Дурман Востока: По следам Оруэлла, Конрада, Киплинга и других великих писателей, зачарованных Азией - Давид Хименес

стали буддизм и литература. К глубокому неудовольствию своей матери, девушка перешла в другую веру. В двадцать три года она отправилась в первое большое духовное паломничество в Индию, находившуюся в то время под британским владычеством. Женщины конца XIX века никогда не путешествовали в одиночестве. Чтобы проигнорировать физические, интеллектуальные и моральные ограничения того времени, требовалось особое мужество. Нужно было научиться перестать оглядываться – а что о вас скажут или подумают, отвергнуть традиционные, основанные на подчинении, отношения – и смириться с тем, что от вас откажутся семья, друзья, общество. Неэль решила, что для нее все это не помеха, – и отправилась в путь. Вернувшись из Индии без гроша в кармане, она принялась искать новую возможность попасть на Восток и уехала туда теперь уже в качестве оперной певицы. Александра попробовала себя в роли примадонны Ханойского оперного театра и музыкального директора одного из тунисских казино, где нашла нечто похожее на любовь. Первоначальные неудачи на литературном фронте – издатели не отваживались публиковать первые книги Александры, полные анархистских и феминистских воззваний, – и понимание того, что к ней не станут относиться всерьез, пока она не выйдет замуж, подтолкнули девушку принять предложение руки и сердца Филиппа Неэля, главного инженера тунисской железной дороги, ставшего впоследствии меценатом, поддерживавшим Александру в ее начинаниях.

Постоянные отлучки Александры и ее нежелание иметь детей не могли пойти на пользу отношениям супругов. Дети и приключения несовместимы, по крайней мере пока дети маленькие. Любовь к ним удерживает тебя рядом, стоит уехать – и ты чувствуешь себя виноватым, словно украл у них не просто возможность быть с тобой, но нечто большее. Если поездка затягивается, мысли о детях становятся болезненными, ты чувствуешь, что теряешь что-то, чего уже не вернуть. В моем случае, после рождения моих трех сыновей – Алехандро, Родриго и Диего, – к этому чувству добавилось и еще кое-что, что удерживает тебя от совершения неблагоразумных поступков. Внезапно я понял, что мне стало страшно находиться в зоне конфликтов и чрезвычайных ситуаций. Причем страх этот был альтруистического характера: я беспокоился не из-за того, что со мной что-то случится, – я переживал из-за них. В самих родительских чувствах заложено противоречие: дети делают тебя более счастливым и одновременно менее свободным.

Смирившись с тем, что Александру не удержать узами брака, муж довольствовался ее письмами из самых удаленных мест. В них путешественница рассказывала о невероятных вещах и сумасшедших авантюрах. Александра горела жаждой новых открытий, хотела без конца испытывать себя на прочность и любила делиться своими впечатлениями. «Твоя жена достойно несет твое имя, – написала она ему как-то. – Благодаря твоей поддержке и помощи я стану известной писательницей».

Их брак окончательно распадается по причине того, что Александра, вопреки обещаниям, не хочет возвращаться. Месяцы оборачиваются годами. Каждое следующее приключение оказывается сложнее предыдущего. Александра Давид-Неэль решает стать первой западной женщиной, которой удастся посетить Лхасу – столицу запретного королевства Тибет. Она пробивается туда инкогнито – то выдавая себя за паломницу, то переодевшись отшельницей, то притворяясь попрошайкой. Красит волосы в черный цвет китайской тушью, обзаводится накладными косами из волос яка, чернит кожу сажей и надевает на голову шапку, подаренную друзьями «из другого мира», – словом, готова пойти на все, лишь бы добиться своей цели. В пути ее сопровождает юный лама, с которым она познакомилась в лаченском монастыре в Сиккиме, когда мальчику было четырнадцать лет. Йонгден стал ее постоянным спутником на протяжении следующих сорока лет. Биографы Неэль до сих пор гадают, был ли он для нее другом, любовником или «приемным сыном», как пишет она сама в своих хрониках. Возможно, верны все три гипотезы.

Свою первую вылазку в Тибет Йонгден и Неэль предприняли 1916 году – и потерпели неудачу. В тот раз они попались британским властям, которые решили выслать Неэль во Францию. Шла Первая мировая война, и Неэль совершенно не хотелось возвращаться в охваченную огнем Европу. Поэтому мать вместе с приемным сыном отправились в новую одиссею на Восток, в путь длиной восемь тысяч километров. Они передвигались на яках, мулах и лошадях, шли пешком, когда рядом не оказывалось вьючных животных. В Непале им удалось уговорить одного махараджу подарить им несколько слонов, чтобы продолжить путь. Путешественники пересекли Китай и Монголию, надолго задержались в Корее и Японии, после чего, в 1921 году, вернулись в Тибет, где осели в монастыре Кумбум.

