Великая катастрофа 1929 года - Джон Кеннет Гэлбрейт

тех спекулянтов, которые всегда надеялись выйти из рынка до окончательного краха, но уже после того, как будут получены все возможные выгоды от роста цен. Их пессимизм заразит тех, кто попроще думал, что рынок будет расти вечно, но теперь передумает и продаст. Скоро начнутся маржин-коллы, и другим придётся продавать. Так пузырь лопнет.

Наряду с падением индексов Уолл-стрит всегда придавал значение двум другим событиям, способствовавшим схлопыванию пузыря. В Англии 20 сентября 1929 года внезапно рухнули предприятия Кларенса Хэтри. Хэтри был одной из тех удивительно неанглийских фигур, с которыми англичане периодически оказываются не в силах справиться. Хотя его ранняя финансовая история была далеко не обнадеживающей, в двадцатые годы Хэтри создал промышленную и финансовую империю поистине впечатляющих масштабов. Её ядром, что ещё более примечательно, стала линейка торговых автоматов с монетоприёмниками и фотоаппаратов. От этих невзрачных предприятий он перешёл к инвестиционным трастам и крупному финансовому сектору. Его экспансия во многом была обусловлена выпуском несанкционированных акций, увеличением активов путём подделки сертификатов акций и другими столь же неформальными способами финансирования. В преданиях 1929 года разоблачение Хэтри в Лондоне, как предполагается, нанесло серьёзный удар по доверию в Нью-Йорке. 2

Наряду с Хэтри в этом контексте стоит отметить отказ 11 октября Департамента коммунальных услуг Массачусетса разрешить компании Boston Edison разделить свои акции в соотношении четыре к одному. По утверждению компании, подобные дробления были в моде. Уклониться от этого означало рисковать вернуться в эпоху корпоративного «газового света». Отказ был беспрецедентным. Более того, Департамент добавил к этому оскорблению, объявив о расследовании процентных ставок компании и заявив, что текущая стоимость акций, «из-за действий спекулянтов», достигла уровня, на котором «никто, по нашему мнению… исходя из её прибыли, не сочтёт выгодным её покупать».

Это были неловкие слова. Они могли быть важны, как, возможно, и разоблачение Кларенса Хэтри. Но также могло быть так, что изначально нестабильное равновесие было нарушено просто спонтанным решением выйти из рынка. 22 сентября на финансовых страницах нью-йоркских газет появилась реклама инвестиционной компании с броским заголовком « ПЕРЕЗДЕРЖИВАЯ БЫЧИЙ РЫНОК» . Суть её заключалась в следующем: «Большинство инвесторов зарабатывают на бычьем рынке, но теряют всю полученную прибыль — а иногда и больше — в ходе неизбежной корректировки». Вместо падения промышленного индекса Федеральной резервной системы, разоблачения Хэтри или неестественного упрямства Департамента коммунальных услуг Массачусетса именно такие мысли, берущие начало в десятках, затем в сотнях, а затем и в тысячах душ, в конечном итоге положили конец буму. Что изначально вызвало эти сомнения, мы не знаем, да и не так уж важно, чтобы мы это знали.

II

Доверие не исчезло сразу. Как уже отмечалось, в сентябре и октябре, хотя рынок в целом демонстрировал нисходящий тренд, хорошие дни сменялись плохими. Объём торгов был высоким. На Нью-Йоркской фондовой бирже продажи почти всегда превышали четыре миллиона, а часто и пять. В сентябре новые выпуски акций появлялись в ещё большем объёме, чем в августе, и регулярно предлагались с премией к цене размещения. 20 сентября газета Times отметила, что акции недавно созданной Lehman Corporation, предлагавшиеся по 104 доллара, накануне продавались по 136 долларов. (В случае с этим хорошо управляемым инвестиционным трастом энтузиазм публики был не совсем ошибочным.) В сентябре объём брокерских кредитов увеличился почти на 670 миллионов долларов, что, безусловно, является самым большим ростом за любой месяц до настоящего момента. Это свидетельствовало о том, что спекулятивный пыл не ослаб.

Другие признаки указывали на то, что боги Новой Эры всё ещё не покинули свои храмы. В номере от 12 октября газета Saturday Evening Post опубликовала статью Айзека Ф. Маркоссона об Иваре Крюгере. Это была сенсация, поскольку ранее Крюгер был недоступен для журналистов. «Крюгер, — заметил Маркоссон, — как и Гувер, инженер. Он неизменно применял инженерную точность к сварке деталей в своей обширной отрасли». И это было не единственное сходство. «Как и Гувер, — добавил автор, — Крюгер правит посредством чистого разума».

В этом интервью Крюгер был поразительно откровенен в одном вопросе. Он сказал господину Маркоссону: «Весь мой успех, пожалуй, можно объяснить тремя вещами: во-первых, молчанием, во-вторых, ещё большим молчанием, и, наконец, ещё большим молчанием». Так оно и было. Два с половиной года спустя Крюгер покончил с собой в своей парижской квартире, и вскоре после этого выяснилось, что его нежелание разглашать информацию, особенно точную, держало в неведении даже самых близких его знакомых о величайшем мошенничестве в истории. Его американские страховщики, весьма уважаемая фирма Lee, Higginson and Company из Бостона, ничего не слышали и ничего не знали. Один из членов фирмы, Дональд Дюрант, был членом совета директоров предприятий Крюгера. Он никогда не присутствовал на собрании директоров, и, несомненно, не стал бы мудрее, посетив его.

В последние недели октября журнал Time , молодой и ещё не всеведущий, также поместил на обложку Крюгера – «большого поклонника Сесила Родса». Неделю спустя, словно для того, чтобы подчеркнуть свою веру в Новую Эру, он перешёл к Сэмюэлю Инсалл. (Через две недели, после того как юношеские иллюзии рухнули, еженедельник отдал историческое почётное место начальнику тюрьмы Синг-Синг Лоусу.) В те же дни бабьего лета газета The Wall Street Journal , обратив внимание на официальное объявление о том, что Эндрю Меллон останется в кабинете министров как минимум до 1933 года (ходили слухи о его возможной отставке), отметила: «Оптимизм снова восторжествовал… это объявление… сделало для восстановления доверия больше, чем что-либо другое». В Германии Чарльз Э. Митчелл заявил, что «промышленное состояние Соединённых Штатов абсолютно стабильно», что брокерским кредитам уделяется слишком много внимания и что «ничто не может остановить движение вверх». 15 октября, отплывая домой, он развил эту мысль: «В целом, рынки сейчас находятся в здоровом состоянии... В основе цен лежит общее процветание нашей страны». В тот же вечер профессор Ирвинг Фишер сделал своё историческое заявление о сохраняющемся высоком плато и добавил: «Я ожидаю, что в течение нескольких месяцев фондовый рынок будет значительно выше, чем сейчас». Действительно, единственным тревожным фактором в эти октябрьские дни было довольно устойчивое падение рынка.

III

В субботу, 19 октября, вашингтонские донесения сообщили, что министр торговли Ламонт испытывает трудности с поиском 100 000 долларов из государственных средств, необходимых для оплаты содержания яхты Corsair , которую JP Morgan только что передал правительству. (Лишение Моргана не было экстремальным: новая Corsair стоимостью 3 000 000 долларов готовилась в Бате, штат Мэн.) Были и другие, более убедительные признаки непривычной строгости.