Кавказ. Выпуск XXVI. Сказания горских народов - Евгений Захарович Баранов

Зевнул и заснул, а когда проснулся, пастуха около него уже не было. Встал он и пошел по дороге.

— Буду идти, куда глаза приведут, — сказал он.

Ночью подошел к незнакомому городу. Ворота были уже заперты, и надо было ждать утра, чтобы войти в него. Расположился он под городской стеной и заснул. Перед рассветом проснулся он и увидел, что к стене осторожно подъехал на великолепном коне красивый и богато одетый юноша, посмотрел на городские стены, слез с коня, пустил его пастись на лужайке, а сам присел на камень, опустил голову на грудь и заснул.

— Гм… — произнес Ахмет. — Пусть обовьется веревка вокруг моей шеи, если только тут не пахнет женщиной! — проговорил он. — Впрочем, меня это не касается, а вот насчет коня могу сказать, что он очень хорош: кому не надо и тот за него даст двадцать туманов…

Встал он, поймал коня, сел на него и собрался было ускакать, да оглянулся на город и увидел, что на стене стоит какая-то женщина и машет ему рукой.

— Ну, не прав ли я был! — воскликнул он и хотел было пуститься вскачь от города, но любопытство взяло его и осторожно подъехал он к стенам, остановился против женщины. А та быстро привязала один конец веревки за зубец стены, а другой бросила за нее и начала спускаться по ней.

Ахмет приблизился к ней, взял ее на руки и посадил на седло впереди себя. Глянул на нее и удивился: красива и молода она была.

Глянула она на него и вскрикнула в испуге:

— Ах, это не он! Не мой милый!

Засмеялся Ахмет и сказал:

— Посмотри, девушка, не твой ли милый спит сладким сном, сидя на камне? — И показал он ей спящего юношу.

Посмотрела на него девушка, огорчилась, запечалилась.

— Так вот как он любит меня! — воскликнула она и заплакала. — Сон ему дороже меня! А я верила его любви! Значит, любовь его не истинная, фальшивая…

— Любовь, девушка, чувство загадочное и очень трудно распознать его, — произнес Ахмет, вспомнил свою жену и мысленно пожелал, чтобы она упала в колодец вниз головой. — Однако, — обратился он к девушке, — надо что-нибудь делать…

— Я ты кто же будешь, добрый человек? — спросила она.

— Ну, — засмеялся Ахмет, — добрый я или злой, ты этого не знаешь. А кто я такой, то вот слушай: я принц больших дорог, лесов, степей, потерпел несчастье и спасаюсь от врагов… Но вот что, — сказал он потом, — слезай-ка с коня да иди разбуди своего милого, а то скоро совсем светло станет, город проснется, и мне несдобровать…

— Нет, нет! — вскричала девушка — Не надо его будить!.. Я не люблю его такого сонного… Проспал он меня… На счастье или на несчастье, но только с тобой я поеду. Не покидай меня… В город возвратиться мне нельзя: я ханская дочь, и тайком ушла из дворца к своему милому, чтобы он увез меня, а он, сам видишь, все еще спит… Скоро во дворце проснутся, отец узнает о моем бегстве и казнит меня, если ты меня не увезешь…

— О, это дело другое! — сказал Ахмет. — Обними меня крепче, и поскачем.

И направил он коня не по дороге, а степью.

И думал Ахмет:

«Хм… ханская дочь!.. Что-то повезло мне на ханов! Недавно от одного едва убежал, а теперь от другого бегу… Нового врага наживаю… Впрочем, что и за человек, у которого нет врагов? Если у человека нет врагов, говорит пословица, то нет и друзей… Но мне, однако, что-то на врагов только и везет…»

Солнце поднялось высоко, когда они въехали в лес. Отыскал Ахмет в глубине леса уединенную полянку, спустил девушку на траву, сам слез с коня, расседлал его, пустил пастись.

— Ну, милая, — сказал он девушке, — отдохнем да поговорим, что нам делать, чтобы быть сытыми… Скажи, как тебя звать?

— Ниса, — ответила девушка.

— Так вот, милая Ниса, давай поговорим, — продолжал Ахмет. — Богатства у меня нет никакого — деньги, дворцы, земли и леса все отобрали мои сильные враги. Все мое богатство теперь — голова да руки. Будем работать и будем сыты.

Заплакала девушка.

— Я боюсь, — прошептала она. — Все время я жила во дворце отца… Не знаю людей, не знаю жизни… мне страшно…

— Ничего и никого не бойся, — сказал Ахмет. — Держись за меня, а уж я не дам тебя в обиду. Да потом не все ли равно: бойся или не бойся, а помирать когда-нибудь надо! Так лучше — не бояться и умереть, чем бояться и умереть!

— Ах, не говори ты о смерти! — воскликнула Ниса.

— И не будем говорить о ней, моя милая! — воскликнул Ахмет. — Не плачь, не роняй из глаз слез, подобных алмазу… Дай мне поцеловать твои губки, — говорил он.

И обняв Нису, нежно проводил рукой по ее волосам, называл ее роскошной розой, на лепестках которой дрожат капли утренней росы, целовал ее руки, восхищался ее маленькими ножками.

И прижималась она к нему.

Солнце еще выше поднялось, заглянуло на полянку, на которой обнявшись крепко спали Ахмет и Ниса.

Солнце заглянуло в глаза Ахмета, и проснулся он, разбудил Нису.

— Вставай, моя радость! — сказал он. — Пора нам в путь-дорогу…

Пошел он коня искать. Искал, искал, нет нигде. Зашел в чащу, нашел обглоданные кости, голову, клочки кожи…

— Волки съели коня, — проговорил он. — Да, это и к лучшему, — сказал он потом. — Начни я продавать его, сейчас каждый подумал бы, что конь ворованный. Ну, а раз заподозрили, то уж обязательно потащили бы к судье…

Вернулся он к Нисе и сказал:

— Конь наш попал на обед волкам, но мы оба молоды, ноги наши сильные, и без коня дойдем до города. Только вот что, моя жизнь: правитель города — человек жестокий, и любит он красивых женщин, которых приказывает хватать для своего гарема. Конечно, попасть в гарем к богатому человеку не такая еще беда, чтобы бояться ее, но дело-то в том, что ни одну женщину дольше трех дней он не держит в гареме.

— Что же он делает с ними? — спросила Ниса.

— Известное дело что, — ответил Ахмет, — в мешок приказывает зашить и бросить в море… Такой жестокий человек! Но ты, душа моя, не бойся: вымажи землей свое милое личико, платье вымажи и, главное, помалкивай. Ни одного слова о том, что ты дочь хана, а я