Экология внимания - Citton, Yves;

рассмотрения качества отношений, которые одновременно сплетают нашу среду и наше бытие. Эта реляционная озабоченность обозначает разницу между тем, что Арне Наесс назвал "глубокой" экологией, и "поверхностной" экологией. Последняя рассматривает окружающую среду как внешний ресурс, из которого мы черпаем элементы, полезные для нашего благополучия. Нас волнует только защита ресурсов, которые рассматриваются отдельно и прерывисто (питьевая вода, бензин, древесина, бокситы) - такой подход поощряется доминирующей концепцией научного "анализа". Глубинная" экология (или экософия), напротив, является "реляционистской": сущности не существуют вне отношений , которые их образуют. Как только мы проводим различие между индивидом и его окружением (богатым различными ресурсами), мы практикуем форму "экологизма", которая предает глубокую истину экологии - которая, напротив, коренится в заботе об отношениях как таковых и не позволяет нам говорить об "окружении" как о чем-то, что можно отличить от существа, которое его населяет. 8

Эта реляционная озабоченность, которая сама по себе имеет чрезвычайно общее значение, даже если она побуждает нас рассматривать только единичные и конкретные случаи, тесно перекликается с феноменом совместного внимания. Как мы видели, почти никогда изолированный индивид не направляет свое внимание на тот или иной объект, разве что на уровне реакций, относящихся к чисто физиологическому рефлексу. Именно мое отношение к другому - медиатизированное или презентированное - заставляет меня смотреть сюда, а не туда. Но поскольку это "забота", а не просто отстраненное наблюдение, это отношение подразумевает, что я стремлюсь принять его "во внимание". Действительно, достоинство заботы в ее этическом измерении заключается в том, что она обеспечивает текучую непрерывность между регистрами чувствительности (внимания, озабоченности), мотивации (заботы, сострадания) и практического действия (работы по рассмотрению).

Как мы видели в предыдущей главе, когда вызывали микропрактики аффективной гармонизации, необходимые для успешного разворачивания наших бесед, совместное внимание - это место интенсивной реляционной заботы и постоянного рассмотрения. Это внимание, как правило, спонтанно: чаще всего мои жесты одобрения, улыбки и другие движения лица происходят во мне - благодаря силе, принадлежащей отношениям, объединяющим меня с собеседником, - без необходимости делать их объектом сознательного и продуманного усилия.

Этика заботы, тем не менее, предлагает по крайней мере три предписания, благодаря которым мы получим пользу от предварительного рассмотрения совместного внимания, объединяющего нас друг с другом. Здесь мы вступаем в сферу групповой микрополитики, 9 которая имеет решающее значение для экологических движений. Действительно, для радикальных политических групп прошлого и настоящего характерна катастрофическая экосистема отношений (хронически нестабильная, сектантская и склонная к расколу), которую может улучшить более устойчивое внимание к трем принципам заботы, упомянутым ниже.

Родственная забота сначала приводит к конкретным усилиям по ВНИМАТЕЛЬНОМУ СЛУШАНИЮ: вы должны сделать все возможное, чтобы быть внимательным к тому, что занимает внимание другого, и конкретно исправить то, что его беспокоит (не оценивая его абстрактную обоснованность). Как и сострадание, забота обеспечивает переход от внимательной чувствительности к внимательному действию. Здесь речь идет о том, чтобы приостановить любое всеобъемлющее суждение о ценности (законности, рациональности, незначительности или сентиментальности) того или иного беспокойства, требования или жалобы. Если в малой группе, где главной силой является совместное внимание, кто-то страдает в результате какого-то поведения или какой-то небрежности, жизненно важная забота этого совместного внимания требует сделать все возможное, чтобы устранить или облегчить причины этого страдания. Перед лицом опасности раскола внимательное слушание незаменимо для обеспечения минимальной сплоченности трансиндивидуального сообщества.

Согласно движению, которое, казалось бы, противоречит предыдущему пункту, но на самом деле дополняет его, реляционная озабоченность побуждает нас ценить ПЛЮРАЛИСТИЧЕСКУЮ ЗАБОТУ: вы должны еще больше стараться ценить чувствительность, если она вам чужда и изначально непонятна. Действительно, двойная опасность угрожает динамизму активистских групп: оцепенение консенсуса часто не лучше, чем раскол в разногласиях. Слишком большая сплоченность так же смертельно опасна, как и слишком малая. Как было подчеркнуто в начале этого раздела, сила группы заключается в ее способности к ассоциативной бдительности, которая сама по себе основана на том, что ее члены не все смотрят в одном направлении (иначе опасность застанет их всех врасплох одновременно). Именно здесь аналогия с рыбьей школой является ограниченной: человеческие ассоциации становятся намного сильнее, если они учатся использовать преимущества присущего им плюрализма, который, в конечном счете, является результатом того, что каждый воспринимает мир с определенной точки зрения, и поэтому наши взгляды обречены пересекаться друг с другом. Идеальное объединение нашего внимания требует, чтобы мы заботились об отношениях, которые нас связывают, и в то же время были столь же внимательны к тому, что делает каждого члена группы индивидуальностью - что подразумевает отключение не только от другого, но и от самих себя, чтобы мы могли научиться приспосабливаться к различиям, которые изначально нас беспокоили.

Два предыдущих предписания фактически основаны на более существенном третьем, которое требует от каждого члена сообщества определенного ДОБРОВОЛЬНОГО доверия к другим: вы должны слушать других, исходя из принципа, что они делают все возможное и что у них, как правило, есть веские причины чувствовать, думать и действовать так, как они делают. (Мы видим, что здесь мы имеем дело с следствием постулата практической рациональности, рассмотренного в первой главе). Если кажется, что кто-то чувствует, думает или делает что-то ненормальное, это, скорее всего, потому, что мы не видим веских причин, побудивших его вести себя таким образом - точно так же, как мы не видим тигра или змею, приближающуюся к нам сзади. Далеко не противореча нашей изначальной бдительности и не относясь к наивности, это продвижение доверия внутри группы расширяет недоверие (к собственным слепым пятнам), которое объясняет саму основу совместного внимания.

Таким образом, мы видим здесь формирование пути, ведущего от защиты от внешних опасностей (коренящегося в аттенциональном режиме "бдительности") к усилиям по поддержанию внутренних отношений против риска разрыва (коренящегося в режиме "создания лояльности"), а затем к ориентирам , направленным на нейтрализацию внутренних опасностей, исходящих от избытка сплоченности (пересечение режимов "погружения" и "проекции"). В этом кратком обзоре достоинств и проблем, присущих экосистемам, образованным совместным вниманием, мы рассмотрели только способы, которыми внимание соединяет нас, чтобы мы могли понять, как это внимание также требует, чтобы мы могли отсоединиться - от близких нам людей, начиная с нас самих. Именно эту потребность в отстранении мы и собираемся проанализировать в конце этой главы и второго раздела.

За политическую экологию свободно плавающего внимания

Фрейдистский психоанализ формализовал удивительную практику внимания, которая на самом деле имеет большое значение далеко за пределами кушеток психотерапевтов и консультационных кабинетов . ПАРАДОКС СВОБОДНОГО ВНИМАНИЯ предполагает, что, не обращая внимания на то, что кто-то пытается нам сказать, мы лучше поймем смысл