В Рождество у каждого свой секрет - Бенджамин Стивенсон

— Стекло часто недооценивают. Из-за малой поперечной твердости мы считаем его хрупким, легко бьющимся. Но кромка у него крепче металла. Если спрятать кусок стекла за бумажным ножом, никто его не заметит во время исполнения трюка, даже если смотрит сзади. По сценарию Райлан должен был схватиться за бумажное лезвие, и думаю, вы...

«Скажи это моему пальцу», — вспомнил я.

— Я думал, что он порезался о бумагу. Должно быть, Райлан и сам так решил, а потому продолжал действовать по сценарию. Но на самом деле он порезался о спрятанное стекло.

— Райлан ничего не понимал в своих трюках, — кивнул Шон. — Только собирал аплодисменты.

— Итак, оба лезвия падают, но только бумажное остается между колодками. Стеклянное отсекает Райлану голову и проходит сквозь щель в полу. Здесь нужен точный расчет, но в фокусах все должно быть точно.

Чем больше я думал об этом, тем тверже убеждался, что все так и было. И в реальности, и на стоп-кадре с записей Джоша лезвие кажется невидимым. Нет, не совсем так — прозрачным. В поднявшемся хаосе убийца мог тайно убрать и спрятать осколки стекла. Полиция стала бы искать настоящее лезвие. Наверное, убийца переоценил свои силы, не смог незаметно улизнуть и поэтому оставил здесь такой беспорядок.

Я снова перевел внимание на Шона:

— Оно достаточное острое? У кого-то на шее было много... всякой дряни.

— Человеческое тело невероятно упруго, едва ли не самая упругая вещь в живой природе. Но в то же время это просто наполненный мягким мясом пакет, который может лопнуть от смеха. Да, я думаю, что достаточно. Основную работу сделала сила тяжести. Можно аккуратно заточить лезвие на шлифовальной машине или токарном станке. Или сразу сделать его треугольным, чтобы оно вошло в шею острием. — Шон помолчал, а потом сухо добавил: — Я в курсе, что эти станки есть у меня в мастерской. Но врать здесь, думаю, нет никакого смысла.

Он был совершенно прав, и я как раз собирался намекнуть на его оборудование.

— Как я уже сказал, блестящее убийство.

Осколок сверкнул в руке Шона. Он все смотрел и смотрел на кровь и битое стекло, настолько впечатленный, что не сумел подобрать более подходящее слово.

Моя способность переносить темноту, в которой мог скрываться убийца, была уже на исходе, и мы на ощупь двинулись обратно к двери. Я не мог не согласиться с Шоном. Это было блестящее убийство. Настолько гениальное, что убийце не обязательно оставаться в здании, чтобы все сработало.

Черт, ему не обязательно даже оставаться в живых!

Глава 22

Я постучался в дверь гримерной Терезы и вошел, но увидел там Во, лежавшую на диване и просматривающую телефон. Я уже начал их различать если не внешне, то, во всяком случае, по разнице в уверенности. И по тому, как девушка округлила глаза и начала озираться в поисках поддержки, сразу понял, что передо мной младшая из сестер.

Хотя я искал Терезу, Ивонна была следующей в моем списке. Я сел рядом с ней, она отодвигалась от меня до тех пор, пока не уперлась спиной в подлокотник дивана, а потом подтянула к себе ноги и обхватила их руками.

— Во, я только хочу немного поговорить с вами, если вы не против. — (Она боязливо кивнула.) — Вы знали про гильотину. И пытались сказать мне. К сожалению, я неправильно вас понял.

Она чуть покачала головой.

Я вспомнил ее свистящий шепот в зрительном зале: «Не Пирса». Быстро же она тогда убежала. Совсем как Динеш.

— Понимаю, что вы испуганы. Расскажите мне, и все будет в порядке.

— Я уже кое-кому рассказала, — прошептала она. — И посмотрите, что получилось.

Я не сразу сообразил, о чем она. По счастью, я в этот момент сидел.

— Лайл? Вы рассказали Лайлу? — (Подбородок Ивонны медленно приподнялся, а потом опустился.) — Что именно вы ему ска...

— Ой! — ворвалась в комнату Тереза, уже в обычной одежде: джинсах и кардигане. — Оставьте мою сестру в покое. С нее достаточно.

Я встал, и Тереза тут же заняла мое место, положила руку на колено сестры и свирепо посмотрела на меня:

— Вы еще не наелись этим?

Я постарался скрыть раздражение. Уже дважды Ивонна готова была что-то мне рассказать, и дважды ее спугнули. По тому, как Ивонна взглянула на Терезу, было ясно, что больше без одобрения сестры она и слова не проронит.

— Я просто хочу помочь.

Тереза встала и вывела меня в коридор:

— Если бередить старые раны, это никому не поможет. Посмотрите на нее, она не в силах больше это вынести. Вы хоть понимаете, как близка она к тому, чтобы сорваться? Пустить насмарку весь свой нелегкий труд. Просто не втягивайте ее в это, понимаете?

Я вдруг осознал, что она чуть ли не умоляет меня.

— Вы переживаете, что она может...

Внезапно мой взгляд скользнул по шраму на внутренней стороне ее запястья. У хваленой Терезы, намного быстрее сестры прошедшей программу, тоже были свои демоны.

Тереза одернула рукав.

— Это не то, о чем вы подумали, — поняв, что придется объясняться, вздохнула она. — Когда я была моложе, мне очень нужны были деньги. Каждому наркоману доводилось залезать в чей-нибудь дом. Всем известно, какими острыми бывают стекла. Я хочу сказать, что этот... этот... дьявол все время толкает тебя к краю. Не доводите Во до этого.

— Я просто хочу докопаться до правды, — сказал я, совсем как настоящий детектив.

Она вцепилась мне в руку железной хваткой. Я чувствовал, как на коже образуется пять синяков размером с кончик пальца. Взгляд у Терезы сделался гипнотизирующим.

— Вот вам правда. Я сделаю все, чтобы защитить свою сестру. Все. Подумайте как следует, прежде чем втягивать ее в это.

Я убедил Терезу отпустить мою руку и выпить со мной чая, пообещав больше ни в чем не обвинять ее сестру. Мы поднялись по лестнице в крохотную кухоньку «зеленой комнаты». Груда подарков под рождественским деревом не добавила мне праздничного настроения. Пока заваривались пакетики с чаем, я спросил Терезу о том, что собирался выяснить с самого начала, когда открывал дверь в ее гримерную:

— Гипноз действует?

Ее удивил мой вопрос.

—