Брахмавихара-Дхамма - Махаси Саядо

двумя поднятыми коленями, охватив их руками. Такая позиция также указывает на грубое и невоспитанное поведение. Когда монахи сидят или стоят, прикасаясь к старейшему монаху, сидят или стоят прямо перед ним, сидят на более высоком сидении, разговаривая с другими стоя, жестикулируя во время разговора, это также является очевидным примером телесной грубости. Если они втискиваются в переполненное место, где сидят юные монахи, занимают предназначенные для старейших монахов места или же обгоняют старейших монахов во время прогулки и т. д., это также является примером грубого и некультурного поведения. Необходимо избавляться от подобного рода поведения.

Я слышал, что некоторые старые монахи выставляют напоказ свои сверхъестественные способности, гладя головы женщин своими ладонями, как бы благословляя их. Подобное непристойное поведение запрещается в правилах Винаи, где говорится, что монахи не должны даже прикасаться к собственной дочери и матери. Правила запрещают монахам даже держать в руках куклу с женскими признаками. Поэтому ласкать женщин, чтобы благословить их, это грубый проступок.

Сморкаться, отхаркивать мокроту или сплевывать во время принятия пищи вместе с другими считается непристойным, поскольку это неприятно для окружающих. Подобное поведение также должно быть исключено.

2. Что касается грубости, связанной с речью, то здесь могут быть четыре обстоятельства. Если монахи хотят что-то сказать внутри сангхи или в присутствии старейших монахов, то для этого необходимо получить позволение. Любое высказывание без разрешения рассматривается как грубость речевого поведения. Если разъяснение в связи с определенной проблемой было дано без разрешения, это также является вербальным проступком. Считается невежливым и грубым говорить внутри сангхи или в присутствии старейших монахов. Посещая дом мирян, не следует спрашивать, есть ли у них какая-то пища, которую они готовы поднести. Монахи не должны о чем-то просить до того, как им это будет предложено, поскольку это противоречит правилам Винаи.

3. Грубость поведения на уровне мыслей (мышления) – это проявление неуважения по отношению к тем, кто этого заслуживает. Когда монах думает о том, кто занимает более высокое положение, как о равном; представляет благородного, наделенного совершенной нравственностью, сосредоточением и муд-ростью, как равного себе; не обладая знанием, относится к знающему, как к равному; относится к другому, как к несведущему по сравнению с собой, или же, не обладая опытом медитации, относится к опытному практику как к равному – это является примером грубого поведения на уровне мышления. Необходимо быть полностью свободным ото всех телесных, речевых и ментальных проступков.

Необходимо быть свободным от привязанности к благотворителям

Далее следует слово kulesu – «среди родственников». Слово kula означает «родственник», как это обычно переводится на бирманский. Однако же здесь речь идет не о родственниках, а о мирянах-домохозяевах или о семье. Поэтому в данном контексте слово kulesu необходимо интерпретировать как «члены домохозяйства».

Тем не менее эта трактовка бессмысленна, если ее рассматривать в отношении монахов. Лучше всего переводить этот термин как миряне-благотворители. Таким образом, также необходимо избавиться от привязанности к мирянам-благотворителям (ananugiddho). В сущности, это означает, что не должно быть привязанности к мирским благотворителям. Когда монах собирает подаяния, еду или какие-то другие вещи, он должен вести себя как тот, кто достоин этих подношений (dakkhiṇeyya). Благотворители, для обретения огромной пользы для себя, также должны делать подношения, помня, что получатели являются возвышенными и достойными подношений. Монаху в отношении со своим благотворителем следует избегать фамильярности, как с родственником или близким знакомым. Если же он заводит тесные отношения, то это равносильно захвату благотворителей привязанностью, что подобно затмению планеты (gāha). Эта привязанность также похожа на ту, что имеется по отношению к родственникам. В таком случае, скорее всего, монахи будут испытывать восторг или грусть. Если благотворители преуспевают, монах будет чувствовать счастье. Если же благотворители столкнутся с проблемами или бедствиями, то и монах будет удручен. Это не то, каким образом возвышенный индивидуум должен себя вести и что он должен чувствовать. Конечно же, благотворители могут быть довольны тем, что монах разделяет их радости и невзгоды, но это совсем не то, что предписывал Будда. Будда желал бы видеть, чтобы монахи полностью следовали нравственным предписаниям, уча Дхамме своих благотворителей для обретения ими заслуги (kusala kamma).

Благотворители должны рассматривать своего духовного учителя как поле заслуги для возделывания почвы и засевания семян благотворных действий, делая подношения и уважительно относясь к нему. Для возделывания поля важно, чтобы участок земли был плодородным. Поэтому получающему подношения монаху важно иметь хорошие удобрения в виде совершенной нравственности. Монах с чистой нравственностью, не привязанный к своим благотворителям, не должен ничего ожидать. Благотворитель, который делает щедрые подаяния монаху, наделенному превосходными качествами Благородного, безусловно, получает заслугу стоимостью на миллион, если ее монетизировать. Некто по имени Индака, поднеся всего лишь ложку подаяния Почтенному Ануруддхе, родился могущественным божеством в Tāvatiṃsa. Таким образом, очевидно, что это благородно и великодушно даровать с чистым умом, думая о великолепных качествах получающего монаха. И, напротив, если благотворитель почтительно делает подношение монаху, относясь к нему как к близкому другу и ожидая от него мирских благ и выгод, таких как богатство и процветание, тогда это становится овладением, схватыванием (gāha), чем-то подобным удерживанию или оказанию влияния на монаха, как на своего личного помощника. В комментарии говорится, что если есть ненадлежащая связь между монахом и благотворителем, тогда это подобно тому, что учитель и благотворитель схватили друг друга (gāhagāha).

Если благотворитель непорядочен, тогда как монах ведет себя как достойный дарованных ему подношений, это означает, что благотворитель создает для себя ограничения, тогда как монах свободен (muttagāha). Результат будет противоположным, если непорядочным является монах. Такое положение дел вполне обычное. Если же обе стороны относятся друг к другу достойно, тогда и монах, и благотворитель свободны (mutta-mutta). Подобные отношения очень важны. Это объяснение в связи со второй строфой было достаточно полным. Теперь я перехожу к третьей строфе.

Последнее основополагающее правило поведения

Na ca khuddamācare kiñci, yena viññū pare upavadeyyuṃ.

Sukhino va khemino hontu, sabbasattā bhavantu sukhitattā.

Ca – кроме того; yena – по поводу этого порока; viññū pare – другой мудрый человек; upavadeyyuṃ – будет порицать, указывая на ошибки. Khuddam – несущественное и низкое; kiñci – даже самое ничтожное; na ācare – не следует делать. Таково последнее правило поведения, которое должно было выполняться раньше на основании фундаментальных принципов, или правил поведения в практике любящей доброты. Что это было совершенно ясно, здесь снова перечисляются пятнадцать принципов.

Sakko(1) – должен иметь способность практиковать; ujū(2) – прямо; suhujū(3) – очень честно; suvaco(4) – смиренно и скромно; mudu(5) – мягко, гибко и уступчиво;