Повесь луну. История Салли, которая берет судьбу в свои руки - Джаннетт Уоллс

– Что такое? – спрашивает она. – Что случилось с моим малышом?

Тетушка Фэй берет полотенце и с силой растирает ребенка. Он начинает пищать, и прямо на наших глазах, словно по волшебству, синюшность сходит и кожа младенца розовеет, приобретая прекрасный живой розовый цвет.

– Девочка! – объявляет тетушка Фэй.

– Драгоценный маленький дар Божий, – присовокупляет Мэри.

Кэт вышла замуж за Сеймура примерно восемь месяцев назад, так что отцом может быть либо он, либо Герцог. Но, как и говорила Кэт, это не имеет значения. Она наша.

Малышка продолжает плакать. Она крохотная. Личико у нее багровеет, припухшие глазки зажмурены, прядки мокрых светлых волосиков прилипли к голове. Пожалуй, вряд ли я видела в своей жизни что-то столь же уродливое, но мое сердце полнится любовью к этому маленькому созданию, любовью, какой я не ощущала никогда прежде, любовью столь сильной, что она пугает меня саму.

Мэри берет малышку на руки и воркует над ней. Это Мэри в своем лучшем проявлении, делающая то, что, как она верит, рождены делать женщины, и малышка перестает плакать.

Тетушка Фэй с силой массирует живот Кэт, чтобы вытолкнуть наружу послед, а я продолжаю любоваться маленькой, как персик, головкой малышки и крошечными пальчиками, прямо как у опоссума. Не могу поверить, что когда-нибудь эти ручки возьмутся за карандаш, или за скалку, или за руль автомобиля, дадут кому-то пощечину или кого-то погладят, будут дрожать от страха и хлопать от радости, и я задаюсь вопросом, что за женщина будет хозяйкой этих рук, что она будет ими делать.

Кэт садится в постели, бледная и изнуренная, – но на лице ее кривоватая улыбка. Я всегда считала ее неженкой, но она прошла через это, как и предсказывала тетушка Фэй.

– Я даже об имени не подумала, – вздыхает Кэт.

– Вы родили свою малышку милостью Божией, – говорит Мэри. – Вероятно, из благодарности вам следовало бы назвать ее Грейс[19].

– Грейс… Красивое имя. Мне нравится.

– Кэт, малышку Грейс нужно покормить. – Тетушка Фэй знает, что говорит.

Кэт расстегивает ночную рубашку, и Мэри передает ей ребенка.

– Странно, – говорит Кэт.

– Что странно? – спрашиваю я.

– Трижды была замужем. Трое мужей. Но когда у меня наконец рождается ребенок, я совершенно одна!

– Ты не одна, – возражаю я.

– Ни одного мужчины поблизости.

– Зато есть мы, – говорит Нелл.

– Вы не одна, и Грейс не будет одна, – говорит Мэри. – У меня есть новость. Я ждала подходящего момента, и вот он настал. Прошло три месяца с тех пор, как меня в последний раз навестили незваные «гости», – она целует малышку в макушку. – Детка, у тебя будет друг. Или подружка.

Глава 25

Песня сверчков и древесных лягушек вплывает в окно моей спальни, когда приходит Кэт. Поздний вечер, и я уже собиралась натянуть ночную рубашку, но она одета так, словно ждет гостей.

– Мне нравится эта комнатка, – говорит она. – Помню, как ты сказала: «Прохладно летом, и до костей промерзаешь зимой», – она тихонько смеется.

В те дни, когда Кэт была замужем за Герцогом, она все время смеялась, но за две недели, минувшие после рождения малышки, я ни разу не слышала ее смеха. Грудь у Кэт внушительная, но когда она пыталась кормить малютку Грейс, молока у нее не оказалось. Малышка начала худеть, и Кэт ударилась в панику. «Не тревожься, золотко, – утешала ее тетушка Фэй, – это часто случается. Через денек-другой молоко придет». Она послала за кормилицей, молодой женщиной по имени Бекка, которая живет в маленьком домике дальше по дороге и у которой есть двухлетний сын, как раз сейчас отлучаемый от груди. Но у Кэт молоко так и не пришло. В последующие дни она, точно орлица, следила за тем, как Бекка кормила Грейс грудью… а потом перестала следить и подолгу сидела на веранде.

Оно уже начало меня тревожить, состояние ума Кэт, так что я рада вновь услышать ее смех. Она садится на мою кровать и водит пальцем по швам лоскутного покрывала. Явно пришла не просто так.

– Должно быть, ты ужасно тоскуешь по Сеймуру, – говорю я.

– Салли, есть кое-что, что ты должна знать. Сеймур не погиб.

Я не уверена, что правильно расслышала. Она врет? Шутит? Ее лицо серьезно, но при этом кажется мне лицом незнакомки. Я совершенно не знаю Кэт Джонсон.

– Тогда ради чего, скажи на милость?..

– Чтобы облегчить ситуацию. Мы решили пойти каждый своей дорогой.

Я пытаюсь заглянуть Кэт в глаза, но она не отводит взгляда от покрывала.

– Дело в том, – продолжает она, – что Сеймур может быть с женщинами. Но он… – она подыскивает подходящие слова, – он предпочитает быть с мужчинами.

– Быть не может!

Этого просто не может быть. Кэт ошибается. Для меня, для любого в округе Клэйборн эта мысль – мысль о мужчине с другими мужчинами – попросту невообразима, это то, о чем отпускают скабрезные шуточки школьники, то, что проповедники называют мерзостью, но не то, что происходит на самом деле, в действительности. Во Франции – там может быть, но не здесь, в округе Клэйборн.

– Этого не может быть! Только не Сеймур!

– Поверь мне. Мужчины вроде Сеймура порой оказываются такими.

– Но он же был такой бабник!

– Да, скажи? Думаю, мой первый муж об этом знал, вот почему он не возражал против того, чтобы Сеймур составлял мне компанию, даже когда сам уезжал по делам.

– Я все равно в это не верю!

– Извини. Я знаю, ты всегда была к нему неравнодушна.

– Это что, было так заметно?

– Да уж трудно было не заметить. В общем, не надо тебе знать, как я узнала о Сеймуре, но, оправившись от потрясения, я попыталась с этим жить. Думала даже, что, может быть, мне удастся изменить его. Но каждый раз, когда он отлучался из дома, я с ума сходила, гадая, с кем он, чем может быть сейчас занят. И, Салли, мне надо быть с мужчиной, который хочет быть со мной!

– Эдди… Сеймур когда-нибудь…

– Нет. Ничего подобного никогда не было. Он считал Эдди сыном.

– А как же малышка? Сеймур собирался помогать растить ее.

– Это подводит меня к тому, почему я к тебе пришла. Салли, я много думала и решила уехать.

Я застываю как громом пораженная.

– Ты не можешь уехать! Грейс нужна Бекка!

– Я не беру с собой Грейс.

– Об этом и речи быть не может, Кэт! О чем ты только думаешь?!

– Салли, у меня здесь нет будущего. – На лице Кэт решимость. – Никто в этом округе