Запах неотправленных писем. Пробуждение - Ляля Прах

такого полета – Анна не походила ни на одну из тех женщин, кто проводил с ним время. Его и злило, и одновременно заводило в ней то, что она никогда не была покорна его воле, но при этом не выказывала прямого сопротивления. Ему всегда казалось, что все идет именно так, как он запланировал, а в итоге с явным раздражением и неосознаваемым восхищением убеждался, что все произошло так, как того изначально хотела Анна. Он никак не мог обыграть ее в этих играх, но одно ему удавалось неподражаемо, и оттого он все чаще и чаще прибегал к способу дешевой манипуляции, который в специальной литературе носил название «газлайтинг».

Уолшу нравилось видеть растерянность на лице Анны, которую каждый раз вызывал его очередной лживый трюк. Например, собираясь с утра на работу, он мог сказать: «Анна, подай мне, пожалуйста, красный галстук». И когда жена приносила ему красный, он с раздражением кидал ей: «Что за черт, я же просил синий! Неужели так сложно запомнить то, о чем я прошу!» – и с удовольствием смотрел через зеркало на то, как меняется выражение лица Анны. Или, если Анна в воскресенье просила, чтобы он отвез ее в театр, как они и договаривались в среду, то он с полной уверенностью утверждал, что ни о чем таком они не говорили и что такие вещи нужно планировать заранее, а не сообщать ему в тот же день. А потом следил краем глаза за тем, как Анна пытается успеть на спектакль, на ходу меняя все планы: теперь ей придется добираться на общественном транспорте, ведь на такси он ей денег не даст, поскольку, по его мнению, такая трата – непозволительная роскошь для всяких глупостей вроде бессмысленного театра.

Первое время Анна еще пыталась доказать, что они точно договаривались или что он просил именно красный галстук, но вскоре поняла, что тем самым только вызывает в нем агрессию, которая могла вылиться во что угодно, и начала принимать такие выходки мужа как данность. Однако все это подрывало ее уверенность и в завтрашнем дне, и в своей собственной адекватности – а вдруг муж действительно прав и она все путает и придумывает?

Все открылось тогда, когда Анна родила уже второго ребенка – желанную дочь, о которой сама так грезила. Однажды девушка наткнулась на книгу, в которой рассказывали о перверзных нарциссах и способах их манипуляций. Слово за словом выстраивалась в ряд хронология событий ее жизни с мужем. Она с болью и ужасом осознала, что последние несколько лет были однотипным сценарием, по которому только и может строить отношения человек, не умеющий любить. Девушка узнала, что все, к чему прибегал Уолш, до того применяли на своих жертвах миллионы других таких же безвозвратно покалеченных детством людей и что это просто болезнь психики, пока не поддающаяся лечению. Одна за другой всплывали перед ее глазами ситуации, где она сомневалась в собственной адекватности. А оказалось, что с ее доверчивым сознанием просто играли в жестокие игры. Она так же, как и другие жертвы, была незаметно почти полностью отрезана от общения с внешним миром. Все ее интересы моментально обесценивались пренебрежительными фразами, из ее жизни пропали неугодные мужу друзья, которые могли стать ей поддержкой в минуты сомнений в себе. Уолш сравнивал ее с различными красотками и сообщал, что жене, по его мнению, всегда чего-то не хватало: то нос не курносый, то глаза не карие, то волосы не каштановые, то губы не пухлые, – тогда как Анна просто не попадала в его сексуальные предпочтения, и в этом не было ее вины. При этом Уолш давал понять, что Анне очень повезло, поскольку он с ней, ведь за его внимание борются (пусть только в его фантазиях) столько достойнейших женщин.

Тогда открытие Анны совпало с переломным событием, которое произошло неожиданно, но было вполне логичным. И Анна, наконец лишившись всех иллюзий, ушла от мужа навсегда.

Но все это случится позже, а сейчас она ничего об этом не знала, читала совсем другую книгу под звуки прибрежных волн, пока маленький Кристофер мирно спал в своей коляске в тени беседки.

* * *

Волшебство океана, медитативный звук его набегающих волн, свежий воздух, бесконечное солнце и возможность высыпаться сделали свое дело – тело Анны, а вместе с ним и разум начали заметно расслабляться. Девушка даже предположить не могла, что все эти годы была собранным сжатым комком, всегда готовым к тому, чтобы отражать негативное влияние других людей. Поскольку чуть ли не единственными ее друзьями, с которыми она могла побеседовать о жизни, были книги, то к ним Анна и шла за советом и помощью. И неудивительно, что очередная «подруга», рассказала ей, как жить с людьми, поглощающими энергию, но не возвращающими ничего взамен, оставляя после общения полную опустошенность внутри.

Сперва девушка не поверила, что таким способом можно обезоружить человека, бесконечно пускающего ядовитые стрелы. Однако очень скоро убедилась, что, по крайней мере, по отношению к ее мужу это работало безотказно. Да, тоже манипуляция своего рода, но… наверное, на войне действительно все средства хороши. Поэтому Анна решила попробовать, терять ей уже было нечего. И когда Уолш вернулся с очередного веселья и сразу привычными темпами пошел в бой, не особо подбирая выражения, то, получив странный ответ, сперва растерялся, а потом потерял вдруг всякий интерес к тому, чтобы смешивать ее с местным песком.

– Слушай, Анна, ну что за платье на тебе, как будто ты уже старуха, готовящаяся отправиться к праотцам! Я только что был на крыше местного бара – вот там девчонки стильные, закачаешься, самый сок, в красном, обтягивающем. А ты в этих своих безразмерных балахонах неизвестных науке цветов… где ты вообще умудряешься их брать? Только зря мои деньги тратишь на этот хлам. С таким же успехом могла брать вещи у собственной матери.

Уолш, как и каждый день их отпуска, был навеселе и оттого говорил казавшимися ему остроумными фразами из кинофильмов, которые поглощал вместо книг. Переработанные чужие фантазии, не оставляющие места для собственного воображения – вот эта пища была ему по уму, книги же он называл макулатурой, к тому же за них приходилось платить деньги, а тратиться Уолш не любил больше всего на свете.

Анна сделала глубокий вдох и начала свой эксперимент:

– Да, дорогой, ты прав, у меня совершенно отсутствует вкус. Пожалуй, в следующий раз действительно попрошу платье у Фрэнсис.

Со скрытым восторгом девушка увидела, как впервые Уолш растерялся и не