Прагматика и поэтика. Поэтический дискурс в новых медиа - Екатерина Захаркив

при котором фразеологическая единица распадается на самостоятельные компоненты, приобретающие собственные значения [Назарян 1987]. Определение, данное З. Д. Поповой, примечательно для нашей работы тем, что в нем исследовательница подчеркивает двойственный эффект, который достигается в результате восстановления

реального смысла сочетания и реальных связей его компонентов в определенной ситуации с привычным лексическим окружением при сохранении или обогащении образно-переносного значения фразеологизма [Попова 1968: 115].

Таким образом, с одной стороны, сохраняется образно-типизированное значение сочетания в его узнаваемых «осколках», а с другой стороны, в результате разрушения устойчивого оборота к его компонентам возвращаются исходный смысл, грамматические и синтаксические признаки и свойственные им дескриптивные функции. Иными словами, под дефразеологизацией понимается двойная актуализация выражения, и модифицированные вплоть до полного семантического распада единицы ретроспективно маркируют присутствие идиоматического значения в высказывании. Отметим, что в современной лингвистике ведутся активные исследования в области лингвокреативности во фразеологии [Зыкова 2014, 2021; Зыкова, Киосе 2021; Omazić, Parizoska 2020].

Как мы покажем в ходе дальнейшего анализа, при ресемантизации в поэтическом дискурсе во многих случаях функция, свойственная конвенциональному употреблению этого слова, полностью или частично сохраняется, но при этом ДМ подвергается метаязыковой рефлексии, нацеленной на «деавтоматизацию» восприятия стереотипных единиц. Этим обусловлено наше обращение к ПД, на материале которого можно выявить прагматические параметры лингвокреативности, проявляемые на фоне речевой конвенции. Ведь именно поэтическое употребление языка подразумевает попытку совместить повышенное внимание к языковой конвенции (в нашем случае – стереотипным единицам) с ее нарушением.

В этом плане особый интерес для настоящей работы представляют исследования, посвященные авторским трансформациям фразеологизмов, среди которых можно назвать работы М. Л. Ковшовой (идиоматика загадок, пословиц и поговорок [Ковшова 2019]), И. В. Зыковой (фразеология В. Хлебникова [Зыкова 2019]), В. П. Вомперского (фразеология В. В. Маяковского), К. И. Мурзахановой (фразеология А. Т. Твардовского), О. Г. Сальниковой (фразеология А. Н. Толстого), П. Ф. Успенского и В. В. Файнберг (фразеология О. Э. Мандельштама и др.). Авторские преобразования фразеологизмов в основном классифицируются по двум основным типам: 1) семантические преобразования (к ним относят обыгрывание прямого несвязанного значения отдельных компонентов, соединение (совмещение) или противопоставление свободного и фразеологически связанного значения всего словосочетания) и 2) структурные модификации (появление новых слов, субституция и грамматическая перестройка компонентов, изменение их последовательности). Эта классификация отражена в работах А. Г. Ломова, Г. Н. Абреимова и др.

Однако анализ таких единиц требует разработки особого теоретического подхода и исследовательского инструментария, что связано с их спецификой по отношению к фразеологическим единицам. Дискурсивный подход позволяет более подробно рассмотреть некоторые отдельные случаи реализации сходного с этим процессом приема в ПД.

Мы используем термин «ресемантизация» в том же значении, в котором в большинстве случаев употребляется понятие «обратная семантизация» – возвращение исходных смыслов компонентам десемантизированной единицы. Однако этот термин представляется более точным в данном контексте в силу отображения в нем конкретного явления, реализующегося вследствие авторской лингвокреативной модификации. Такая модификация включает в себя изменение значения единиц, необязательно в пользу исходного, ведь многие ДМ в принципе не обладают лексическим значением или утратили его (междометия, маркеры хезитации, частицы).

Термин «ресемантизация» не имеет устоявшегося определения в лингвистике. В более узком понимании «ресемантизации» как «идеологической деидентификации» [Вепрева 2005], или «деидеологизации», она представляет собой процесс, в результате которого слово приобретает либо исходное, либо новое или дополнительное значение вследствие его деидеологизации и других объективных социокультурных и политических причин. В более широком понимании ресемантизация означает процесс переосмысления, в результате которого слово переходит из пассивного запаса в активный. Учитывая, что наше исследование проводится на поэтическом материале, мы определяем ресемантизацию как авторский прием, реализуемый посредством модификации лексического значения и функциональной нагрузки единицы, а также в некоторых случаях – снятия с ДМ свойственной им стереотипности и осмысления их в качестве семантических единиц[119]. Таким образом, явление ресемантизации дискурсивных маркеров связано как с буквализацией значений отдельных компонентов неаддитивной единицы, так и с их «депрагматикализацией». При обосновании выбора термина стоит учесть его специфику по отношению к фразеологическим единицам, денотация отдельных компонентов которых в случае их многокомпонентности модифицируется, то время как у ДМ утрата лексического значения сопровождается развитием новых прагматических функций. Подчеркнем, что многие дискурсивные маркеры изначально обладают только функциональным значением и не поддаются однозначной лексикографической интерпретации без привлечения различных конситуативных употреблений.

Исследование ресемантизации как частного художественного приема представляется актуальным для семантики, прагматики и исследований поэтического языка и дискурса, где семантические явления регулярно получают специфическую реализацию: полисемия часто формируется через прием лексического повтора, а переосмысление грамматического и лексического значения слова приводит к ресемантизации.

Рассмотрим прием ресемантизации ДМ на материале англо- и русскоязычных текстов из авторского поэтического корпуса и некоторых текстов более раннего периода – под авторством Г. Стайн и Вс. Некрасова (что связано со спецификой их поэтики, сосредоточенной на метаязыковой рефлексии и концептуалистской автореферентности поэтического плана выражения, во многом положившей начало современной практике поэтического письма).

§ 1. Ресемантизация дискурсивных маркеров на основании лексического повтора и паронимической аттракции

Следующие примеры иллюстрируют прием ресемантизации, в ходе которого демонстрируется разница между дискурсивным и недискурсивным использованием единицы[120]:

Is a war at hand. Will it take our hands away.

On the other hand. Do we have hands for the taking

(E. Ostashevsky)

Слово Бог есть

И слава Богу

Слава Богу

Если есть Бог

(Вс. Некрасов)

Нам же, отданным в жертву кривым саблям зноя,

остается ночами зализывать рваные раны,

мечтая, наконец, о конце: особенно жаркий день

и пекло, словно копье, пронзающее нас прямо в сердце.

(Х. Закиров)

В примере Is a war at hand… эффект метаязыковой рефлексии достигается посредством актуализации полисемии слова hand в устойчивых и свободных сочетаниях. Во фрагменте употреблены две фразеологические единицы: at hand (под рукой = близко) с дополнительным компонентом war (война) и on the other hand (с другой стороны). Во втором, интересующем нас случае (в котором единица выступает в роли ДС) благодаря контекстному окружению (четыре употребления слова hand с разными значениями) внимание фокусируется на центральном компоненте вследствие его множественного воспроизведения. Такой повтор, актуализирующий полисемию единицы hand, частично возвращает ДМ on the other hand исходную семантику компонентов, при этом сохраняя за единицей функцию метатекстового ДМ с конвенциональным значением противопоставления (согласно словарю [Merriam-Webster www] on the other hand ‘используется для введения утверждения, которое контрастирует с