Пятая Французская Республика - Nicholas Atkin

года указывали на поражение правительства, президенту не терпелось покинуть свой пост. Несмотря на свои авторитарные наклонности, де Голль всегда уважал волю народа, выраженную на основе всеобщего избирательного права, и 28 апреля объявил о своей отставке. Восемнадцать месяцев спустя он умер.

Заключение: Долговечность

Если 1968 год обнажил слабость де Голля, то этот год также продемонстрировал прочность Пятой республики. С момента ее основания в 1958 году казалось, что выживание и эволюция режима во многом зависят от самого де Голля. 1968 год доказал обратное. Режим преодолел тяжелейшее испытание и вышел из него уверенным, хотя и немного помятым и обескураженным. Критически важно, что ему удалось подавить своих критиков из крайних слоев общества. Своим поведением в 1968 году Коммунистическая партия показала, что она готова работать в рамках институциональных структур; более того, ПКФ была так же напугана поведением рабочих, как и буржуазия. Ультраправые, менее влиятельные, но тем не менее шумные, также сплотились в поддержку режима, если не самого де Голля, которому нельзя было простить его поведение в Алжире. Это было удачей для Помпиду. Но он и сам стал счастливчиком. В течение следующих пяти лет ему предстояло показать, что он - свой человек со своими собственными идеями. Исторический голлизм", как часто говорят, умер в 1968 году, уступив место развитию голлизма в более широком понимании, и именно к последующей истории Пятой республики мы должны теперь обратиться.

Глава 5:

La

Confiance

: Помпиду и Жискар, 1969-81 гг.

На протяжении 1970-х годов политическая жизнь Франции была отмечена чередой сомнений. В апреле 1969 года у всех на устах был вопрос, переживет ли Пятая республика отставку де Голля. Как отмечает Жан-Жак Беккер, режим был настолько тесно связан со своим создателем, что трудно было представить себе жизнь без него.1 Немедленный ответ был дан избранием Помпиду на пост президента: голлист во главе голлистского творения. После его преждевременной смерти в 1974 году встал вопрос о том, сможет ли Республика справиться с президентством не голлиста в лице Жискара Валери д'Эстена, и снова ответ был положительным, как и в 1981 году, когда его сместил социалист Франсуа Миттеран. В обоих случаях, однако, следует подчеркнуть, что будущее никогда не вызывало серьезных сомнений, поскольку эти два человека более или менее смирились с широкими институциональными рамками, установленными в 1958-62 годах, даже если им были неприятны некоторые особенности. Следует напомнить, что Миттеран фактически признал легитимность голлистских достижений, выдвинув свою кандидатуру на пост президента в 1965 году. Таким образом, Франция получила политическое урегулирование, которое больше не зависело от своего основателя, а могло развивать собственную динамику. Однако это не означает, что 1970-е годы были особенно счастливым временем для Франции. Президентство Помпиду в значительной степени разочаровало. Хотя конституционное урегулирование было сохранено, в частности, верховенство президентской власти, внутренние проблемы и плохое самочувствие не позволили ему реализовать свою мечту о модернизации. Жискар подавал большие надежды, предпринимая прогрессивные меры, направленные на преодоление неравенства, которое способствовало протестам 1968 года. В итоге они оказались разочаровывающими: целый ряд факторов сдержал реформаторский импульс, в частности, растущая осторожность самого президента. Еще одним несчастьем для Жискара стало то, что срок его правления совпал с нефтяным кризисом 1970-х годов, который подорвал экономику, погрузив Францию во впадину высокой безработицы, коррозийной инфляции и сокращений.

Помпиду: Легитимация и дезинтеграция

В 1969 году Жискар надеялся, что режим сможет доказать свою устойчивость, обратившись к "кандидату умиротворения", который смягчит проблемы, завещанные майскими событиями и уходом генерала. Несомненно, он также думал о человеке, который мог бы укрепить позиции его собственной партии, Независимых. Однако человек, которого он имел в виду, Антуан Пине, не захотел выдвигаться и вряд ли был готов к этой работе. Жорж Помпиду не испытывал подобных угрызений совести и быстро объявил о своей кандидатуре, что было одобрено голлистами, у которых не было другого очевидного наследника. Его последующее возведение в Елисейский дворец казалось легким, чему способствовали его собственная харизма (он был превосходным телевизионным исполнителем), тот факт, что он не де Голль (это он постоянно повторял в интервью), его обещания стабильности, его обещание начать диалог с другими (кроме коммунистов) и замешательство его оппонентов. Главным соперником справа был политик-центрист Ален Пуэр, который исполнял обязанности президента после ухода де Голля. Хотя первые опросы общественного мнения показали, что Пуэр пользуется поддержкой, он не смог ее развить. Он выглядел скучно по сравнению с Помпиду и не имел голлистских ассоциаций своего соперника. Не осталось незамеченным, по крайней мере, среди членов ОДР, что он мобилизовал "восстание знатных людей" на референдуме в апреле 1969 года, агитируя за голосование "против".2 Среди депутатов-центристов Поэр мог рассчитывать на непоколебимую поддержку, в частности Дюамеля, но другие были подкуплены обещанием Помпиду содействовать большей европейской интеграции. Наконец, Помпиду помог раскол левых, которые расходились во мнениях относительно наследия 1968 года. В борьбу вступили не менее четырех претендентов от левых сил: Ален Кривин от троцкистской Коммунистической лиги, Мишель Рокар от PSU, Гастон Дефферр от социалистов вместо Миттерана, которого многие винили в поражении на парламентских выборах в предыдущем году, и Жак Дюкло, который вел энергичную кампанию за PCF. Дюкло занял третье место в первом туре, незначительно уступив Пуэру.

Поскольку левые в основном воздержались при повторном голосовании, аргументируя это тем, что выбор стоит между "blanc bonnet и bonnet blanc", Помпиду набрал 58,2 % голосов против 41,8 % у Пуэра. Даже де Голль не показал такого результата во втором туре конкурса 1965 года. Будущее выглядело радужно. Президент не только получил здоровый мандат, но и мог рассчитывать на поддержку палаты, избранной в июне 1968 года, в которую, как известно, вернулось значительное правое большинство. Внешне режим также излучал уверенность, в конце концов согласившись на возведение огромного небоскреба "Тур Монпарнас" на левом берегу Парижа. А сам Помпиду, который был пульсом режима, с нетерпением ждал возможности править самостоятельно, не оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, что делает де Голль. На самом деле, как утверждают Берштейн и Риу, его концепция правления мало чем отличалась от концепции его наставника: "сильное государство", возглавляемое сильным президентом, с сильной экономикой, которое обеспечит модернизацию внутри страны и независимость от сверхдержав за рубежом. Если это будет достигнуто, предсказывал Помпиду, историки будут писать не о нем, а о его достижениях.3 Впоследствии историки много раз упоминали его имя как важную фигуру в легитимации Пятой республики, несомненно, но в конечном итоге как политика, наследие которого остается неоднозначным. Его стремление к модернизации не подлежит