Блатной: Блатной. Таежный бродяга. Рыжий дьявол - Михаил Дёмин

– Действительно, – прокряхтел Семен. – И сразу же, дурак, послал записку жене. Глупо все получилось, сознаю. Хотя чего ж ты хочешь? Я ведь так долго сидел в дерьме. Ну и не удержался, захотелось похвастаться!

– Н-да, похвастался, – сказал я. – Ну ладно. Так вот, об этом лесничем… Ты с ним вчера виделся?

– Виделся, – проговорил он, настораживаясь и бледнея. – Как только слез с машины, сразу и встретил его.

– И потом что?

– Потом мы потолковали маленько и разошлись. Он пошел к себе в контору…

– А ты?

– А я к одному дальнему родственнику.

– К Анциферову?

– Ты его разве знаешь?

– Не отвлекайся! Значит, вы разошлись. И как ты думаешь, лесничий мог видеть, куда ты направился?

– Да чего там мог видеть! Я ему сам сообщил, куда иду. – Семен вдруг умолк, напрягся. Брови его заломились и сдвинулись. – Знаешь, дружище, – проговорил он странным, каким-то сдавленным голосом. – А ведь в Подтесове я заметил кое-что… Но не сказал тебе. Вообще не придал этому значения. А зря! Ах ты господи…

– Что ты заметил?

– В доме Каина, если помнишь, крепко пахло табаком. Так то был запах трубочного табака! И, кроме того, на краю стола я видел кучку пепла – не папиросного, нет. Кто-то выколачивал трубку.

– Но Каин, по-моему, трубку не курит, – проговорил я, торопливо поднимаясь из-за стола. – А это значит…

– Да! – Семен подбежал к вешалке, сорвал с крючка тужурку. – Надо ехать в Ручьи!

И, одеваясь, он поспешно, отрывисто продолжал говорить:

– Изба старика находится на самом краю села. Там место глухое, пустынное. А с ним живет его дочка, Наташа. Ей только недавно исполнилось восемнадцать… Ты понимаешь? Они же там два беззащитных!

Суматошная, прямо-таки безумная выдалась эта ночь! Нам так и не удалось вздремнуть. Прошло немного времени, и вот мы уже снова брели в предрассветном тумане.

Мы шагали по широкому шоссе, тянущемуся вдоль берега Енисея. С одной стороны шумела густая черная тайга. С другой же, за косматой грядой кустарника угадывалась река. Оттуда тянуло сыростью и холодом… Боясь пропустить какую-нибудь случайную машину, мы беспрестанно оглядывались, вертелись, но все было пусто, мертво на дороге.

Подняв воротник, поеживаясь от зябкого ветра, я сказал с легкой завистью:

– Ты меня нынче удивил. Ну, посуди сам: я же вроде бы опытный криминалист, а проморгал такую существенную деталь с табаком! А ты, человек лесной, простодушный, в таких вещах совсем неискушенный…

– Так в том-то все и дело, что лесной, – сказал Семен. – Мы здесь, в тайге, приучены подмечать всякую мелочь, читать любые следы. Но это пустяк. Это все не важно. Я о другом сейчас думаю. – Он помрачнел, скрипнул зубами. – О другом…

– О старике и его дочери?

– Вот-вот. Вся беда в том, что старик ведь не знает, куда я потом направился. Я ничего ему не сказал о тебе… Но Каин-то, пожалуй, этому не поверит. И ты представляешь, что тогда произойдет?

– Уж лучше бы ты сказал, – пробормотал я.

– Ясно, так было бы лучше! Для всех, и для Анциферова, и для нас… Этот чертов Каин тогда бы сам постарался нас найти. И нам не пришлось бы всю ночь за ним гоняться, бродить по пустым дорогам.

– Ну что ж, – устало сказал я. – Будем надеяться, что теперь-то наша встреча состоится.

– Дай-то Бог, – вздохнул Степан, – скорее бы!.. Хоть бы какая-нибудь машина появилась!

Он поправил ремень карабина и оглянулся нетерпеливо.

Но машина все не появлялась.

А темнота уже стала редеть. Свиваясь кольцами, туман ушел на запад. И слева, на востоке, за речными плесами, край неба окрасился в ярко-зеленый цвет.

А мы все шли и шли…

И наконец я изнемог. Остановился, закуривая. И поднес горящую спичку к наручным часам.

– Половина шестого, – сказал я, – а из дома мы вышли в начале четвертого. Стало быть, мы одолели половину пути…

– Меньше, гораздо меньше… Я эти места хорошо знаю, – отозвался Семен. – Что-то мы вообще медленно плетемся. Надо поднажать!

– Куда уж тут нажимать, – проворчал я, – я и так находился за ночь… Давай хоть немного передохнем, а?

– Нет, нет, – строго сказал он, – какой тут может быть отдых? Дорога каждая минута.

«Ну где же ты, машина?» – подумал я в тоске. И вновь, наверное уже в сотый раз, посмотрел назад. И в этот момент там, вдали, на фоне черного леса, вспыхнули лимонно-желтые круги автомобильных фар.

Глава 13

Пусть лучше глаза мои вытекут…

Когда мы подъехали к Ручьям, уже совсем почти рассвело. Утро выдалось ясное, тихое. И над крышами села стояли, упираясь в небо, ровные, недвижимые белые дымы. В такие часы хозяйки обычно готовят завтрак и выгоняют из ворот скотину. И в полусонной тишине слышатся тягучее мычание, да лай собак, да щелканье пастушьего бича… Но не эти мирные звуки услышали мы на сей раз, а густой, взволнованный гул голосов.

Село было чем-то пробуждено и сильно встревожено.

Возле крайнего, анциферовского дома сгрудилась многолюдная толпа. И, увидев ее, мы с Семеном сразу же поняли, что опоздали.

Мы сидели в кабине мощного, многотонного грузовика. И когда он поравнялся с крайним этим домом, Семен крикнул шоферу:

– Стой! Слезаем.

Но я сейчас же возразил:

– Нет, нет! Погоди, Семен. Сделаем иначе. – И потом, поворотившись к шоферу: – Проезжай дальше. И остановишься вон у того перекрестка. Видишь?

Шофер молча кивнул. И подрулил к перекрестку. Я сунул ему пятерку и вылез из машины. Семен спрыгнул следом за мной. Затем грузовик ушел, окутав нас бензинным чадом. И друг мой спросил, нетерпеливо и гневно:

– Ну?

– А ты не понимаешь? – в свою очередь спросил я. И, ухватив его за рукав, потащил в переулок, за угол. – Дело в том, что в толпе возле дома я заметил лесника.

– Что-о? – Семен резко дернулся. – Ты не ошибся? Ты в этом уверен? Он там стоит?

– Ну да, он! Стоит, покуривает свою трубочку… Как ни в чем не бывало.

– Как же это он так ничего не опасается?!

– А чего ему опасаться? Он же тайный наводчик. Понимаешь – тайный! И он превосходно замаскирован.

– Замаскирован, – повторил, как эхо, Семен. – Да… Но это я сейчас поломаю. Маску с него сорву… Пусти-ка!

И опять он дернулся, и я снова его удержал.

– Не делай глупостей, Семен, – сказал я торопливо. – Ты что хочешь?

– Убить его, подлеца!

– Правильно. Но только не здесь. Не так. Не сейчас.

– А когда же? И как?

– В другой раз. И без свидетелей. Его надо