Экология внимания - Citton, Yves;

иногда сходятся в некоторых рекомендациях (против нынешнего расточительства энергоресурсов, против отрицания изменения климата или ядерного безумия), каждое течение "обращает внимание" на вещи, которые на самом деле совершенно разные. Эмблематичным примером противостояния режимов внимания, создаваемых каждым из них, является Jardin des Lentillères, созданный на краю сквота Кожевенных заводов в Дижона. С 2010 года разнородное объединение молодых радикалов и пенсионеров, любящих садоводство, заняло обширный пустырь Дижонской конгломерации, жители которого на протяжении последних пятнадцати лет получали информацию о ряде проектов перепланировки, которые так и не были реализованы (станция TGV, частная больница и, совсем недавно, зеленый квартал). Образовался коллектив "Пот'Кол'Ле", чтобы посадить и вырастить городской рыночный сад. Между Кожевенными заводами и Лентьерами было пересажено целое социальное существование: сквоттеры вновь заняли некоторые из заброшенных домов, организовали концертную площадку, центр политических ресурсов, места встреч, приют для мигрантов и просителей убежища, а также распространяли овощи с грядок коллективного огорода по свободным ценам.

Даже если на момент написания этих строк власти еще не применили силу для изгнания жильцов Lentillères, они сделали все возможное, чтобы внести разлад в работу (разрушили еще жилые дома, вырыли огромные ямы, чтобы сделать местность невозделываемой) - и все это во имя того, что должно стать зеленым проектом, названным не без иронии "Jardin de Maraîchers" ("Рыночный сад") и продвигаемым городским советом, который быстро демонстрирует свои экологические пристрастия. Выдающийся парижский архитектор-урбанист Николя Мишлен, глава агентства ANMA, получивший проект от городского совета, также утверждает, что гордится тем, что "опирается на твердые экологические убеждения: городские проекты, вдохновленные духом места, специально разработанные для данного контекста, здания на заказ и постоянное стремление к использованию природной энергии". 3

Эта война между экологиями сталкивает лицом к лицу две совершенно разные экосистемы. Внимание урбаниста и городского совета, предоставившего ему проект, сосредоточено на планах, моделях, расчетах потоков, ожидаемой прибыли от инвестиций. Именно исходя из этих базовых параметров и в рамках их ограничений задумываются зеленые насаждения, места для общения или размещение солнечных батарей. Территория анализируется сверху, она выстраивается в свете абстрактных концепций, обеспечивающих ее артикуляцию в соответствии с экономической реальностью, определяемой финансовой рентабельностью, - и все это на основе необходимого для архитектора и урбаниста уменьшения масштаба, которое переводит метр реального мира в несколько миллиметров бумаги (или экрана).

Внимание оккупантов отнюдь не лишено абстрактного анализа, но также основано на всеобъемлющих проблемах - оно "глобально", поскольку обращено к вопросам планетарного масштаба, таким как климатический дисбаланс. Пропагандируя городские сады, они пытаются вписать это место в альтернативную экономику местных потоков, медленных, дружеских и единичных методов производства. Но, прежде всего, их внимание основано на близких коллективных практиках, уходящих корнями в материальность и живую историю территории, сотканную из конкретного изобретения альтернативных социальных связей. Мы находимся здесь в масштабе 1:1. Их внимание "радикально", потому что оно укоренено в овощах и социальных отношениях, которые они культивируют изо дня в день.

Контраст между этими двумя формами внимания к экологии хорошо виден в ретекстуализации деклараций "зеленого архитектора", предпринятой радикалами из Pot'Col'Le в публикации, представляющей их акцию:

Эта небольшая местная газета, выходящая нерегулярно, называется "Дух места". Это выражение принадлежит не нам, а урбанисту Николя Мишлену, который уже несколько лет планирует уничтожение этого района. Воодушевленным тоном он утверждает, что: "Дух места - это впечатление, воздух, атмосфера. . . [...] Мы должны, прежде чем строить, погрузиться в то, что существует - в историю - людей. Это основа нашей урбанистической профессии. Я не понимаю людей, которые изобретают сложные системы без учета существующего" (Le Journal du Palais, 26 сентября - 2 октября 2011 года). Мы и есть экзистент, участвующий в жизни этого района, который мы переименовали в Lentillères. Нас не обманут их красивые слова, и мы будем защищать все, что мы здесь построили, вдали от их стерильных и готовых урбанистических концепций. 4

Поэтому причисление себя к "экологии внимания" (о которой речь еще впереди) обманчиво до тех пор, пока вы не уточните, о какой экологии вы говорите. Не просто вопрос масштаба, а то, что разделяет эти две формы экологии, что утрированно демонстрирует пример из Дижона, - это укоренение экологической чувствительности в социальных практиках, изобретающих конкретные альтернативы разрушениям капитализма - во имя чего нам хорошо бы заявить о ПРИМАЦИИ Укорененного Внимания. Как хороший менеджер, заботящийся об устойчивом развитии, урбанист, конечно, прав, обращая внимание на экологическое воздействие проектов, которые он разрабатывает. Мы можем быть ему благодарны, и демонстрация силы нескольких радикальных активистов не должна осуждать его работу. Когда возникает конфликт между удаленным архитектурным бюро, должным образом интегрированным в глобальную игру капиталистического рынка, и низовым коллективом, борющимся за защиту или создание альтернативной социальности, неоднородной по отношению к этой игре - как это происходит в данном случае, а также в некоторых проектах плотин и в борьбе коренного населения - примат укорененного внимания побуждает нас априори доверять радикалам в большей степени, чем менеджерам.

Это следует из самой природы презентиального внимания, проанализированного в предыдущей главе, поскольку коллективы, ведущие борьбу радикальной экологии на местах, остаются чрезвычайно близки к принципам организационной взаимности, эмоциональной связи и импровизации, которые характеризуют совместное внимание. Находясь в более тесной гармонии со своей территорией и друг с другом, они зачастую лучше, чем кто-либо другой, воплощают силу, исходящую от человеческих субъективностей, обогащающих свой интеллект через переплетение своего внимания. Именно условиям и трудностям воплощения этой силы совместного внимания посвящена остальная часть этой главы.

Прежде чем продолжить, мы все же должны избежать некоторых подводных камней этой "войны экологий". Хуже всего было бы противопоставлять их монолитно и требовать, чтобы мы встали на сторону одной и против другой, как будто они находятся в статичном конфликте. Наряду с приматом укорененного внимания, мы должны утверждать ДИНАМИЧЕСКУЮ КОМПЛЕМЕНТАРНОСТЬ УПРАВЛЕНИЯ И РАДИКАЛЬНОСТИ: через те же конфликты, которые настраивают их друг против друга, радикалы и управленцы вместе расширяют границы нашего коллективного внимания к экологическим вопросам. Защитники" [zadistes], которые занимают зоны развития [zones d'aménagement différé (ZAD)], создавая зоны обороны [zones à défendre] - как в известном примере с землей, предназначенной для строительства аэропорта в Нотр-Дам-де-Ланд, недалеко от Нанта - противостоят продуктивистской инерции, которая одновременно необходима для радикальной переориентации наших способов развития и в то же время глубоко недостаточна, учитывая масштаб проблем, с которыми мы сталкиваемся. Именно благодаря давлению радикалов менеджеры становятся трансляторами (которые также необходимы), распространяя "лучшие практики" - конкретно, пусть медленно и в смягченной форме - через (политические, экономические, правовые) институты, которые управляют нашим коллективным