Калевипоэг - Фридрих Рейнхольд Крейцвальд

class="v">Он нашел курган могильный.

Сел на край его, тоскуя.

Молвил Калев из могилы:

— Кто ступает по могиле,

Шевелит песок ногами,

Намогильный топчет гравий,

Сотрясает камень твердый?

Сын услышал, сын ответил:

— То сынок твой топчет гравий,

Сын ступает по могиле,

Это младший твой сыночек,

Кто не видан был тобою,

Шевелит песок ногами,

Сотрясает камень твердый.

Встань, мой батюшка родимый!

Приласкай меньшого сына,

Головы его коснись ты,

Поделись с ним тайной силой,

Ты скажи ему хоть слово! —

Услыхал отец, ответил:

— Не могу я, сын любимый,

Не могу я встать из гроба.

Позвонки мои сломились,

Тлен в костях моих коленных,

Мурава мой холм покрыла,

Мох одел могильный камень.

Васильки цветут в глазницах,

Таволга растет в подножье.

Ветер сына приголубит,

Встанет солнце — приласкает. —

Сын промолвил, опечалясь:

— Час единый любит ветер,

День единый любит солнце,

До могилы любит Таара,

Лишь отец — навеки любит! —

Молвил Калев из могилы,

Словом ласковым ответил:

— Не печалься, мой сыночек,

Ты не плачь, мой самый младший!

Тень отца следит из гроба

За сыновним тихим шагом.

Предначертаны богами,

Пробегают жизни наши,

Проплывают волны счастья.

Что нечаянно содеял, —

Искупить ты постарайся!

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ

Братья бросают жребий, кому наследовать власть. Пахота и гибель коня.

 

Дева — звездочка рассвета,

Око сумерек прозрачных,

Из густых ресниц небесных,

Из-под облачного века

Ты взгляни на песнопевца,

На его пути-дороги,

Где он с каннеле скитался!

Тихо, молча ты следила

Судьбы древних поколений,

Тихо, молча ты смотрела

В глубину дубравы Таары,

На могучие деревья

В пышнолиственном наряде,

Подле них — на речку Эма,

Что-весною льды взломала,

Шумно вызволила волны,

Широко помчала воды.

Верно, видела ты, дочка,

Дева, звездочка рассвета.

Как шагали трое братьев,

Поспешали кинуть жребий:

Кто из них, веленьем Таары,

Примет власть в родимом крае?

Верно, видела ты, дочка,

Как пахал могучий витязь,

Богатырь Калевипоэг,

Как вздымал он пашни Виру,

Подымал новины Ярва,

Как ровнял он гладь долины,

Как по островам шагал он,

Бороздил холмы крутые,

Плугом вспарывал болота?

То не борозды, — овраги

После пахоты остались,

Между бороздами — горы,

Пашня вся — в валах горбатых.

Дева, звездочка рассвета,

Ты уж, верно, любовалась

Той запашкой богатырской!

Если слов мне недостанет,

Если мне не хватит речи —

Серебристой тонкой пряжи,

Золотых крученых нитей, —

Путь мне звездочка укажет,

Поведет тропой разумной.

Коль и тех мне слов не хватит,

Я домой схожу за ними:

Там в мешках слова хранятся,

Ворохами на полатях,

На лежанке — в рукавичках,

В башмаках, подбитых медью, —

А когда и тех не хватит,

Соберу слова на пашне,

Я их в вереске добуду,

Разыщу средь сухостоя,

Я их выгребу из сена,

Из осоки прошлогодней,

Из былинок полевицы,

Из развеянной мякины,

Из соломенных подгребков.

Если складывать я стану

Быль про Калевова сына,

Нескончаемую песню,

Вся заслушается волость,

Смолкнут села золотые,

Господа в сторонке встанут,

Встрепенется люд дворовый, —

Каждый речь мою услышит,

Будет рад моим запевам!

Время лучшее наступит,

Праздник лучших поколений:

В этот день благословенный

Соловьем я буду щелкать,

Я поведаю все были,

Песни древние открою —

Те, что в Ляне мне звенели,

Те, что вывез я из Виру,

Те, что в Харью насбирал я,

Услыхал в дубраве Таары.

Так спою, что взвеет ветер,

Что зима весной запахнет,

Тучи песней подожгу я,

Растоплю снежинки в небе!

Так-то встарь певали в Виру,

В Ярва складывали песни.

Если складывать я стану

Быль про Калевова сына,

Песнь про Олева спою вам, —

Кто поднимет, сдвинет с места

Эти песенные клади,

Драгоценные повозки?

Много ли коней потребно,

Много ль нужно черногривых?

Лишь один конек и нужен —

Калева конек могучий,

Или Алева буланый, —

Повезет он в одиночку

Золотые эти клади,

Весь обоз мой драгоценный!

Только зорька заалела

В тихих сумерках рассветных,

Дети Калева, три брата,

Заспешили в путь-дорогу,

На веселую прогулку:

Поискать такого места,

Где сподручней кинуть жребий,

Испытать веленье счастья.

Дети Калева, три брата,

Шли да шли могучим шагом,

К югу весело шагали,

В темных дебрях отдыхали,

Утоляли голод хлебом,

Освежались пенной брагой.

А когда склонилось солнце

В нежный час зари вечерней,

Вырос домик при дороге,

Домик между лип широких.

Трое путников могучих

К дому быстро подступили.

Вышел из ворот хозяин,

У дверей хозяйка встала,

Так гостям они сказали:

— Заходите, люди, в гости,

Женихи, во двор широкий,

Сваты, в горницу входите!

Больно знатны наши сваты:

Все — из Калевова рода!

А невесты — им под пару:

Это — девушки из Хийу,

Честные отцовы дочки.

В кошельках у вас — червонцы,

Пряжки светлые — в карманах,

Серебро у вас в котомках,

Золото в плетеных торбах.

А у нас — лари без счета

И приданое готово. —

Старший брат в ответ промолвил:

— Мы пришли сюда не сватать, —

Мы идем