История живописи в полотнах великих художников - Коллектив авторов

Стремление к совершенству

Картуш, который несет летучая мышь, объясняет, кто эта женщина, неспособная к действию: она Меланхолия – MELENCOLIA. По мнению средневековых ученых, характер меланхолика определяется избытком «черной желчи» в организме и сковывающим влиянием Сатурна, владыки холода и тьмы: сатурнический человек в худшем случае бездельник, в лучшем – слабовольное существо. Женщина, размышляющая вместо того чтобы взяться за инструменты творчества или орудия труда, и есть типичная меланхоличка. Летучая мышь, посланница мира ночи, и черное небо над бухтой, озаренное лишь сиянием кометы и светом радуги, усиливают драматизм образа.

Однако в главном Дюрер отхо-дит от традиционных представлений о меланхолии. На средневековых рисунках иллюстрацией данного типа темперамента часто служит апатичный персонаж, который спит, мечтает или занят легкими, а то и вовсе бесполезными делами: вот и у Кранаха девушка томно строгает прут. У Дюрера все иначе. Его героиня не предается праздным грезам, а поглощена внутренней работой; она одержима сомнениями, тревогой, ее мятущийся дух мучительно ищет путь к заветной цели – идеальной красоте или совершенному знанию, в данном случае математическому.

Получается, что меланхолический типаж – альтер эго самого художника-перфекциониста, который все время порывается бросить свое ремесло, ибо неудовлетворен его результатом и каждое мгновение стремится к большему совершенству.

Альбрехт Дюрер. Меланхолия. 1514 г. Гравюра на меди, 29 × 18,8 см. Париж, Национальная библиотека Франции

Послы

Эта картина с изображением двоих мужчин, французского посла при дворе Генриха VIII вместе со своим другом, могла бы быть всего лишь великолепным парным портретом. Но находящийся на переднем плане странный объект, который на поверку оказывается черепом, заставляет видеть в этом произведении нечто более сложное.

1533

Ганс Гольбейн Младший

Последний сын художника Ганса Гольбейна Старшего (между 1460 и 1465–1524), Ганс Гольбейн Младший родился в Аугсбурге (Германия) в 1497/1498 г. Его творческая манера формировалась под влиянием художественных исканий и новаторских приемов итальянского Возрождения. В 1515 или 1516 г. мастер поселился в Базеле. Там женился, там же подружился с одним из крупнейших гуманистов Европы Эразмом Роттердамским, «Похвалу глупости» которого проиллюстрировал (издание 1515 г.). Гольбейн писал портреты, фрески (не сохранились) и произведения на религиозные сюжеты. В 1526 г., когда город перешел на сторону Реформации, художник эмигрировал в Англию и поселился в Лондоне, где быстро прославился как портретист. Однако в 1528 г. он вернулся в Базель, но мог писать лишь портреты и заниматься монументально-декоративными росписями фасадов, поскольку религиозную живопись кальвинисты запретили. Разочарованный таким положением дел, Гольбейн отправился в Италию, а в 1532 г. окончательно осел в Англии. Он получил покровительство Генриха VIII, по заказам которого создавал миниатюры, альбом эскизов ювелирных изделий, одновременно рисуя портреты самого короля и его придворного окружения («Портрет Анны Клевской», «Послы» и др.). Гольбейн умер в расцвете таланта и славы в 1543 г. от чумы, опустошившей Лондон.

Великолепный портрет

На портрете представлены посол при дворе английского короля Генриха VIII Франсуа Жан де Дентевиль (слева) и его друг Жорж де Сельв (справа), прибывший в Лондон в апреле 1533 г. У Дентевиля, облаченного в пышный придворный наряд, на шее цепь с медальоном ордена Св. Михаила, а на голове берет с серебряной брошью в виде «мертвой головы». Левой рукой он опирается на этажерку, правая лежит на эфесе шпаги с надписью, указывающей возраст владельца: 29 лет. Сельв, с 1526 г. епископ Лаворский, изображен в сутане и очень богатом, хотя и более строгом плаще. Под правым локтем – книга, надпись на обрезе которой сообщает возраст модели – 25 лет.

Этот парный портрет написан в ознаменование дружбы, связывающей изображенных на нем людей. Картина выполнена в чрезвычайно сдержанной гамме с преобладанием коричневого цвета, оживленного контрастом ярко-зеленого и красного. Фактура письма гладкая, рисунок держится на системе горизонтальных и вертикальных линий. Дентевиль и Сельв не смотрят друг на друга, но их интеллектуальное и человеческое согласие отражено в практически симметричных позах: у каждого одна рука опирается на этажерку, другая вытянута вдоль туловища, доходя до середины бедра той ноги, на которую перенесен вес тела. Благородство друзей проглядывает в уверенной, спокойной осанке и внешнем виде – телосложении, аккуратно подстриженных бородах. Об их высоком социальном положении можно судить по нарядам – сшитым без излишеств, но из богатых тканей и подбитым мехом, фактуру которого блестяще передает художник, а также по дорогим аксессуарам, дополняющим костюмы, – золотой кисти с бахромой на шпаге Дентевиля, изящным кожаным перчаткам тонкой работы в руке Сельва.

Послы. Дерево, масло, 207 × 209,5 см. На картине есть подпись и дата: Iohannes Holbein pingebat (Иоханнес Гольбейн писал) 1533 г. Жан де Дентевиль, скорее всего заказчик картины, увез ее во Францию. Она находилась в его замке Полиси (близ Труа), а с 1653 г. – в Париже. Сегодня шедевр хранится Лондонской национальной галерее.

С неба на землю

Мужчины написаны во весь рост; они стоят на мраморном мозаичном полу, напоминающем наборный пол церкви Вестминстерского аббатства. На этажерке между ними лежат предметы, важные для понимания картины. На верхней полке – разнообразные инструменты, связанные с измерением времени: небесный глобус, портативные цилиндрические солнечные часы, указывающие дату – 11 апреля (1533), два квадранта, еще одни солнечные часы, уточняющие время (9.30 или 10.30), и один из новейших механизмов, позволяющий определять положение небесных тел. Художник был хорошо знаком с этими научными приборами. Некоторые он изобразил в 1528 г. на «Портрете Николаса Кратцера, астронома короля Англии Генриха VIII» (Париж, Лувр). На нижней полке этажерки среди прочих предметов виден глобус Земли – картина написана через 41 год после открытия Америки Колумбом. Книга, заложенная угольником, – трактат по прикладной арифметике – соседствует со сборником духовных гимнов, развернутым на партитуре с лютеровским переводом на немецкий Veni Creator Spiritus («Приди, Дух Святой»). Тут же на этажерке лютня, флейты в футлярах, а ниже, прямо на полу, – еще одна лютня, обращенная декой к зрителю.

Послание картины, зашифрованное в этих материальных вещах, очевидно: перед лицом быстротечного времени единственные достойные внимания занятия – наука и музыка, тогда как все остальное – тщеславие и мирские удовольствия – не более чем суета.

Череп

На переднем плане между персонажами «Послов» диагонально расположен некий странный объект. Это череп, который больше натуральных размеров и намеренно деформирован (и именно по этим двум причинам привлекает особое внимание). Он повторяет мотив бренности существования, обозначенный в уменьшенном виде и без искажений, на берете Дентевиля. Разумеется, Гольбейн далеко не первый художник, включающий изображение черепа в свое произведение. В постсредневековом искусстве череп встречается даже слишком часто: он присутствует в «Распятиях» у подножия Креста (имеется в виду череп первого человека Адама,