Педагогика творческой личности - Константин Николаевич Вентцель

другой форме; страдание же и в особенности интенсивное, сильное страдание с подавлением жизнедеятельности и активности. Вот почему приобретает большое значение вопрос о том, является ли среда, окружающая ребенка, для него главным образом источником приятных или неприятных чувствований. «Если неприятные ощущения, — говорит Сикорский, — испытываются ребенком часто, то это безусловно вредно отражается на общем ходе его психического развития, воспитывая в нем чрезмерную впечатлительность, чувствительность, нетерпеливость. Чем чаще присоединяются к этому крик и слезы, тем серьезнее будут вредные последствия»24. Из людей, которым в детстве пришлось перенести много страданий, выходят часто озлобленные, ожесточенные натуры, ищущие вымостить на других то, что выпало им на долю. И наоборот, если получаемые ребенком от окружающей его среды удовольствия изобильны, то у ребенка вырастает и крепнет зачаток прочных энергических чувств25 и создается любвеобильное отношение к людям и жизни.

Но отсюда еще отнюдь не следует, что ребенок должен быть оберегаем от всяких страданий какого бы то ни было рода, что надо безусловно избегать во внешней материальной обстановке всего того, что может вызвать хоть тень неудовольствия на его лице. Ребенок, если бы только таковой оказался возможным, который никогда бы в детстве не испытал и не перенес никакого неудовольствия и страдания, вряд ли был бы способен понимать страдания других людей, вряд ли могло бы в нем развиться то могучее чувство сострадания, в котором особенно нуждается наша эпоха, эпоха широких общественных контрастов, когда наряду с чрезмерным скоплением богатства, избытком роскоши и всякого рода земных благ у одних наблюдается самая ужасная нищета и почти полное отсутствие всяких средств для удовлетворения даже насущных потребностей у других, когда так много лиц, для которых не приготовлено прибора на пиру жизни и которые должны довольствоваться только тем, что им заблагорассудят бросить те избранные, которые распоряжаются пиршеством. Известная доля страдания в жизни ребенка, которая дала бы ему возможность понять «несчастливых мира сего», необходима для развития в нем впоследствии широкого чувства гуманности, но это страдание, конечно, не должно переходить за те пределы, когда оно подавляет жизнедеятельность и активность в человеке. И вовсе нет надобности придумывать искусственные формы для такого рода страдания, надо только не слишком оберегать ребенка от тех страданий, источником которых может для него явиться окружающая среда, и надо только, как говорит Кейра, «пользоваться тем моментом, когда он страдает сам, чтобы возбудить в нем сожаление о тех, кто также страдает»26.

Перейдем теперь к рассмотрению характера социальной среды, насколько с ним связана выработка из ребенка нравственного существа.

Спрашивается, каким образом могут развиться в ребенке те нравственные идеи, которые были очерчены нами выше? Какая среда является самой благоприятной в этом отношении? Ответ на это подсказывается сам собою. Выработка нравственного идеала для отдельной личности тем более является облегченной и возможной, чем более окружающие ее люди, с которыми ей приходится сталкиваться и вступать в психическое взаимодействие, направляют деятельность своей собственной мысли на выработку нравственных идей. Тогда между отдельной личностью и окружающими ее людьми устанавливается обмен мыслей на почве нравственных идей, который ведет к укреплению и к более ясной, точной и определенной формулировке этих идей, облегчающей благодаря этому и возможность практического их осуществления для каждой отдельной личности. Если подобная работа мысли над творчеством нравственного идеала не имеет возможности развиться в окружающей среде, встречая какие-либо трудно или легко преодолимые препятствия, то такая среда является безусловно неблагоприятной для развития в ребенке нравственных идей.

Образцом такой среды может нам служить хотя бы современное общество. Как мало в нем людей, которые глубоко и серьезно задумывались бы над нравственными вопросами. Огромное большинство довольствуется ходячими формулами нравственности, не проверяя их критически и переходя от одних формул к другим, смотря по тому, в какую сторону повернулся флюгер моды. Разве может быть речь о работе мысли над творчеством нравственных идеалов, когда этика только в сравнительно еще недавнее время, да и то в ограниченных размерах и исключительных случаях, начинает проникать в школу как предмет преподавания, когда даже среди образованных и интеллигентных лиц нашей эпохи она не пользуется должной данью уважения и внимания. Как удивляться после этого, если в такой атмосфере, не освещенной светом творческой мысли, направленной на нравственный идеал, и в которой отсутствует плодотворный обмен идей на почве такой творческой работы, вырастают только чахлые и бездушные люди, равнодушно относящиеся к общественным интересам, самодовольные эгоисты и карьеристы всех родов, которые весь смысл жизни видят в туго набитом кармане и в тех преимуществах, с которыми это связано.

Мы видели, что содействие развитию жизни, увеличение ее суммы и поднятие ее ценности в мире и прежде всего и главным образом среди человечества составляет высший этический идеал. Для того чтобы эта идея была выработана и усвоена ребенком, необходимо, чтобы она была признаваема и в окружающей среде, чтобы она высказывалась, обсуждалась в своих частностях и подробностях и находила свое выражение в поступках окружающих ребенка людей. Если идея развивающейся жизни не только не признается в среде, окружающей ребенка, а, напротив, и теоретически и практически, и в суждениях и поступках всячески отрицается, то такая среда является крайне неблагоприятной в смысле выработки в ребенке этой высшей этической идеи. А можем ли мы сказать, чтобы эта идея в полной мире господствовала в современном обществе, где ценность человеческой жизни, этого высшего известного нам выражения жизни в мире, очень часто равняется нулю, а порою спускается даже и ниже нуля. Это и понятно: там, где общественные отношения носят преимущественно характер принудительной кооперации человека с человеком, и не может быть благоприятной почвы для широкого признания ценности за каждою индивидуальною человеческою жизнью. Только в той мере, в какой принцип сознательной, свободной кооперации прокладывает себе путь в современном обществе, возвышается вместе с тем и уважение к каждой индивидуальной жизни и растет убеждение в том, что эта жизнь имеет беспредельную цену и что мешать или задерживать хотя бы в слабой степени развитие ее преступно. Идея эволюции, которая, будучи последовательно приложена ко всем отраслям преподавания, могла бы дать молодому поколению твердое убеждение в том всеобщем прогрессе жизни, который совершается в мире и в пределах человечества, эта идея до сих пор не нашла себе еще того главного, руководящего места, которое ей должно было бы принадлежать в области школы. Если бы мы содействовали возникновению этой идеи в наших детях с возможно более раннего возраста, то нет сомнения, что у них выработалось бы