Моя императрица - Николай Павлович Иванников

Конечно, все это ни есть истина в последней инстанции, а просто мои домыслы и умозаключения. Но основаны они на длительных наблюдениях и сопоставлении всевозможных событий. Хотя я не исключаю, и даже поддерживаю ту мысль, что ни одному человеку до скончания времен так и не удастся познать истинный ход вещей Запределья.

Несомненно, с годами будут делаться очередные открытия и появляться какие-то новые факты, а вместе с ними и новые идеи о структуре Запределья. Но и они вряд ли позволят познать его суть. Самое большее, что они смогут сделать — это привести все накопившиеся знания к некому порядку. Но познать истину — никогда. Потому что сам разум человека устроен таким образом, что понять этого он не силах. Слишком уж человек примитивен для этого, слишком уж прост. Наверняка где-то в глубинах Запределья живут существа, которым это под силу, но где находится сей мудрейший мир — нам неведомо.

Скажу не хвастая, что я и сам однажды был свидетелем того, как человек сошел прочь с «тайной тропы». Впрочем, и хвастать-то тут нечем. Произошло это не по принуждению, и не по причине несчастного случая, а чисто волею самого человека. Звали его Иван Курагин, и был он бакалавром магии. Очень опытный чародей, в ближайшие годы рассчитывал добиться степени магистра.

Но не добился. Потому как призвало его к себе Запределье, и не смог он пересилить этот нестерпимый зов. Подозреваю, давно он с ним боролся, а в какой-то момент бороться перестал. Желание познать то, что же на самом деле находится там, за пределами «тайной тропы», пересилило в нем всякую осторожность.

Мы с ним направлялись на греческий остров Корфу, что находится в Ионическом море. У нас было поручение к тамошним магистрам, а общий цвет магии позволял использовать «тайные тропы» для скорейшего перемещения. Суть этого поручения не имеет ни малейшего отношения к моему рассказу, да и не припомню я ее уже в точности, настолько неважной она была.

Мы с Курагиным и прошли-то по «тропе» всего пару десятков шагов. Он шел спереди, а я чуть позади. И вдруг он остановился, обернулся ко мне и сказал:

— Я сейчас уйду, а ты, Алешка, не задерживайся долго, а не то сгинешь тут вместе со мной.

Я и не понял сперва, о чем он вообще. Хохотнул даже.

— Куда ж ты уйдешь-то, Иван Трофимович? Мы ж на тропе!

А вот отвечать мне Курагин уже не стал. Вместо того он раскинул руки в стороны, как Иисус распятый, и с блаженной улыбкой пластом упал спиной вперед с «тайной тропы», как падают мальчишки в теплую воду в погожий день.

Тьма не сразу поглотила его. Некоторое время он просто парил в полнейшей пустоте в паре шагов от тропы, глядя на меня оттуда все с той же блаженной улыбкой. А потом погрузился в нее, растаял в ней полностью. Его бледное лицо было видно дольше всего, но потом и оно исчезло во тьме.

И больше никто и никогда про Ивана Курагина не слышал…

Глава 15

Мужское уважение и новая фрейлина императрицы

Выход с тропы в этот раз не открывался долго, я уже и беспокоиться начал, не перепутал ли Федька чего в своих заклинаниях. Мы все шли, и шли, и шли, а тьма вокруг нас никак не прояснялась, и даже золотистый свет от тропы, довольно ярко освещающий тех, кто на ней находился, не мог эту тьму разбавить.

Но потом впереди что-то отчетливо щелкнуло, и прямо перед нами словно ворота распахнули — то открылся, наконец, проход в наш мир. Видна стала зеленая трава по колено, кое-где пестрели цветы, а яркий солнечный свет заставил меня даже прищуриться, хотя вовнутрь прохода он так и не попал. Тьма как была тьмой, так ей и осталась, и солнце было здесь не властно.

Едва выход открылся, мы ускорили шаг, а последние сажени уже почти бежали — так нам хотелось выбраться из этого царства тьмы. Причем, делали мы все это не сговариваясь, без чьей-либо команды, просто потому, что не могли далее здесь находиться.

Да, я довольно часто пользовался услугами «тропунов» и их «тайными тропами», но никакого «зова Запределья» при этом пока не ощущал. Должно быть, для этого требовалось нечто большее, чем простое прохождение из одной точки в другую. Необходимо было стремление понять Запределье, проникнуться его тайной, почувствовать жажду познать его.

Как Иван Курагин.

Друг за другом мы все выбежали в густую траву и сразу же остановились, переводя дух. А когда отдышались и осмотрелись, то Гришка Орлов подошел ко мне и без лишних слов довольно увесисто хлопнул по плечу раскрытой ладонью. Добротный такой хлопок получился, я едва на ногах устоял.

— Что же ты натворил, паскудник? — прорычал Гришка. Брызги так и летели у него изо рта. — Что ж ты, сучий сын, наделал⁈ Да и меня в это дело втянул! Мы же с тобой только что государыню похитили!

И он снова очень тяжело хлопнул меня, на это раз по другому плечу. Я покачнулся, но снова устоял.

И тогда я хлопнул его в ответ, без лишней грации, а так, как умел. По-простому. Гришка удар выдержал, хотя ноги у него и подогнулись.

— А у тебя выбор был невелик, Гриша! — ответил я. — Либо лежать за иконостасом с дырой в груди, либо вместе со мной императрицу свою от смертии спасать!

— От смертии, говоришь⁈ — прорычал Григорий, и в третий раз хлопнул меня, намереваясь все-таки сшибить с ног — это уже совершенно точно. — От какой же это смертии ты государыню-матку нашу в святом месте спасал⁈

Честно сказать, устал я от его ударов. Хотя и не были они таким уж увечными, но получать их все равно удовольствия было мало.

— А от такой смертии, Гриша, о которой тебе и знать-то не положено! — вскричал я, сжал кулак и так щедро приложил ему в грудь, что Гришку приподняло над травой и отбросило в нее же.

Да тут еще и Федька неудачно у него на пути попался, так и его зацепило. Ногой, кажись. Гришка грохнулся, Федька тоже грохнулся, а Екатерина Дмитриевна охнула и едва не выронила из рук корзинку.