Пишите мне на медсанбат - Людмила Петровна Дробинская

В тот же день тяжело ранило командира санитарного взвода 1-го батальона ветерана дивизии военфельдшера Константина Степанова… Много выходило из строя медиков. Им на смену приходили другие, тут же оказывали раненым первую помощь, вытаскивая их из зоны огня в укрытие. А затем отправляли в полковую санчасть.　

Командир санитарного взвода 213-го полка 56-й дивизии старший военфельдшер Иван Куратов, как и Кону

хин, выдвинул свой батальонный медпункт к самому переднему краю.　

Около полудня 23 декабря невдалеке от Красного Бора тяжело ранило командира роты лейтенанта И. Дзюбу. Когда Куратов подполз к нему и приступил к перевязке, внезапно почувствовал острый толчок. Ранило и его. Закружилась голова, и военфельдшер упал в окровавленный снег. Напрягая силы, Куратов пополз, чтобы выбраться из зоны обстрела. Но в пути его догнала вторая пуля, которая прошила коленный сустав. От острой боли Куратов потерял сознание. А когда очнулся, увидел и на всю жизнь запомнил голубоглазую Аннушку Кузнецову — военфельдшера 1-го батальона. Она перетянула ему ногу жгутом повыше колена и прокричала на ухо:　

— Ползи, Ванюша, сколько сможешь.　

А сама стала пробираться к другим раненым.　

Он полз, оставляя за собой кровавый след. От жгута нога онемела, застыла. Руку он тоже плохо чувствовал. Временами впадал в забытье.　

Пришел в себя Иван Куратов в санчасти, куда его притащила Кузнецова. Увидел он здесь и военфельдшера Володю Конухина, который перевязал его раны, напоил горячим чаем.　

Из медсанбата, где внимательно осмотрели раны Куратова, его отправили во фронтовой госпиталь. Но санчасть не забыла своего верного товарища. Как только Куратову стало легче, его забрали «домой», в Колпино.

Колпинские медсанбаты

Вслед за своими медсанчастями в Колпино вошли и медсанбаты нескольких дивизий. Путь их проходил через железнодорожный переезд, мимо контрольно-пропускного пункта и вел на улицы безлюдного фронтового города. Одни медсанбаты въезжали на территорию Ижорского завода, другие — в многоэтажный серый Дом инженерно-технических работников, в Дом партийного просвещения или в школу. Устраивались на земле и под землей, нередко в нескольких десятках метров от полковых медицинских пунктов. Такое приближение медсанбатов к санчастям полков противоречило принятым правилам, но условия тех дней требовали поступать именно так.　

Дальняя транспортировка резко ухудшала состояние раненых, усугубляла шок, увеличивала кровопотери и нередко вела к преждевременной гибели. Поэтому санитарный отдел и принял решение максимально выдвинуть вперед медсанбаты с их сильным коллективом хирургов. Старшим хирургам при этом было рекомендовано обратить особое внимание на тщательную сортировку раненых, оперировать на месте всех, кто в этом срочно нуждался и кому была противопоказана транспортировка.　

Дом инженерно-технических работников в Колпине в течение двух лет был главной операционной армии.　

Еще в начале октября 1941 года, когда в Колпине действовал лишь один медсанбат 90-й дивизии, санитарный отдел выдвинул на линию полковых медпунктов полевой хирургический госпиталь № 2237. Его новый начальник, военврач третьего ранга З. С. Эпельбаум, по старой специальности акушер-гинеколог, бывший командир роты медсанбата ополченческой Московской дивизии, быстро организовал в отсеках подвала этого дома отделения госпиталя: перевязочные, операционные, приемные, небольшой стационар. Для бесперебойной квалифицированной помощи раненым санитарный отдел армии направил туда половину хирургов и сестер автохирургического отряда.　

В подвалах дома хирургический госпиталь принимал раненых, а на втором этаже развертывала операционную и перевязочную группа медиков из 268-й дивизии — ее полки занимали оборону за Колпином. Основное отделение медсанбата осталось в Понтонной, куда перевозили из Колпина всех, кому врачи передового отделения медсанбата делали неотложные операции.　

В дни советских праздников фашисты обстреливали город с удесятеренной силой. Так было и 7 ноября сорок первого, когда сорвало часть крыши и пробило перекрытия между вторым и третьим этажами, но, к счастью, на втором этаже, где был медсанбат, никто не пострадал.　

В тот день начсанарм был в Колпине и дал указание командиру медсанбата 268-й дивизии Банщикову перевезти всех раненых на основную базу медсанбата и не позже следующего дня уйти из Дома инженерно-технических работников. Санотдел принял решение впредь на этажах этого дома медицинских учреждений больше не размещать, сосредоточив оказание хирургической помощи только в подвальном помещении.　

Внимание Банщикова привлек бездействующий кинотеатр «Луч». Его старинной кладки кирпичные стены казались достаточно надежными, а просторное фойе могло служить неплохим стационаром. Приемное же отделение и операционную Банщиков решил разместить в палатках.　

Вычистили помещение, поставили железные печурки, стеллажи, носилки. К концу вторых суток санотдел получил письменный рапорт комбата о готовности к работе.　

Из полков и батальонов дивизии начали доставлять раненых, обмороженных, ослабленных и больных. Много поработали в те дни в Колпине врачи И. С. Хоменко, Н. И. Ильина, М. В. Орлова и помогавшие им медицинские сестры. Вечером обработанных раненых переправляли в Понтонную.　

Прошло три-четыре дня, и во время обстрела Колпина вражеский снаряд пробил угол здания кинотеатра. Над ранеными, лежавшими на носилках, пронеслись осколки. Больше всех пострадал сам комбат. Взрывной волной его швырнуло на землю.　

Сознание вернул испуганный крик врача Ильиной: «Пожар!»　

Банщиков вскочил на ноги и бросился к тлеющей палатке.　

Вечером бледный, с головной болью, он приехал к нам в санитарный отдел. Было решено полностью вывезти медсанбат 268-й дивизии из Колпина в Понтонную, а полковые медпункты усилить армейским транспортом. Мы долго и безуспешно уговаривали Банщикова лечь на несколько дней в госпиталь. Как-никак его контузило, но он наотрез отказался, сказав, что отлежится в своем медсанбате…

Через некоторое время и хирургический госпиталь ушел из Дома ИТР. Единственным хозяином итого дома на долгие месяцы стал военврач второго ранга Константин Петрович Алексеев, возглавлявший последовательно санитарные службы 125-й, а потом 72-й дивизии. В медсанбатах этих дивизий, в Доме ИТР, постоянно бывали представители санитарного отдела, все время работали группы усиления, а иногда и весь хирургический отряд вместе с армейским хирургом.　

Начальник санитарной службы 72-й стрелковой дивизии полковник медицинской службы К. П. Алексеев.

…В подвале не определишь: ночь сейчас или день. Слабо горят прикрученные фонари, освещение от движка подается только в операционные и перевязочные.　

Воздух спертый, душно. В коридоре на скамьях и стульях, носилках и топчанах лежат и сидят раненые. У некоторых подсыхают гипсовые повязки — таких в холодное время стараются не эвакуировать. График работы при больших поступлениях раненых обычно шестнадцатичасовой. При восьмичасовом отдыхе. Но практически все отдыхают не более 5–6 часов. Когда много раненых, старший хирург вызывает запасные бригады врачей и сестер. Такой уплотненный график у операционных столов, да еще при весьма слабом питании, при нехватке кислорода, тяжел для всех. Но неутомимо работали в