Кино для чайников - Алексей Андреевич Гравицкий

И третий. Текст играть нельзя. Это, кстати, известный принцип актерского мастерства.

Однажды, снимая тот же сериал и разговаривая с актерами, я в запале бросил фразу, которую впоследствии часто повторял.

Я разбирал сцену, большую, сложную. И в какой-то момент они меня остановили: «Погоди, Андрей, но герой говорит в сцене не это!» «Вы бы знали, насколько мне наплевать, что вы говорите, – мне важно, о чем вы молчите!» – ляпнул я. Но надо отметить, что молчали они о том, про что был сценарий.

Под любой текст необходимо подложить задачу. Действенную задачу.

Возьмем, к примеру, любовную сцену. Стандартная схема. Он приходит с букетом и объясняется в любви. Она слушает его.

Первое и главное замечание. Если вы приходите на площадку и говорите актерам, чтобы они вам сыграли любовную сцену, то лучше просто не приходите туда. Играть любовь нельзя. Это абстракция – любовь у каждого своя. Это не действенная задача, она не рождает сиюминутную эмоцию у актера. А вот сыграть, например, страх от того, что его отвергнут, – можно. Точнее, скрывать страх. Тогда актер начнет запинаться, подыскивать слова. И сразу появится милый, наивный персонаж.

Если поставить актрисе похожую задачу – скрывать волнение от того, решится ее возлюбленный на предложение или нет, – то мы получим сцену двух милых влюбленных. И на выводе в чувстве будет желание зрителя, чтобы они соединились.

Заметьте – практически все равно, что они будут говорить, зритель все равно увидит то, что вы заложили задачами.

Если же при той же задаче у актера задача актрисе будет другой – например, скрывать скуку, – то мы получим совершенно иную сцену. Выводом в чувстве будет: «Беги от нее скорее!» Заметьте, не меняя текст.

Как вы понимаете, вариантов почти бесчисленное количество. И это только на теоретическом уровне, еще не включая в это особенности органики актеров, которые могут подсказать вам новые решения.

Обратите внимание – именно вы даете задачу актерам. Не они сами ее придумывают, а именно вы, исходя из собственного понимания истории, которую вам предложил автор.

Но во всех случаях сцена будет наполнена настоящими эмоциями. По крайней мере, зритель будет в них верить. А разве мы добиваемся иного?

Из этого рождается еще одно интересное определение.

Предмет работы режиссера с актером – не сюжет.

Сюжет произойдет в любом случае, он уже написан. И вы взялись снимать именно его. Это написано в вашем контракте.

Любовная сцена, приведенная выше, произойдет в любом случае, а вот то, какой она будет, какие нюансы истории она вскроет, зависит только от вас.

Именно вы задаете тон всей истории. Потому что при написании сценария автор представлял себе абстрактных героев, а в вашем случае по площадке ходят живые люди, часто непохожие на тех, кого видел в своем воображении автор. И вам нужно, исходя из ваших реалий, согласовав ваши мысли с органикой актеров, снять сцену, которая расскажет именно то, что нужно для истории.

Напоминаю, что режиссура – профессия практическая.

Обращаясь к актерам, я частенько повторяю: «Не читайте ремарки. Они написаны для меня». Именно потому, что они либо отражают сюжет, либо имеют отношение к абстрактным персонажам. У нас есть задача сцены. А как мы ее с вами решим, плача или смеясь, – это наше дело. Наша работа.

Звучит красиво, но хочется уберечь вас от режиссерского экстремизма. Менять текст, мизансцены, сюжет ради собственного удовольствия или самоутверждения абсолютно недопустимо.

В моей практике частенько случалось, что я менял текст сцен, подстраивая их под актеров, ситуацию и объект. Но НИКОГДА я не менял драматургическую составляющую сцены. Поэтому никогда и не слышал упреков от сценаристов. Более того, в большинстве случаев они были уверены, что сами написали именно такую сцену.

Чтобы иметь возможность все это провернуть, каждый режиссер вырабатывает набор приемов, свой инструментарий. Чем больше у вас в активе отработанных способов работы с актером, с группой – тем легче вам будет. Некоторые из них известны, некоторые вы придумаете сами. Самое главное, что эти способы должны быть органичны для вас, для вашей психофизики. Мы ведь уже выяснили, что если вы будете пользоваться чем-то «от головы», то первая сигнальная система вас выдаст. И прием не сработает.

Атмосфера

Я выбрал для себя в качестве рабочей атмосферы ощущение всеобщей дружбы и любви на площадке. Есть режиссеры, которые, наоборот, пользуются атмосферой ненависти, которую вызывают своей требовательностью и имитацией капризности. Этот прием имеет свои сильные стороны, но мне в силу особенностей моей психофизики он не подходит.

Дружелюбность имеет свои преимущества. Люди с большим удовольствием идут к вам на площадку. Актеры расположены к вам, легче делятся с вами своими переживаниями, не ждут от вас негатива, легче раскрываются, импровизируют и предлагают интересные решения на площадке.

В целом процесс, на мой взгляд, идет быстрее. А в силу постоянной борьбы со временем в процессе съемки это важно.

Но такой способ работы накладывает на вас довольно много ограничений. Смена в кино длится минимум двенадцать часов. При высокой интенсивности работы это довольно тяжело. Но вы не можете позволить себе демонстрировать окружающим усталость, раздражение. Каждую секунду, не занятую съемочным процессом, вам придется уделять внимание окружающим. С тем пошутить, этому рассказать историю, того просто молча ткнуть в плечо. Даже если у вас все сыпется, сцена не снимается, актеры устали и работают вполсилы, вы не можете накричать на них. Вы вынуждены тащить весь процесс на себе. Через силу, через не могу раскручивая свою психофизику до упора, «на кишках», как говорят актеры.

Вы не можете разговаривать с актерами с позиции «я тут главный, слушайся меня». Вы должны каждую секунду доказывать им, что вы лучше них знаете материал, лучше чувствуете роль, быть быстрее в реакциях, причем делать это легко и ненавязчиво, как бы само собой.

Вам это воздастся сторицей.

На съемках «Каникул строгого режима» была у нас сцена разговора главного героя с начальником колонии, откуда первый сбежал. Суть сцены в том, что они встречаются, когда зэк в исполнении Сергея Безрукова по сюжету загримирован под черта, и начальник колонии не узнает его. Сцена большая, сложная, комическая, с большим количеством «поворотов». Сцену писал я, мне было и работать с актерами. С Сергеем, играющим зэка, мы были знакомы и уже работали прежде. А начальника колонии играл Владимир Валентинович Меньшов. Мэтр, классик, оскароносец и, главное, режиссер. Режиссер профессиональный, глубоко погруженный в свое ремесло. Как с ним работать? Как удивить, как предложить