Следующие три года Неэль провела, переводя на французский одни из самых древних сутр, известных на сегодняшний день, – Праджняпарамиту – и готовясь к новой попытке проникнуть в Лхасу. Эта тибетская столица – настоящая Мекка для буддистов. Любой истинный верующий должен совершить паломничество в Лхасу хотя бы раз в жизни. Это самое главное паломничество. На тот момент француженке-востоковеду исполнилось пятьдесят четыре года, но она была твердо настроена дойти туда, увидеть все своими глазами и разведать, что же такое Лхаса. «Кто лучше знает, что такое цветок? Тот, кто читал о нем в книге, или тот, кто нашел дикорастущий цветок в горах?» И вот они с Йонгденом отправляются на решающий штурм Лхасы. По расчетам Александры, их поход должен был занять три месяца. Она и подумать не могла, что на путешествие уйдет в три раза больше времени и что оно окажется гораздо тяжелее, чем предполагалось. Паломников задерживают непогода, дорожные неурядицы и даже бандиты, от которых Неэль отбилась с пистолетом в руках. Но более всего тормозят путников неодолимая страсть Александры ко всему запретному и стремление выбирать самые малолюдные тропы. В своей одиссее «Путешествие парижанки в Лхасу» (Voyage d’une Parisienne à Lhassa: à pied et en mendiant de la Chine à l’Inde à travers le Thibet) писательница рассказывает о встрече с британским офицером Джорджем Перейрой, первым европейцем, пешком проделавшим путь от Пекина до Лхасы. Хорошо зная эти места, он предлагает Александре воспользоваться имеющимися у него картами и проложить наиболее удобный маршрут. Перед Неэль встает выбор: пойти обычным путем или через таинственные и малоисследованные земли По, обитателей которых считают каннибалами. Со стороны генерала было крайне неосмотрительно упомянуть, что никто еще не возвращался из земель По живым.

«Мой сосед не мог бы придумать лучших слов, чтобы подвергнуть меня соблазну, – пишет Неэль в своих путевых заметках. – В тот день я приняла решение увидеть этот неведомый край. Большое спасибо вам, генерал, вольно или невольно вы оказали мне неоценимую услугу»[31].

Каждое препятствие становится для нее неодолимым искушением, а в Тибете препятствия встречаются на каждом шагу. Королевство снегов всегда занимало особое место в мечтах западных путешественников именно потому, что на его воротах висит табличка с надписью «Вход воспрещен». Географическая удаленность, сложный рельеф и ряд исторических факторов сделали его крайне труднодоступным, особенно для иностранцев. Да и сами правители Тибета никогда не привечали гостей. Сначала это были ламы, изолировавшие свою страну в попытках сохранить теократию и уберечь ее от веяний нового времени. Затем британцы, не желавшие, чтобы кто-то другой занял их стратегические позиции в Центральной Азии. Сегодня это коммунистическое правительство, которое не хочет, чтобы кто-то видел, как оно подавляет идентичность и культуру тибетского народа. Неэль стала первопроходцем в такого рода путешествиях, одновременно очень дальних, на тысячи километров от дома, и очень близких, потому что цель такого путешествия – обретение собственного «я». Она не искала ни материальных благ, ни литературного вдохновения, ни колониального гедонизма, ни сексуальных наслаждений. Ее не манил опиум, которому она предпочитала чай, не гнала вперед скука. Александра искала мудрости, просветления и неведомых истин. Ею двигало желание обрести смысл жизни, и оно подталкивало ее к тому, чтобы пробовать все, что встречалось на пути. Интерес к альтернативным философским течениям заставил Неэль примкнуть к Теософскому обществу мадам Блаватской, гуру восточного оккультизма и спиритизма. Неэль открывает для себя тантрический секс, мистический спиритуализм и медитации. Проводит некоторое время в пещере на высоте четырех тысяч метров над уровнем моря одетой лишь в хлопковую тунику – в надежде достичь нирваны. И ей это практически удается: она лишь чудом не умирает от переохлаждения. Пережив этот опыт, она объявляет себя