Совращенный поселянин. Жизнь отца моего - Никола Ретиф де ла Бретонн

Госпожа Парангон рассталась с нами и ушла к Юрсюли, которую привезла к нам госпожа Канон; меня увел господин Луазо — он меня разыскивал; покуда мы с ним беседовали, я заметил, что господин Парангон направился вслед за моей женой в сад; мной овладело острое чувство ревности и я пошел им вдогонку. Жена спешила к беседке из орешника, расположенной в самом глухом уголку сада; но кузена своего она не заметила; это не ускользнуло от моего внимания; я устремился по другой аллее и опередил жену, получив таким образом возможность спрятаться в листве. Манон вошла и села на скамейку; она обратила взор к небесам, а по щекам ее потекли слезы. Немного погодя они иссякли; цвет лица ее оживился и выражение его стало спокойным; она вынула из кармана шкатулку; я разглядел, что это мой подарок; она несколько раз поцеловала ее, глядя на миниатюру, которой там не было, когда я подарил ей шкатулку, и миниатюра оказалась ... моим портретом: Манон взирала на него с нежной истомой, которая была красноречивее самых страстных слов. Я был вне себя; я собирался войти в беседку и осыпать ее ответными ласками, чего не мог сделать портрет, как вдруг появился господин Парангон. При виде его Манон вскрикнула от удивления и ужаса.

— Не бойтесь, прекрасная кузина, — сказал неверный супруг достойнейшей из женщин, — я пришел только для того, чтобы излиться в жалобах. — Оставьте меня, прошу вас, — воскликнула Манон, — и избавьте меня от речей, которые будут мне противны. — Так вот ваша благодарность, Манон! — Ради бога, сударь, удалитесь. Если на беду кто-нибудь появится здесь, если мой муж узнает... — Вы боитесь моих упреков! — Это вам следует бояться моих упреков; вы недостойны такой жены, как ваша. — Прекрасная кузина выступает в роли защитницы моей жены? — Ваша холодная ирония, сударь... Да что говорить... Я ухожу, сударь... — Нет, вы меня выслушаете, по крайней мере. — Вы осмеливаетесь удерживать меня? — Да, осмеливаюсь. — О небо! Столь подлая дерзость вполне достойна вас! — Пусть — подлая дерзость, как вам будет угодно; но вы выслушаете меня и сопротивление ваше ни к чему не приведет. — Трепещи, несчастный! Не доводи меня до крайности; уходи или дай мне уйти... твое присутствие... унижает, оскорбляет меня, оно мне тягостно... О небо! Мука эта заслужена мною! Но какие же муки готовит твое правосудие, о боже, гнусным совратителям! — Дайте этой горечи излиться! — Это невыносимо!.. О, если бы господь направил сюда моего супруга!.. Несчастный, ты воспользовался моей неопытностью, злоупотребил моей юностью, моей чувствительностью... — Нет, вашей склонностью к наслаждениям, красавица моя, вашим темпераментом, если вообще можно говорить о том, будто я чем-то злоупотребил. — Ты хочешь оскорбить меня? Нет, если человек от природы чувствителен — это не значит, что он преступник; но внимать тебе, не любя, было преступлением и оно заслуживает страшной кары; преступлением было осквернять вкупе с тобою любовь, принося ее в жертву необузданной похоти. Да, я чувствительна, но... Жестокий, ты внушил бы мне отвращение к самим наслаждениям и мне стали бы ненавистны все радости, на которых зиждется счастье, если бы... — Успокойтесь, прекрасная кузина; я последовал за вами сюда не для того, чтобы вызвать ваш гнев. Я понимаю, жажда наслаждений (с вашей стороны) придавала мне в ваших глазах известную прелесть; когда желания ваши были удовлетворены, я представился вам в ином свете. Но если вы согласитесь... — Послушайте, сударь, уже одно согласие выслушивать ваши гнусные предложения будет с моей стороны преступлением; ваше присутствие здесь, повторяю, для меня мученье. Извольте положить ему конец.

— Мое присутствие для вас мученье? Прежде вы так не говорили.

— И стыжусь этого теперь, сударь. — Вы мне обещали... — Что я вам обещала, после того как полюбила мужа? — Но ведь вы же обещали...

— Я ненавижу вас. Пропустите меня, сударь!.. — И не подумаю. — Я позову на помощь. — Вряд ли это вам удастся. — Да, позову, пусть в ущерб самой себе... Несчастный, да что ты задумал? — По-видимому, он собирался заткнуть ей рот, но в это время я зашумел, выходя из засады, и он так испугался, что убежал. Когда я подошел к рыдающей жене, его там уже не было. Мое появление усугубило ее скорбь; догадываясь по моему растерянному виду, что я собираюсь уйти, она упала передо мной на колени и крепко обхватила мои ноги. — Любезный мой супруг, я невиновна, — лепетала она. — Уверяю вас, невиновна. — Я помог ей подняться и обнял. — Вы верите мне? — спросила она, робко обращая на меня взор, затуманенный слезами. — Я все слышал, любезный друг мой, — отвечал я, — я пришел сюда еще раньше вас. Мне все известно; ваш кузен чудовище, и если бы меня не сдерживало уважение к женщине, которой мы столь обязаны... Ограничимся тем, что вы никогда не будете попадаться ему на глаза... Манон, сегодняшний день — счастливейший в моей жизни; нынче я убедился, что ты достойна самой горячей моей привязанности. — Едва я проговорил последнее слово, как увидел приближающихся госпожу Парангон и сестру. Я сделал Манон знак, чтобы она ушла с Юрсюль, а сам сразу же рассказал кузине о том, что произошло. Неверность мужа не так уж огорчила ее, зато благородное и мужественное противодействие Манон весьма ее порадовало. Так я и предполагал. — Пойдем, похвалим ее, — сказала мне госпожа Парангон, — муж сам поставил себя в глупое положение; но в вашем развращенном городе ему нетрудно будет вознаградить себя за неудачу. — Мы подошли к Юрсюли и Манон и сообща решили, что моя жена, за отсутствием ее матери и сестры, поселится у госпожи Канон и пробудет там в обществе Юрсюли до тех пор, пока не кончится срок моего пребывания у хозяина. Такое решение вопроса понравилось Манон, оно вполне соответствовало ее желаниям; она, смеясь, шепнула мне на ухо, что горячая симпатия к Юрсюли, очевидно, удел всех любящих меня женщин.

Как видишь, друг мой, теперь я, наконец, могу надеяться на счастье. Утром я виделся с отцом д’Аррасом, — он уезжает в тот самый монастырь, где провела несколько месяцев моя жена. Я последую твоему совету и постараюсь устроить так, чтобы он стал другом моим, а не жены. Намедни