаивается, становится жестким, тяжелым. Здесь, если плюнешь, слюна мгновенно превращается в звонкую льдышку, а пар при дыхании – в колючую снежную пыль. Дышать таким воздухом трудно и опасно; рот непременно надо чем-нибудь прикрывать. Люди тут все же живут, но зверь из верхоянской долины уходит зимой. А птицы, залетев сюда невзначай, попадают в мертвую зону. Они словно бы вязнут в этом воздухе и падают на землю, ослепнув