Египетский дом - Алла Дубровская

дел, или наоборот, засыпала от усталости чуть ли не с котлетой во рту на нашей кухне, но тогда просыпалась часа в три ночи от давящего до слез чувства одиночества. После семи утра с этим чувством было легче справляться, и я мчалась со всех ног обратно на работу. Были и праздники с выходными, недельные отпуска с мамой на Карибах.

– Ну как можно отдохнуть за неделю? Организм не успевает восстановиться даже за месяц! – сетовала она.

Странное дело, мне вполне хватало недели, я даже начинала томиться, если приходилось затягивать отпуск чуть дольше. Словом, к тридцати годам я превратилась в отчаянного и безнадежного трудоголика, огрызающегося на вопросы, когда ты уже выйдешь замуж, да где же твой молодой человек, да как это нет? И тут совершенно неожиданно я получила поддержку от Кейлы. Правда, сначала выяснилось, что ее муж (кто бы мог такое поду мать) завел роман на стороне, к тому же еще и с последствиями, в смысле его пассия была беременна и собиралась рожать. Пока у родителей шли разборки в доме, похожем на приплюснутый скворечник, двое детишек жили у нас в Бронксе под опекой моей мамы. Кейла подала на развод, дом выставили на продажу, и все было бы ничего, но как раз в это время разразился кризис. Цена на дом упала настолько, что продавать его не имело никакого смысла, а платить кредит неверный муж больше не мог, он потерял работу в банке. С большим трудом дом сдали какому–то врачу–косметологу. Кейла забрала детей и укатила на родину в Пуэрто–Рико, высказав перед этим моей маме все, что она думает о мужчинах. С ее слов выходило, что из всех ее знакомых я самая умная молодая деловая женщина, вовремя понявшая, что в жизни можно полагаться только на себя, а не на мерзавцев противоположного пола. Мне показалось, что эта прочувствованная речь (в моем переводе) наполнила маму чем–то вроде гордости, хотя ей и ужасно нравилось возиться с малышами моей подруги.

Вообще 2008 год был судьбоносным, ненавижу это слово, не только для Кейлы. Сама удивляюсь, как мне хватило ума не связаться с ипотекой, когда все вокруг накупили домов в кредит. Ни с того ни с сего объявилась потерявшая работу Джун. Ее страховая компания была на грани разорения. А ведь именно Джун советовала мне вложиться в пару домиков и обеспечить маме спокойную старость. Сейчас она расточала комплименты моей осторожности. На самом деле все было просто: потеряв работу один раз, я уже никогда не забывала, что это может произойти в любое время. И что делать тогда? Как выплачивать кредит? И кто польстится на мои домики, если в одночасье все сразу станут продавать такие же? Нет уж. Thank you very much. А где–то за год до кризиса я заметила какую–то подозрительную суету на нашем этаже. Не то чтобы дела у «ДаблКлика» шли плохо, скорее наоборот, но к нам зачем–то зачастило большое начальство, начались какие–то секретные совещания. Что–то мне это напомнило, и я стала прислушиваться к сплетням. Лучше всего в их потоках разбиралась Саша. Она–то мне и поведала, что нас задумали продать.

– А кому? – испугалась я, испытав ужас героев «Хижины дяди Тома».

– Вариантов всего два: «Гугл» или «Майкрософт».

И откуда она все всегда знала? Удивляюсь. Видимо, мое лицо выдавало чувства, которые Саша истолковала немного по–своему.

– Ну чему ты удивляешься, технология–то нами уже наработана, к тому же есть своя сеть клиентов, причем самая большая в этом бизнесе. Так что прямой резон нас прикупить.

– Что же будет с нами?

Этого не знала даже Саша.

Если подумать, то «Гугл» был нам ближе, чем «Майкрософт», причем даже территориально. Его офис располагался под нами на четвертом этаже. Туда потихоньку бегали на интервью наши программисты, но повезло только одному, тут же свалившему в Калифорнию. Попасть в «Гугл» со стороны было делом нелегким. Мне стало тревожно.

– Ну что ты так разволновалась?

Оказалось, что Рики давно уже все проанализировал.

– Вот смотри, – знакомым жестом он поправил очки, сползшие на нос, – ясное дело, нашим отцам–основателям, – Рики показал кавычки пальцами в воздухе, – надоело возиться с рекламой в интернете. Кевин – человек творческий, у него уже появилась какая–то новая идея, и ему нужны деньги для стартапа. Понимаешь?

Я кивнула. Чего тут не понять?

– Естественно, «ДаблКлик» будет продан. Теперь смотри: «Гугл». У него мощная поисковая система, скорее всего, лучшая из того, что мы сейчас имеем. Но на этом деньги не сделаешь. Правда, у него тоже есть своя технология по размещению рекламы в интернете, но она не рассчитана на крупного клиента. Все крупные рекламные агенты и веб–издатели работают с нами, им нравится наша технология. Они, в конце концов, к нам привыкли за десять лет, они нас любят, и именно они делают большие деньги на нашем таргетинге. Вполне естественно, что «Гугл» нас хочет. YouTube они прикупили тоже неспроста. Представляешь видеорекламу? Это тебе не баннеры, это класс. Можно озолотиться уже только на этом. Так что ждем новостей.

Долго их ждать не пришлось. Новости посыпались, как бигуди по утрам с головы моей мамы. Через несколько дней нам объявили о намерении «Гугла» приобрести «ДаблКлик». Пока сделка ждала утверждения в неизвестных мне инстанциях, «Гугл» открыл для нас свое кафе на восьмом этаже, вид которого потряс даже последних скептиков. Во–первых, это было бесплатно, а во–вторых, чего там только не было. Хочешь мясо – пожалуйста, выбирай из трех сортов, любишь рыбу – бери вкусненькую, разложенную узорчиком по тарелочке. Вегетарианец? Вот тебе два бара стоят, сам себе накладывай в тарелку овощи, поливай подливкой на свой вкус. Все органическое, без вредных добавок. Ну и супчики там разные да десерты. Хочешь – кофе, хочешь – чай, хочешь – соки. Пожалуйста. Словом, выбирай, наливай, накладывай, ешь. Be happy. Как зачарованная, ходила я по кафе с подносиком в руках, наталкиваясь на обалдевших коллег. Многие потом унесли еду в коробочках про запас. На случай, если халяву закроют. Но ее не закрыли. «Гугл» начал прикармливать нас еще до того, как мы официально стали его частью. Это произошло в марте 2008 года. Счастливы были далеко не все. Целые отделы, не вписавшиеся в гугловскую административную систему, были разогнаны. Мало этого, растерзали даже те команды, которые переходили в «Гугл». Изгнание было драматичным. Мы прощались со слезами на глазах. Ушел незаменимый когда–то Крис Честертон.

– Откармливали на заклание, – мрачно пошутил он напоследок.

Ушла Саша, проработавшая в «ДаблКлике» больше десяти