Русский Порт-Артур в 1904 году. История военной повседневности - Александр Владимирович Лысёв

Такие экстремальные развлечения явно свидетельствуют об определенном душевном разладе их участников. Захлестывавшие временами русских порт-артурцев сильные внутренние переживания часто требовали необычных, щекочущих нервы форм разрядки. В это объяснение вписывается бурное подчас проведение досуга, не связанное с посещением культурно-развлекательных мероприятий.

Причем разнообразная палитра чувств, связанная со службой в столь отдаленном регионе, была свойственна не только образованным слоям: офицерству, чиновникам, служащим. Не менее сильными переживаниями тяготились и малограмотные нижние чины армии и флота. Анализируя солдатские письма, Г. Козьмин отмечает наиболее частое упоминание в них «змеи-тоски», которая бывает постоянной гостьей «на этой окраине». Солдаты и матросы в письмах просят родных и близких не забывать их в «чужедальней стороне аж на краю света». Очевидна дополнительная психологическая нагрузка на выполнявших свой воинский и гражданский долг в Порт-Артуре.

Для снятия стресса использовались и более традиционные формы проведения досуга. К ним, в первую очередь, следует отнести всевозможные карточные игры. Священник 15-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, дислоцировавшегося в Порт-Артуре, о. А. Холмогоров вспоминал о разнообразных картежных играх (преферанс, покер, очко и т. п.). В них играли в городе абсолютно все: военные, моряки, врачи, священники, обыватели. Как правило, все это сопровождалось «изрядными возлияниями». «Любители сильных ощущений – пишет А. Холмогоров, – отправлялись в рестораны, кафе-шантаны и другие места»[121].

В свою очередь, военный врач В.П. Баженов делает зарисовку традиционной для Дальнего Востока картины: «Игра идет до глубокой ночи, здесь проигрывается все жалование <…> игроки погорячее скоро проигрываются, и к 20-му числу [дню выдаче денег. – А.Л.] остается уже немного выдержанных игроков, которые бьются до последней капли крови, пока, наконец, все деньги не перейдут в одни руки»[122]. Для проигравшихся вчистую в Порт-Артуре практиковалась специальная игра под интригующем названием «алямур». Нуждавшийся в деньгах жертвовал какой-либо вещью. Однако происходило это не в банальных правилах ломбарда, а более творчески. На вещь делалось владельцем известное количество специальных марок. Каждой марке назначалась определенная цена. Марки продавались желающим. После чего на эти марки опять-таки играли в карты. Выигравший все марки получал в собственность выставленную вещь[123]. Это было еще одной формой совмещения приятного с полезным, а точнее в данном случае для выставлявшего уже с необходимым. Формы такого совмещения активно искала и находила фантазия русских порт-артурцев, чтобы занять себя в часы досуга. Варианты проведения досуга были самыми разнообразными, и, разумеется, часто сугубо индивидуальными (например, в кругу семьи).

Но на основе анализа источников можно утверждать, что в большинстве случаев свободное времяпровождение всех категорий взрослого населения Порт-Артура (подчеркнем еще раз, что большинство из них носило военную и морскую форму) было связано с непременным (хотя совершенно необязательно с неумеренным) употреблением горячительных напитков, посещением ресторанов, карточными играми и, как видно из приведенных выше примеров, с играми более острого содержания. И лишь после этого следовали посещения культурно-массовых учреждений, театра, библиотек, прогулки в городе и окрестностях, верховая езда, даже охота (правда, с очень небогатым выбором дичи, ограниченном птицей, лисой и зайцем), занятия спортом и подвижные игры (особенно у нижних чинов).

Таковой была в основных проявлениях, выражаясь языком самих жителей, «физиономия» города Порт-Артура к 1904 г. Подобно Владивостоку, она имела «исключительно военно-морской характер»[124]. За 1898–1904 гг. Порт-Артур превратился в крупнейшую точку сосредоточения русского элемента на Дальнем Востоке. Причины его стремительного развития лежали в области стратегических интересов внешней политики России.

Главными составляющими повседневной истории города являлись жилищное строительство, коммунальное хозяйство, сфера услуг. Анализируя структуру повседневности русского Порт-Артура, можно выделить в ней два основных компонента. Первый из них связан с материальным обустройством. Здесь можно было наблюдать большие достижения в строительстве и развитии инфраструктуры города по сравнению с отправной точкой: концом 1897 – началом 1898 гг. Незавершенность и даже нереализованность многих проектов по развитию русского Порт-Артура к 1904 г. уже мало сказывалась на одном принципиальном моменте. Он заключается в следующем: в городе можно было получить большинство товаров, удобств и услуг, имевшихся в крупных европейских городах начала XX в. Второй компонент связан с русским населением, проживавшим в Порт-Артуре. Количественный рост его начался практически с нуля и до января 1904 г. неуклонно увеличивался. Сначала это были исключительно военные. Затем за короткий промежуток времени в городе образовалась значительная прослойка русского гражданского населения. Собственно, это обстоятельство и позволяет говорить о русском Порт-Артуре как о городе, а не о большом военном лагере. Без сомнения, город был и оставался проникнут военно-морским духом.

Помимо строительства военно-морских объектов государством и частными компаниями, вкладывались огромные средства, чтобы в бытовом плане придать этому русскому военно-морскому содержанию на далекой окраине империи традиционные для городов европейской России формы. Эта задача не была решена до конца. Организация городской жизни, тем более далеко не завершенная, не могла полностью компенсировать громадные расстояния, отделявшие Порт-Артур от «большой» России. Эта удаленность сказывалась на психологическом состоянии жителей города. По мнению профессора Мигулина, выдвигавшего в начале XX в. теорию естественно-народной колонизации Россией Дальнего Востока, Порт-Артур лежал за пределами распространения зоны этой колонизации, которая ограничивалась Приамурьем[125].

Эту многое объясняющую теорию в 1904 г. от реальности отделяла Русско-японская война. За время военных действий с 27 января по 20 декабря 1904 г. город Порт-Артур и уклад его повседневной жизни претерпели значительные изменения.

Глава 3

Быт чинов Морского ведомства на Дальнем Востоке

Активное русское мореплавание, как уже отмечалось выше, началось в восточных морях во второй половине XIX в. К последней трети XIX в. сформировалась русская эскадра Тихого океана. Долгое время она базировалась на японские порты и Владивосток. В декабре 1897 г. суда русской Тихоокеанской эскадры бросили якоря на рейде Порт-Артура. С этого момента и до декабря 1904 г. Порт-Артур был основной базой русского флота на Дальнем Востоке. По стратегическому замыслу незамерзающая круглый год гавань в Желтом море должна была дать русскому правительству свободу действий его военно-морских сил в регионе. Сухопутные рубежи обороны были призваны служить защитой от вторжения неприятеля в Порт-Артур по территории Ляодунского полуострова. Предполагалось, что действия на земле будут лишь обеспечивать удобство ведения войны на море. Поэтому армия, по крайней мере в Порт-Артуре, изначально ставилась в некое подчиненное положение по отношению к флоту. Ощущали себя выше своих сухопутных коллег и моряки Владивостокского отряда крейсеров. Неудачный для русского флота ход военных действий на море заставил чинов Морского ведомства вести себя к лету 1904 г. с меньшим апломбом, чем в начале войны. Чины ставшей печально знаменитой 2-ой Тихоокеанской эскадры отправлялись в свой дальний поход осенью 1904 г. в тревожной атмосфере надвигающихся тяжелых испытаний. Япония проявила себя