Лейтенант Шмидт. Герой или авантюрист? (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Относительно Владимира Петровича Шмидта, которого так незаслуженно облил грязью его племянник, можно сказать, что это был в высшей степени порядочный и честный офицер, В отличии от старшего единокровного брата, он честно отвоевал всю Порт-Артурскую эпопею, Первую Мировую и Гражданскую войны, ушел с Черноморским флотом в Бизерту и впоследствии пользовался заслуженным авторитетом во флотской белой эмиграции. Ну, а результат вербовки даже родственника говорит сами за себя, что уж было делать Шмидту с малознакомыми ему черноморскими офицерами! Кстати после этой встречи и Володзько и Вердеревский уже больше к Шмидту, по словам Евгения, не показывались не ногой, поняв, что пора закачивать с небезопасными экспериментами их сотоварища.

* * *

Впрочем, с "союзом офицеров" не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Реальная история порой выделывает такие фантастические повороты, перед которыми меркнет самая бурная фантазия. Для начала перенесемся несколько вперед во времени. Осенью 1906 года на Балтике произошел мятеж на броненосном крейсере «Память Азова». Истории этого мятежа посвящена у меня отдельная книга «Дело «Памяти Азова» (М. «Вече», 2011 г.). Восстание это, как известно, закончилось поражением мятежников. При этом против боевиков-революционеров выступила сама же команда корабля, которая и подавила мятеж. Едва же мятеж был подавлен, к борту крейсера подошла шлюпка с двумя гражданскими лицами, которые торопились возглавить мятеж, но, увы, опоздали. Главным среди них был депутат Госдумы эсер Илья Фундаминский. На суде он был оправдан, как «заблудившийся в море» и благополучно отъехал в Швейцарию.

Заметим, что во время мятежа на «Памяти Азова» был тяжело ранен и чудом остался жив лейтенант Вердеревский. Казалось бы, ну и что тут такого, ведь были и другие убитые, и раненные офицеры! Но не все так просто. Личность Дмитрия Николаевича Вердеревского настолько любопытна для понимания непростой ситуации вокруг мятежного крейсера, что остановимся на нем подробнее.

Обратимся к труду историка капитана 2 ранга Б. Никольского «Последние рыцари». В отношении личности Д. Вердеревского он пишет следующее: «Дмитрий Николаевич Вердеревский окончил Морской корпус в 1893 году, артиллерийский офицерский класс в 1898 году. В 1899 г. Совершил кругосветное плавание вместе с выпускниками Морского корпуса. В 1900 году лейтенант Вердеревский неожиданно(?), «по семейным обстоятельствам», выходит в отставку и на долгое время исчезает из поля зрения сослуживцев и знакомых. По отдельным, отрывочным сведениям, он побывал в Индии, на Тибете, в Персии, плавал капитаном маленького колесного пароходика по Аму-Дарье. В официальной биографии, оформленной при возвращении на службу из запаса, записана маловероятная, но достаточно безобидная фраза: «занимался садоводством в Туркестане». Кстати, интересно, в туркестанских песках сады выращивают? Похоже, Дмитрий Николаевич обладал здоровым чувством юмора. Вы наверняка, помните фильм «Цена сокровищ», режиссера Сергея Тарасова, где роль лейтенанта сыграл Александр Кознов, а роль прекрасной квартеронки сыграла актриса Надежда Горшкова. В основу фильма положен сюжет о русском морском офицере, посланном со специальным заданием в Трансвааль, во время войны англичан с бурами. На фоне поиска клада и борьбы с местными мафиози развивается романтический любовный сюжет русского лейтенанта и красавицы-певицы – его сообщницы. Одесские и московские киноактеры вполне справились со своей задачей, возможно, и не предполагая, что обессмертили образ молодого лейтенанта Дмитрия Вердеревского. Так, по крайней мере, с уверенностью утверждали близкие друзья Дмитрия Николаевича хорошо знакомые с малоизвестными страницами его биографии. Более тридцати русских офицеров были командированы на театр военных действий, в Южную Африку. Для того, чтобы исключить официальные претензии Англии, все эти офицеры официально были отправлены в отставку и после длительной командировки, оставшиеся в живых, были восстановлены на службе с сохранением всех прав и привилегий.

Обойдем скромным молчанием этот несколько замутненный период временной отставки лейтенанта Дмитрия Вердеревского и перенесемся в Севастополь лета-осени 1905 года. В самом разгаре Русско-японская война, в морских сражениях на Дальнем Востоке погибла большая часть офицеров флота. Лейтенант Дмитрий Вердеревский вернулся из запаса на действительную службу и точно также как и Шмидт был назначен командиром маленького, старенького номерного миноносца № 255 в составе Черноморской эскадры. Опытный офицер, имевший опыт кругосветного плавания, дипломированный морской артиллерист, вдруг на такой малозначащей должности в глубоком тылу. Видимо служебными обязанностями лейтенант Вердеревский не был особенно загружен, находилось время и на общение с друзьями и на общественно-политическую или, я бы даже сказал, на заговорщическую деятельность. В мае-июне месяце он особо близко общался с лейтенантом Петром Шмидтом, который в этот же период командовал миноносцем № 253. Если бы не мемуары сына Шмидта, Евгения Петровича, то вряд ли бы мы узнали о том, что в середине мая 1905 года вокруг лейтенанта Петра Петровича Шмидта сформировался небольшой кружок из его единомышленников-офицеров. На мой взгляд, практически любая активная революционная, подрывная деятельность граничит с психической патологией, но в случае с Петром Шмидтом, это было настолько очевидно, что, называя офицеров, увлеченных его, мягко скажем, нестандартными идеями, мы невольно ставим под сомнение психическое здоровье и его единомышленников. Но, факты вещь упрямая, а они говорят за то, что, получив официальные известия о трагедии с эскадрой адмирала Рожественского в Цусимском проливе, у Петра Шмидта произошло обострение его душевной болезни. По выходе из болезненного кризиса, резко активизировалась его антигосударственная, антиправительственная деятельность. Неделю Петр Петрович был вне себя, близок к полному отчаянию. Он почти не спал. А когда несколько оправился от пережитого, поведал сыну свой план создания «Союза офицеров – друзей народа». «Верю…хочу верить, что найдутся во флоте смелые, честные люди, готовые рискнуть всем – карьерой, самой жизнью ради Отечества… Сорганизовавшись, мы сумеем привлечь на свою сторону слабых и нерешительных. Мы убедим их, что преступно думать о теплых местечках в тот страшный час, когда родина гибнет, когда решаются судьбы многих поколений! Нет, не может русское офицерство быть поголовно врагом вскормившего его народа!», – излагал свои мысли Петр Шмидт четырнадцатилетнему сыну. В «Союз офицеров – друзей народа» кроме автора идеи вошли давний друг Петра Шмидта по службе в Сибирской флотилии капитан инженер-механик военного транспорта «Дунай» Виктор Генрихович Володзько-Костич, инженер-механик поручик 29-го флотского экипажа Максимилиан Гарсмен и лейтенант Дмитрий Вердеревский. Даже четырнадцатилетний юноша, наблюдая за лихорадочной деятельностью отца, воспринял его идею скептически. Наблюдая со стороны за новоявленными заговорщиками, Евгений Шмидт отмечает, что даже старый, преданный друг Петра Петровича Володзько примкнул к Союзу не за идеей, а за Шмидтом… Что этот союз четырех эмоционально возбудимых, неравнодушных к косности и несправедливости четырех офицеров против отлаженной, громадной, флотской бюрократической махины не более как жалкая пушинка… Но Петр Шмидт своим