Запах неотправленных писем. Пробуждение - Ляля Прах

Анна еще некоторое время простояла в задумчивости, провожая глазами призрак своей новой знакомой, никак не оставлявший ее сознание, встряхнула, словно сгоняя морок, головой и подошла к Кристоферу.

– Ну что, малыш, давай соберем игрушки и пойдем отдыхать.

Кристофер послушно и уже совсем уверенно поднялся на ножки. Анна помогла ему собрать игрушки в рюкзачок в виде улыбающегося ушастого голубого слоника, взяла сына на руки и – вдруг невольно начав следить за красотой своей походки – отправилась домой по той же аллее, на которую уже опускались тени, рождаемые заходящим солнцем.

На следующий день с самого утра шел беспрерывный дождь, все небо затянуло тучами, на солнце даже не было намека. Уолш давно сидел на работе, а Анна и Кристофер, уютно устроившись в подушках на теплом полу в гостиной, играли в незамысловатые, но такие сближающие игры, укрепляющие нити привязанности и доверия, дающие ребенку ощущение собственной нужности и радости от пребывания в этом мире. Наверное, основная задача родителей и состоит прежде всего в том, чтобы обеспечить новому человеку, приглашенному на эту землю, идеальный баланс между чувством принадлежности и здоровой сепарацией. Как важно максимально плавно, шаг за шагом выпускать ребенка на поиски самого себя. Не кидать перепуганного в самостоятельное плавание, но и не душить его проекциями собственных преданных желаний, не делать из другой отдельной личности (пусть и собственного ребенка) лучшую версию себя, уничтожая таким образом потенциал, с которым он появился на свет, взращивая очередного человека, не знающего, чего же хочет от жизни он сам.

Анна одну за одной доставала карточки с изображением фруктов, называла их вслух, потом выкладывала несколько штук в ряд и просила Кристофера подать нужную. Иногда он показывал правильно, иногда ошибался, но даже в этом возрасте уже можно было увидеть его феноменальную, явно фотографическую память. Анна давно заметила за сыном эту особенность, одновременно радуясь и огорчаясь ей. Она очень боялась, что Кристофер запомнит отношение Уолша к ней и в дальнейшем станет поступать точно так же. Ее страхи, несомненно, не были пустыми. Так или иначе, но любой опыт, полученный в детстве, будь он хороший или плохой, становится либо движущей силой, либо тормозящим изъяном, которые дают или не позволяют нам раскрыться полностью. Предъявить миру себя настоящего и такого отличного от других, каким только задуман каждый отдельный человек, или похоронить свою уникальность под грузом своих комплексов и оправданием чужих ожиданий.

Кристоферу явно надоела игра в карточки, он начал брать их и подкидывать в воздух, наблюдая за тем, как они опускаются на пол. Анна поднялась с подушек, поставила на стол небольшую коробку с разными вещами трех различных цветов, рядом расположила три коробочки поменьше, каждая в цвет находящимся внутри большого ящика предметам. Затем усадила Кристофера на высокий детский стульчик и принялась готовить сыну обед, в то время как он увлеченно раскладывал и перекладывал сокровища из одной коробки в другую.

Пока она проделывала простые, уже ставшие автоматическими манипуляции с продуктами, ее мысли снова и снова возвращались к Хэл. Именно яркость ее личности, то, как она несла и подавала себя, врезались в память цветными кадрами и теперь проявлялись по первому воспоминанию. Как бы Анна хотела уметь так же – не бояться заявлять о себе, быть заметной, громкой, обжигающей, роковой.

До их встречи оставалось еще часа четыре, но Анна не знала точно, хочет ли она пойти. Ее мозг подсовывал ей удобные уловки, за которые она хваталась, чтобы не ходить. Вот и дождь будто специально льет не прекращаясь. Анна всем нутром чувствовала, что эта роскошная мулатка, полная мудрости, разделит ее жизнь на до и после. Что Хелен пригласит ее в новый мир, от которого будет уже невозможно отказаться. И как любой человек, одновременно страстно желающий и в то же время до ужаса боящийся любых перемен в своей пусть и нелегкой, но уже привычной жизни, Анна не могла решиться ни на то, чтобы пойти, ни на то, чтобы остаться.

Как это часто бывает, вселенная сама преподнесла ей ответ. Закончив с приготовлением обеда, Анна накормила сына, доела за ним то, что он не осилил, и, взяв зевающего Кристофера на руки, отправилась в спальню, чтобы уложить его на дневной сон. Перед этим она обычно читала ему одну из новых книжек, которые на днях принес услужливый продавец небольшого, но чрезвычайно интересного книжного магазина за углом. Когда Крис засыпал в коляске на улице, она любила заходить в этот книжный и выбирать книги для него, притрагиваться к страницам, проникать в фантастические миры писателей, решившихся работать в самой ответственной «стране» книжного мира – детской. Одна книга, прочитанная в детстве, способна была подарить мечту, и человек мог пронести ее через всю жизнь и однажды воплотить, сделав ее и своим смыслом, и своим предназначением.

Именно поэтому Анна с особой тщательностью отбирала каждую детскую книгу, которая попадала в их дом. Некоторые она отвергала сразу – те, где лейтмотивом повествования являлась история о том, кто кого похитрее обманул. Анна прямо‐таки ненавидела такие сказки, хоть их и было большинство. Зато как радовалась она тем несомненным бриллиантам, атмосферным и легким, но в то же время невероятно глубоким и содержательным, какие удавалось порой найти среди прочей макулатуры и ширпотреба. О многих из них она узнавала на детских площадках, время от времени общаясь со скучающими мамочками, которые были рады поделиться собственными книжными открытиями. Даже если потом изданий не оказывалось на полках, Анна подходила со своим списком к приветливому продавцу и делала заказ, который позже доставляли ей – всегда в такое время, когда Уолша не бывало дома.

На книгах муж тоже предпочитал экономить, искренне считая, что достаточно двух-трех, да и то тех, что принесла его мать. Анна в ужасе убрала эти «шедевры» далеко на шкаф, потому что они были прямо-таки пропитаны ненавистью к любому достатку. Каждая повествовала о честном и добром бедняке и злом и коварном богаче, который пытался обманом вытащить последнюю монету у обездоленного. Кажется, Анна начинала понимать, откуда растут ноги у «низкоранговости» ее мужа… В общем, она говорила, что новые книги, появлявшиеся в их доме, подарили или дали почитать. Впрочем, Уолш почти никогда не интересовался тем, что есть, а чего нет у сына и его жены, поэтому даже эта ложь потребовалась всего