Король пиратов. Удивительная история Генри Эвери и зарождение Золотого века пиратства - Шон Кингсли

все корабли зажгли свои огни, что создало великолепное зрелище на море… Издали они казались множеством звезд, двигающихся по воде»[439]. В мире воцарился порядок. Король Яков II бежал во Францию в результате бескровной революции, а Даниель Фо прискакал в Хенли, чтобы воочию увидеть приход спасения. Освободившийся трон предложили Вильгельму и Марии. «Наше избавление было для нас словно сон», – писал Дефо[440].

Лондон официально приветствовал Вильгельма Оранского 29 октября 1689 года, и Фо приложил все силы, чтобы оказаться среди «королевского конного полка добровольцев, состоящего из видных горожан; их, элегантно восседавших и богато одетых, возглавлял граф Монмут, ныне граф Петерборо; они сопровождали Их Величеств из Уайтхолла»[441]. Когда Даниеля – умного человека и прекрасного оратора, знакомого с Нидерландами по многим торговым поездкам – пригласили посетить сады Кенсингтонского дворца для сопровождения королевы Марии II, он не мог поверить в свою удачу. Аутсайдер Даниель Фо практически добрался до придворных кругов. И он не переставал говорить и писать, пока высшая власть в стране прислушивалась к нему.

После Славной революции Англию охватило ощущение свободы и надежды. Все, что требовалось стране, – это защитить свою свободу от внутренних и внешних угроз. В конце XVII века блеск королевской власти потускнел. Страну сотрясали волнения и бунты из-за проблем с продовольствием и политической коррупции. Катастрофические последствия имело решение правительства изъять все серебряные монеты, края которых мошенники обрезали целыми десятилетиями, в результате чего в 1680-х годах стоимость монеты упала на 50 процентов, и выпустить новые деньги в 1696 году[442].

Королевский монетный двор выкачивал горы серебра, чтобы расплатиться с долгами, а новые деньги выдавал медленно. Экономика Англии переживала спад, безработица росла, в воздухе витало предчувствие мятежа[443]. «Ваше Величество оскорбляют, – писал сэр Ричард Ньюман в „Жалобе английских подданных“, – люди совершенно ужасно пострадали и угнетены, их торговля в значительной степени расстроена, а имущество и умы сильно испорчены»[444].

Фо, защитник простых людей, без колебаний возлагал вину на дворянство и парламент, а не на короля. Вильгельм служит воле народа. Парламент заботится только о себе[445]. Печально, что все это отвлекало от проблемы, которую Фо считал главной, – обеспечить достаточный размер армии, чтобы дать отпор заклятому врагу – королю Франции Людовику XIV.

Фо не только участвовал в парадах в честь короля. Он заручился доверием короля Вильгельма и постепенно стал браться за задания, «написанные за дверями», как он таинственно выражался – за дворцовыми дверями. Фо продемонстрировал свою верность и владение пером, защищая корону в опубликованном в 1691 году памфлете под названием: «Сообщение о последнем ужасном заговоре с целью свергнуть Их нынешних Величеств, короля Вильгельма и королеву Марию, привести французов и последнего короля Якова и разорить город Лондон». Текст появился анонимно, от имени «джентльмена, присутствовавшего на суде». Этот слабо написанный памфлет – не официальный документ, а личный крестовый поход Фо, призванный развернуть волны народного возмущения. Торговец надел первую из своих многочисленных масок.

«Сообщение» достигло ушей короля Вильгельма, обеспечив его благосклонность. Через год появилось дополнение – «Размышления о последнем ужасном заговоре, составленном некоторыми представителями французского двора с целью умерщвления Его Величества во Фландрии». Памфлеты разнились, как небо и земля – первоклассная бумага, отличное качество печати, текст «Размышлений» не имел тех изъянов, которых хватало в «Сообщении», к тому же автор теперь еще получил в свое распоряжение неопубликованные секретные документы, подсунутые ему правительственными агентами. Даниелю поручили возбудить в стране гнев против короля Людовика и его планов по убийству Вильгельма и передаче изгнанному Якову тройной короны Англии, Шотландии и Ирландии. Фо изобразил Людовика безжалостным дьяволом цивилизованного мира. И только король Вильгельм, «один из самых прославленных людей на земле»[446], мог предотвратить наступление тьмы.

В коридорах власти к словам Фо начали прислушиваться с осени 1695 года. Предыдущей весной Даниель уже собирался все бросить и начать новую жизнь за границей. В своем «Воззвании к чести и справедливости» он признался, что планировал переехать в Кадис, как вдруг

Провидение, у которого для меня имелась иная работа, вызвало в моем разуме тайное отвращение к отъезду из Англии по какой бы то ни было причине и заставило меня отказаться от лучших предложений такого рода, чтобы вместе с некоторыми выдающимися людьми на родине предлагать правительству пути и средства для сбора денег для покрытия потребностей недавно начавшейся войны[447].

Фо, мечтавший заработать на подводном снаряжении и парфюме, добываемом из выделений циветт, направил свой ум на придумывание хитрых схем сбора денег для Девятилетней войны. Его идеи нашли отклик у Томаса Нила и Далби Томаса. Нил, королевский придворный распорядитель, отвечал за азартные игры в королевском дворце и входил в состав правительственных комитетов[448]. Далби Томас – близкий приятель Фо – вел весьма успешную торговлю в Африке и Вест-Индии. Фо обзавелся влиятельными союзниками.

Это были времена, когда изобретательные и находчивые люди создавали проекты и становились предпринимателями. Для Фо таким удачным стартом оказался налог на стеклянную посуду и бутылки, введенный в сентябре 1695 года. Фо с радостью взялся за ведение документооборота этой налоговой схемы за ежегодное жалованье 100 фунтов. Повращавшись в высоких кругах, он решил, что ему требуется имя поблагозвучнее. С октября 1695 года он пользовался более красивой и запоминающейся фамилией – Де Фо, которая затем превратилась в Дефо[449].

Любой человек, который задался бы целью внимательно отследить перемещения Дефо, счел бы их подозрительными. Хотя ранее он объездил всю страну вдоль и поперек, заключая сделки, нынешние его наблюдения обрели более глубокий смысл. В Сассексе он посещал поместья дворян, чтобы изучить запасы дубовых лесов, необходимых Адмиралтейству или торговцам, поставляющим древесину военно-морскому флоту для строительства кораблей для войны с Францией. Южнее, около Гастингса, он размышлял над скорбными «остатками одного из голландских военных кораблей, который был сожжен французами и выброшен на берег»[450] в битве при Бичи-Хед в 1690 году. Недалеко от Саутгемптона Дефо инспектировал реку на западной стороне города, которая протекала «по краю большого леса, называемого Новым лесом; здесь мы увидели невероятное количество древесины необыкновенно большого размера, бревна усеивали берега реки на протяжении более двух миль; как нам сказали, их привезли из леса и оставили, чтобы за древесиной прибыли строители из Портсмутского дока»[451]. С запасами леса для военных кораблей все было хорошо.

Те времена таили опасности для короля Вильгельма и его сторонников. Пока полным ходом шла охота на короля