Ни одна демократия не длится вечно - Эрвин Чемерински

году (за 15 лет до конвента) британский судья лорд Мэнсфилд постановил, что раб из Массачусетса, достигший Англии, становится свободным и не может быть возвращен американским владельцам [21]. Хотя это решение не имело юридической силы в США, оно серьезно обеспокоило рабовладельцев. Как отмечает историк Стивен Любет, «прецедент Сомерсета[34] пугал южных плантаторов. Широко освещавшийся в американской прессе, он часто трактовался как полная отмена рабства по британским законам. Весть о решении распространялась среди рабов, что, естественно, тревожило их хозяев» [22].

13 июля 1787 года, во время работы Конституционного конвента, Континентальный конгресс принял Северо-западный ордонанс — один из важнейших законов эпохи Статей Конфедерации. Создавая систему управления землями к северу от Огайо и предусматривая процедуру принятия в Союз новых штатов, которые могли быть образованы на этих территориях, ордонанс формально запрещал в этом регионе рабство, но одновременно требовал возвращения беглых рабов владельцам. Статья IV документа не только лишала беглецов возможности найти убежище на этих территориях, но и санкционировала их поимку.

Таким образом, даже при формальном запрете рабовладения на новых землях правовая система США изначально содержала механизмы его защиты, что подчеркивало глубину институционального кризиса, который в конечном счете и привел к Гражданской войне.

Почти одновременно с этим Конституционный конвент включил аналогичное положение в текст самой Конституции США. Оно вызвало гораздо меньше дебатов, чем «компромисс трех пятых» или вопрос о запрете работорговли. Пирс Батлер и Чарльз Пинкни из Южной Каролины (оба — рабовладельцы) во время обсуждений предложили «оговорку о беглых рабах». Джеймс Уилсон из Пенсильвании выступил против, поскольку это «обязывало бы исполнительную власть штата [возвращать беглых рабов] за государственный счет» [23].

После вре́менного отзыва предложения, Батлер и Пинкни внесли его на следующий день снова, и оно было принято уже без возражений. Раздел 2 статьи IV Конституции гласит: «Ни одно лицо, обязанное кому-либо службой или работой в одном штате по законам оного и бежавшее в другой штат, не может в силу каких-либо законов или постановлений последнего освобождаться от этой службы или работы, но должно быть выдано по требованию стороны, имеющей право на такую службу или работу». Иными словами, беглый раб, достигший свободного от рабства штата, подлежал возвращению хозяину.

В этой формулировке вновь старательно избегалось слово «рабство», но ее смысл не вызывал сомнений. Генерал Котсуорт Пинкни, делегат-рабовладелец, прямо заявил: «Мы получили право на возвращение наших рабов, где бы в Америке они ни укрывались, — право, которым ранее не обладали» [24].

После ратификации Конституции, в 1793 и 1850 годах, конгресс принял законы, разрешавшие преследование, поимку и возвращение беглых рабов. Эти акты привели к насильственной депортации тысяч людей. Судебная система последовательно поддерживала институт рабства, вынося решения в пользу рабовладельцев [25].

Закон о беглых рабах 1793 года, принятый вторым составом конгресса, требовал от судей возвращать беглецов их хозяевам. И Верховный суд активно применял эту норму, блокируя попытки северных штатов защитить беглых рабов. В Пенсильвании ранее был принят закон, не допускавший применения силы для насильственного возвращения людей с территории штата в рабство. При этом само право на такое возвращение рабов не отрицалось — запрещалась только насильственная форма этого возвращения, что было принципиальным моментом, который штат всегда защищал. Тем не менее Верховный Суд в 1842 году в своем решении по делу «Пригг против Пенсильвании» (Prigg v. Pennsylvania) объявил этот закон неконституционным [26], ссылаясь на Закон о беглых рабах и Положение о беглых рабах в Конституции Соединенных Штатов.

Судья Джозеф Стори, формулируя позицию суда, отметил: «Мало какие вопросы, когда-либо рассматривавшиеся этим судом, затрагивали более деликатные и важные аспекты, и мало какие вызывали столь глубокий и всеобщий общественный интерес» [27]. Стори, назначенный судьей Верховного суда в 1811 году в возрасте 32 лет (самый молодой судья в истории), считается одной из наиболее влиятельных фигур в американской юриспруденции. Его трактат «Комментарии к Конституции США» остается авторитетнейшим источником, а его имя носит здание в Гарвардской школе права. Однако и он был продуктом своей эпохи — его решение по делу «Пригг против Пенсильвании» стало одним из важнейших прецедентов, защищавших права рабовладельцев.

В своем решении Стори постановил, что Конституция запрещает штатам препятствовать возвращению беглых рабов. Он писал: «Цель [Положения о беглых рабах] состояла в обеспечении гражданам рабовладельческих штатов полного права собственности на своих рабов как на имущество — в любом штате Союза, куда те могли бежать» [28]. Более того, Суд утверждал, что эта оговорка «была настолько важна, что не подлежит сомнению: она являлась фундаментальным условием, без принятия которого союз не мог бы состояться» [29]. Суд пришел к выводу: «Мы не испытываем ни малейших сомнений, что, согласно Конституции, владелец раба обладает абсолютным правом задерживать и возвращать своего раба в любом штате Союза» [30]. Аналогично суд постановил, что штаты могут наказывать тех, кто укрывает беглых рабов [31].

Эти три конституционных положения — «компромисс трех пятых», 20-летний мораторий на запрет импорта рабов и Положение о беглых рабах — однозначно демонстрировали, что этот документ защищал рабовладение. Ни единого слова в Конституции не предполагало обратного. Северяне, выступавшие против рабства, заключили сделку с дьяволом: они получили Конституцию и единое государство, но ценой жизней тех, кто уже находился или еще окажется в рабстве в будущем. Как отмечает историк Дональд Робинсон: «Нет никаких свидетельств того, что хоть один из отцов-основателей считал Конституцию документом, содержащим механизмы отмены рабства… В 1787 году создатели единогласно вывели институт рабства в южных штатах — вопреки будущему тезису Линкольна об „окончательном его исчезновении“ — за пределы возможностей федерального регулирования» [32].

Неудивительно поэтому, что через 70 лет после принятия Конституции в решении по делу «Дред Скотт против Сэндфорда» (Dred Scott v. Sanford) Верховный суд приравнял попытки конгресса ограничить рабство к неконституционному лишению собственности [33]. Решение по делу «Дред Скотт против Сэндфорда» (это был 1857 год) стало одним из самых позорных в американской истории. Прискорбно, но его суть была предопределена теми компромиссами, на которые создатели Конституции согласились тремя поколениями ранее.

В 1819 году в стране разразился серьезный кризис вокруг вопроса о принятии в Союз штата Миссури — будет ли он, как и другие территории так называемой «Луизианской покупки»[35], рабовладельческим или свободным от рабства? Компромисс 1820 года разрешил спор следующим образом: Миссури принимался как рабовладельческий штат, но рабство запрещалось севернее параллели 36°30′. Территории южнее этой линии при вступлении в Союз могли самостоятельно решать вопрос о рабстве.

В деле «Дред Скотт против Сэндфорда» Верховный суд объявил миссурийский компромисс