Портреты заговорили… - Юрий Кириллович Толстой

методов регулирования в современных условиях невозможно. Все дело в том, чтобы найти адекватную нынешним условиям хозяйствования и прочим факторам меру сочетания автономии воли участников рыночных отношений и сохранившихся в руках государства централизованных рычагов воздействия на эти отношения. Впрочем, события последнего времени показали, что нет такой глупости, на которую мы не были бы способны. Не исключен поэтому ни откат к административно-командной системе, ни бездумное следование по пути шоковой терапии. И то и другое означает, по существу, отказ от отыскания «меры», о которой говорилось выше, и чревато самыми непредсказуемыми последствиями.

Обратимся теперь к гражданскому законодательству. В понятие «законодательство» вкладывают двоякий смысл. В одних случаях под законодательством понимают только законы, т. е. нормативные акты, исходящие от высших представительных органов государственной власти, в других – не только законы, но и подзаконные нормативные акты, изданные органами государственной власти и управления в пределах их компетенции. Иными словами, речь может идти о законодательстве в узком и широком смысле слова. После этого предварительного замечания посмотрим, как решен вопрос о гражданском законодательстве в ныне действующей Конституции РФ и Гражданском кодексе.

В статье 71 Конституции РФ гражданское законодательство, во-первых, отнесено к ведению Российской Федерации и, во-вторых, гражданским законодательством охватываются не только законы, но и подзаконные нормативные акты, изданные соответствующими органами федеральной власти в пределах их компетенции. В подтверждение первого вывода достаточно обратиться к систематическому толкованию статей 71 и 72 Конституции РФ. В ст. 71 определены предметы ведения РФ, а в ст. 72 – предметы совместного ведения РФ и субъектов Федерации. К ведению РФ отнесено гражданское законодательство, а к совместному ведению Российской Федерации и субъектов Федерации отнесено, в числе прочих, трудовое, семейное, жилищное законодательство, а также законодательство об использовании природных ресурсов и охране окружающей среды. В той же ст. 71 за пределы гражданского законодательства почему-то выведено правовое регулирование интеллектуальной собственности. Очевидно, это сделано, чтобы подчеркнуть особую значимость интеллектуальной собственности как предмета правового регулирования, специфику применяемых в этой области правовых средств, а также высокий удельный вес международных конвенций как источника регулирования соответствующих отношений. Но нас сейчас интересует другое – насколько оправдано исключение гражданского законодательства из ведения субъектов Федерации, что вроде бы сделано действующей Конституцией. Мотивы, которыми руководствовался законодатель, понятны. Если мы хотим восстановить единое экономическое пространство, столь опрометчиво порушенное в Беловежской Пуще, действительно обеспечить свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств хотя бы на всей территории Российской Федерации, то ни в коем случае нельзя допустить расползания гражданского законодательства по субъектам Федерации, число которых доходит чуть ли не до девяноста[99]. Но как у нас принято, мы и в этом вопросе впали в крайность. Едва ли можно вообще обойтись без появления на уровне субъектов Федерации гражданско-правовых норм. Об этом красноречиво свидетельствует, в частности, практика таких субъектов Федерации, как Санкт-Петербург и Ленинградская область.

Вернемся теперь к другому вопросу: какое содержание вкладывает Конституция в понятие законодательства? Полагаем, что Конституция не ограничивает это понятие законами, но включает в него и иные правовые акты, изданные федеральными органами исполнительной власти в пределах их компетенции (указы Президента, постановления Правительства, правовые акты министерств и иных федеральных органов исполнительной власти).

Посмотрим теперь, как вопрос о гражданском законодательстве решен в Гражданском кодексе. Из содержания статьи 3 ГК следует вывод, что к гражданскому законодательству Кодекс относит только федеральные законы, т. е. вкладывает в это понятие более узкое содержание, нежели Конституция (п. 2 ст. 3 ГК). Правда, такой подход к гражданскому законодательству оказался в известном несоответствии с названием главы 1 «Гражданское законодательство», которым охватываются не только законы, но и иные правовые акты, содержащие нормы гражданского права. Не в этом ли одна из причин того, почему в ст. 4 Закона о введении первой части ГК в действие потребовалось признавать действующими нормативные акты Союза ССР, в том числе и постановления Правительства СССР в части, не противоречащей новому ГК, до введения в действие соответствующих республиканских законов. То же относится к нормативным актам Президента и Правительства РФ. Ведь во всех этих актах встречаются отсылки к законодательству, причем в это понятие вкладывается куда более широкий смысл, нежели в ГК. Если бы по этому основанию они были признаны недействующими, то бесперебойность правоприменения была бы вконец нарушена. Таким образом, понятие законодательства в узком смысле, из которого исходит ГК, во всяком случае нельзя распространять на акты (как республиканские, так и общесоюзные), принятые до введения ГК в действие, в которых встречаются отсылки к законодательству, причем в это понятие вкладывается более широкий смысл. Такая позиция тем более оправданна, поскольку она находится в соответствии с Конституцией, с которой ГК в этом вопросе расходится. В вопросе же о том, в чьем ведении находится гражданское законодательство, ГК, по-видимому, идет в фарватере Конституции, поскольку предусматривает принятие актов, содержащих нормы гражданского права только на федеральном уровне (см. ст. 3 ГК). По основаниям, изложенным выше, такая позиция далеко не бесспорна.

Закрепляя главенствующее положение ГК среди других актов, содержащих нормы гражданского права (с чем безусловно следует согласиться), Кодекс не ограничивает его актами гражданского законодательства, а распространяет его и на другие законы, в которых содержатся нормы гражданского права (см. п. 2 ст. 3 ГК). Возникает вопрос: о каких других законах в данном случае идет речь? По-видимому, о законах смежных отраслей законодательства, в которых могут встречаться нормы гражданского права. Если придерживаться той классификации предметов ведения, которая закреплена в действующей Конституции, то речь может идти о трудовом, семейном, жилищном законодательстве, а также законодательстве об использовании природных ресурсов и об охране окружающей среды.

Но ведь все эти отрасли законодательства относятся к совместному ведению Российской Федерации и субъектов Федерации. Не открывается ли тем самым путь к тому, чтобы нормы гражданского права, пусть и в актах смежных отраслей законодательства, появлялись и на уровне субъектов Федерации.

С другой стороны, не открывается ли также возможность применения в субсидиарном порядке актов гражданского законодательства к отношениям, составляющим предмет указанных отраслей законодательства, если они тяготеют к гражданско-правовым и в этих отраслях законодательства не урегулированы. В самом деле, если нормы гражданского права, которые в этих отраслях содержатся, должны соответствовать ГК, а в случае несоответствия руководствоваться надлежит нормами ГК, то для применения актов гражданского законодательства имеются тем большие основания, когда отношение по своей природе тяготеет к гражданско-правовым, но в актах специальных отраслей законодательства осталось неурегулированным.

Таковы соображения о понятии гражданского законодательства, навеянные изучением нового ГК в его сопоставлении с действующей Конституцией.

Отдаю себе отчет в том, что положения, высказанные в статье, не