Искусство просвещать. Практическая культурология для педагогов и родителей - Евгений Александрович Ямбург

Собственно говоря, Людмила Евгеньевна и в текстах своих произведений, и в реальной жизни делает то же, что и А. С. Пушкин, который, как все мы помним еще со школьных лет, «милость к падшим призывал».

Но вернемся к педагогической стороне вопроса. После встречи с Людмилой Евгеньевной у меня возник план, как сегодня модно говорить, творческого проекта старшеклассников. Мы договорились, что вся эта переписка будет передана в школу, а я создам группу «архивных юношей» и девушек, которые приступят к ее чтению. Что мы и предприняли. Сказано – сделано.

Вокруг переписки с грешником

Каковы педагогические цели проекта? Их много, и они разнообразны. Начну с самой, что называется, лобовой. Как известно, шила в мешке не утаишь. Да никто и не собирался сохранять в тайне запуск нового проекта. Весть о нем мгновенно распространилась по школьным сетям, привлекая своей необычностью внимание не только старшеклассников. Что оказалось как нельзя кстати.

Группа шестиклассников была поймана на распространении вейпов. Они продаются открыто, в крупных городах существуют вейп-кафе. Но и от них внезапно начинают болеть и гибнуть люди. Об этом не имеют ни малейшего понятия ни дети, ни их родители, ошарашенные фактом использования этих приспособлений двенадцатилетними мальчишками.

Размахивая связкой писем, я нагонял страх на шестиклашек и их родителей. Главная идея гневной инвективы директора: одна ошибка юности способна перечеркнуть всю последующую жизнь. Доказательства были под рукой. Желающие могли познакомиться с «Выбранными местами из переписки заключенного с Улицкой».

Ревнители педагогической чистоты могут возразить, что воспитывать детей следует не на отрицательных, а на положительных примерах. Прежде всего, воинской доблести. В этом контексте характерна оговорка, которую сделал школьник на уроке литературы, читая наизусть «Памятник» А. С. Пушкина: «И в мой жестокий век восславил я свободу и милость к павшим призывал». В данном случае оговорка подростка не по Фрейду, а по возобладавшему военно-патриотическому тренду. Возвращение имен без вести пропавших воинов и захоронение их останков – это наша запоздалая милость к павшим. Видимо, именно так подросток интерпретирует пушкинскую строку. Но при таком прочтении ее смысл кардинально меняется, а милосердие как способность к прощению и готовность оказать бескорыстную помощь напрочь исчезает.

Не будем втягиваться в схоластический спор о том, на каких примерах (положительных или отрицательных) следует воспитывать юношество. Когда как. Призна́ем, что мужественное сопротивление иноземным захватчикам и борьба с наркоманией – это разные войны, успешность ведения которых требует апелляции к различным примерам.

Но, быть может, прав мой ученый коллега, настаивающий на строгой четкости определений, который посоветовал мне, дабы не путать подростков и не вводить во искушение сердитых взрослых, болезненно и ревниво относящихся к слову «героизм», развести понятия «герой» и «антигерой»? И тогда исчезнут претензии, обиды, недоразумения и все встанет на свои места.

Я бы сознательно не пошел на такое плакатное огрубление. Почему? Дело в том, что протагонист – главный герой сюжета – не всегда бывает положительным героем. Существует также антигерой, то есть протагонист с отрицательными чертами.

Здесь мы выходим на самую глубинную содержательную педагогическую суть проекта, не сводимую к лобовым задачам профилактики наркомании при помощи запугивания детей трагическими последствиями этой пагубной страсти. Данный прием способен оказать воздействие лишь на шестиклашек. Старшеклассники мгновенно залезут в интернет и убедятся в том, что в некоторых западных странах легкие наркотики легализованы и, следовательно, на их взгляд, не представляют той опасности, о которой вещают их «предки и не догоняющие преподы». (Замечу в скобках, что данный путь – легализации легких наркотиков – с учетом отечественных реалий для нас является гибельным, и потому он категорически неприемлем!)

Но вернемся к переписке. Дело в том, что этот парень, Алексей Бушев, «пожизненник», страстно рвется к образованию. За годы заключения он набил свою голову многими сведениями, основательно изучил Библию, выучил английский язык, пишет стихи, делает интересную графику… Л. Е. Улицкая послала ему книгу Г. С. Померанца, и замечательный философ стал его кумиром. Все это отражено в переписке.

Учитывая обстоятельства, в которых происходит «собирание себя» (метафора Г. С. Померанца), этот человек – герой не только в негативной коннотации: человек, воплотивший пороки своего поколения.

На память приходит одно из выступлений священника отца Александра Меня: «Так вот, когда мы начинаем учиться отличать добро от зла, когда мы учимся в себе находить вот это поле битвы, как говорил Достоевский, тогда и начинается работа по выращиванию нашей духовности. Это дело каждого человека. Это величайшее творчество. Для того чтобы творить, необязательно создавать картины, симфонии или скульптуры. Каждый человек творит свою душу, каждый созидает свою личность. Но созидает ее не в пустом пространстве, а в соответствии с другим „Я“ и с вечным „Я“ божественным»[56].

Здесь в единый узел стягиваются многие направления проекта, которые постепенно, шаг за шагом, предстоит самостоятельно пройти старшеклассникам по мере знакомства с перепиской.

Разумеется, было бы совершенно неразумно и непрофессионально напрямую навязывать тинейджерам взгляды умудренных большой жизнью седых людей: литератора и педагога. К собственным выводам они должны приходить самостоятельно.

Но было бы большим лукавством делать вид, что мы, взрослые люди, понятия не имеем, какие педагогические результаты хотим получить от этого проекта. Еще как знаем… Более того, мы твердо убеждены в благотворности поставленных целей, к достижению которых будем деликатно подталкивать ребят. Все цели проекта совокупно сводятся к творческому всестороннему освоению чужого трагического опыта. Лишь глубоко усвоенная мысль может заставить не только иначе думать, но иначе жить! Опыт Алексея доказывает:

• никогда не поздно творить свою душу, что возможно в любых, даже самых безнадежных, обстоятельствах;

• выращивание духовности доступно каждому человеку, было бы желание;

• наращивание мускулов культуры есть единственный способ выработки вещества человечности (метафора О. Седаковой);

• научиться отличать добро от зла – напряженная неотменимая задача всей человеческой жизни.

И, наконец, этот опыт формирует у подростков устойчивое убеждение в том, что «ни в каком случае человек не имеет права посягнуть на жизнь свою…» (С. И. Муравьев-Апостол).

Освоение юными, вступающими во взрослую сознательную жизнь людьми этих этических максим – сверхзадача проекта. Но у меня нет избыточных иллюзий об их принятии всеми без исключения воспитанниками. Прав Ф. И. Тютчев, утверждавший: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». Да и школа является не единственным фактором, формирующим личность растущего человека.

Справедливости ради следует признать: к таким фундаментальным выводам и мы, взрослые, тоже приходим не сразу, ценой ошибок и заблуждений, преодолевая многие искушения. Чаще это происходит во второй половине жизни, когда наступает зрелость.

Что же касается педагогических усилий, то наша задача