Творчество - Павел Владимирович Виноградов

казни (вообще-то, написанной сильно), пыток Крошки, её приключений в образе кварга и так далее. Что же, иной раз фантасты (и не только) не прочь таким образом поэпатировать публику, вспомнить хотя бы «Пир потаённый» Филипа Фармера.

Лично меня порадовали тут и там разбросанные по тексту меткие и едкие авторские афоризмы:

«из влюбленной дуры можно за пару секунд сделать дуру ненавидящую», «здорово, что хождение в туалет не обставили ритуалами», «я чувствую себя, как бельевой шкаф на учениях», «любовь приходит и уходит, а в жизни надо просто придерживаться правил», «из жертв получаются лучшие палачи» и так далее.

Очевидно, что автор тщательно работала с текстом, например, по довольно остроумно стилизованной речи арнов. Однако сама структура романа порядком недотянута. По большому счёту он представляет собой серию новелл, сюжетно связанных, но, по существу, отдельных. Напоминает «Королей и капусту» О. Генри, однако это произведение часто и критикуют как раз за то, что автор просто неуверенно чувствовал себя в романном формате. «Экзекутор» в этом отношении тоже нечто среднее между классическим романом и сюжетно обрамлённым сборником новелл, что явно не идёт на пользу авторскому замыслу.

Действие развивается чересчур неторопливо. При упомянутой слабой прописанности вторичного мира, в тексте много «местных» терминов, значение которых объясняется в отдельном словаре, что не очень удобно для чтения. На мой взгляд, без доброй половины этих словес можно было легко обойтись.

Встречаются длинные и маловнятные пассажи, например, прямая речь Джи, в которой он объясняет Крошке, как лечить людей — аж на четыре абзаца. Утяжеляют текст и частые флешбэки, и вычурные мутноватые фразы («разной степени обрюшенности»).

Второстепенные (да и не только) персонажи часто ярки, но неглубоки, словно двумерные, что создаёт несколько лубочное впечатление.

А иной раз наблюдается не очень приятный перехлёст с сантиментами и пафосом.

Наконец, в романе есть прямые заимствования из фантастики, к примеру, взаимозамещение кусков двух миров взято из старого романа Франсиса Карсака «Робинзоны космоса». Впрочем, в эпоху постмодерна это уже, кажется, не грех…

Однако при всех этих просчётах роман Становой остаётся ярким образчиком русскоязычной «неформатной» фантастики. Хочется пожелать автору завершения трилогии — дальнейшее развитие личности экзекутора и его отношений с Джи вызывает во мне искренний интерес.

Бедная Лиза

Второй роман трилогии Марики Становой «Империя Джи» «Смерть экзекутора» читался гораздо легче, чем первый. И дело тут не только в том, что, в отличие от первого, представляющего собой ряд слабо связанных друг с другом новелл, второй обладает чёткой и крепкой сквозной аркой «Сергей и Крошка».

Вообще, сложилось впечатление, что вторая книга и есть основная часть романа, а первая — лишь затянувшееся введение. Впрочем, воспоминание о мозаичной структуре ещё имеет место в прологе, где Крошка в образе Стива занимается спасением с раздираемой гражданской войной планеты некоего политика, назначенного Империей на роль будущего лидера тамошнего народа. Не очень понятно, зачем был нужен этот явно выпадающей из общего сюжетного ряда эпизод. То ли автор не нашла, куда его пристроить в первой книге, то ли он должен был подготовить читателя к основному содержанию «Смерти экзекутора» — истории ассимиляции Империей Джи Земли.

Если второе, то, на мой взгляд, это излишество, впрочем, восприятию романа не мешающее, тем более что события пролога «рифмуются» с последующими. Кроме того, он хорошо написан и приникнут будоражащей атмосферой постапокалиптического нуара.

Что касается темы Земли (Сэмлы, как называют её в Империи) — это один из факторов, благоприятно сказывающихся на читательском восприятии. В отличие от первой части, где Империя была показана даже не изнутри, а «сверху» — от имени приближённой к высочайшему телу Крошки, большая часть второй книги — взгляд «извне», с точки зрения землян. Это встраивает вселенную романа, в первой части для читателя далёкую и абстрактную, в знакомые нам координаты.

Итак, Империя вторгается на Землю. Однако, как уверяют людей имперские эмиссары, ни о какой оккупации речи не идёт — просто наша планета тысячу лет назад выпала из состава Империи в результате шедшей тогда космической войны и последующей смуты, а теперь возвращается «в родную гавань». Причём у большинства героев романа — людей вопросов по этому поводу не возникает, что говорит о степени их познаний во всеобщей истории человечества.

Дело в том, что земные реалии романа отображают нашу современность, плюс-минус, может быть, лет десять от наших дней. И несложный подсчёт показывает, что тысячелетие назад люди ведать не ведали ни о каких галактических империях, а спокойно занимались своими делами. В Европе начиналось Высокое Средневековье, мусульмане завоевывали Индию, в Китае империя Тан сменилась «Эпохой пяти династий и десяти царств», в Новом свете расцветали государство тольтеков и империя Тиуанако. И так далее.

Предположим, однако, что в романе имеет место альтернативная Земля с альтернативной историей. Но тогда память о космических катаклизмах неизбежно сохранялась бы у людей. Тысяча лет — это ведь совсем немного по историческим меркам, в коллективной памяти остаются и более ранние эпохи. Мы — не только специалисты-историки — прекрасно помним имена вполне реальных деятелей тех времён, вроде Роланда или Ильи Муромца. А уж отпадение от внеземной империи точно запомнили бы. Соответственно, и современная нам цивилизация выглядела бы совсем иначе, но ничего такого в романе нет.

Так что следует полагать, по всей видимости, что имперские официальные лица попросту втюхивают людям состряпанную пропагандой легенду. Но в таком случае интересна судьба тех представителей человечества, которые понимают, что им врут — историков и прочих. В рамках романа она не раскрыта…

Хотя и многих малограмотных в истории персонажей «возвращение в лоно обожаемого Джи» вовсе не радует. Один из них — Сергей Калинин, опытный солдат, боец секретной спецгруппы, выполнявшей по всему миру разные щекотливые силовые операции. Очень удачный персонаж, напоминающий «крутых мужиков апокалипсиса» покойного Андрея Круза, но гораздо более сложный и глубокий. Для него, военспеца, нет ни малейшего сомнения: происходит именно интервенция с последующей оккупацией.

Другое дело, что противостоять пришельцам, обладающим умопомрачительными технологиями и возможностью подчинять сознание масс людей, с имеющимися в распоряжении землян средствами попросту невозможно. Этим и объясняется «бархатность» экспансии — очаги сопротивления подавляются в зародыше, очень качественно и с минимумом жертв среди местного населения. А у агрессоров потерь так и вообще нет, ибо даже случайно убитые гвардейцы Императора к вечеру «воскресают». Осминожистые марсиане Уэллса тихо плачут от зависти…

Но и осознав всё это, Сергей покоряться не намерен — подобно дедам во Второй мировой, кидавшимся с последней гранатой под танк, он намерен пожертвовать собой, убив