Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне

имитирует наш язык». Короче говоря, беседа продолжалась так долго, что все стороны утомились от обмена остротами. Самому же ему не удалось во всех случаях подтвердить свою родовитость. Так что эти дамы наконец убедились, хотя и с трудом, что он был тем, кем он и был на самом деле.

86. С розыгрышами нам доводится встречаться каждый день, есть среди них несколько забавных, вначале вызвавших беспокойство, но заканчивающихся в конце хорошо. Так что даже тот, против кого юмор направлен, начинает смеяться над собой, когда видит, что его страхи оказались беспочвенными.

Скажем, однажды ночью мне довелось остановиться в Палии, в той же самой гостинице кроме меня оказалось еще три постояльца (два из Пистории и третий из Прато). Как часто бывает в компании мужчин, после ужина они сели играть. Вскоре один из двух пистойцев потерял все, что имел, и оказался без единого сольдо, так что начал плакать, проклинать судьбу и сильно ругаться. Тогда он отправился спать, страшно богохульствуя.

Поиграв еще некоторое время, оставшиеся двое решили разыграть того, кто отправился в постель. Убедившись в том, что он спит, они потушили все свечи и загородили очаг. Потом начали громко говорить и производить как можно больше шума, притворяясь, что ссорятся во время игры. Тогда один из них сказал: «Ты вытащил нижнюю карту». Другой стал отрицать, заявляя: «А ты поставил на четверку в масть». Ну и все такое прочее, причем с таким шумом, что спящий проснулся. Он понял, что его приятели продолжают играть, разговаривают о картах, но он ничего не видит. Тогда он немного протер глаза, увидел, что в комнате нет света, и проворчал: «Какого дьявола, вы что, собираетесь орать всю ночь напролет?», затем лег обратно в постель, намереваясь продолжить свой сон.

Приятели не ответили, но продолжали разговаривать, как прежде. Тогда мужчина удивился (теперь он почти проснулся). Его приятели продолжали играть и ссориться, тогда он спросил: «Как же вы видите карты без света?» Один из двоих ответил: «Должно быть, ты потерял свое зрение вместе со своими деньгами, разве ты не видишь две свечи перед нами?»

Мужчина приподнялся на руках и сердито ответил: «Пьян я или слеп, но вы лжете». Те поднялись и ощупью направились к кровати, смеясь и притворяясь, что тот подшучивает над ними. Он же по-прежнему настаивал: «Говорю же, что не вижу вас». Наконец те стали страшно удивляться, и один заявил другому: «Увы, но мне кажется, что он говорит правду. Протяни мне ту свечу, давай посмотрим, возможно, у него что-то со зрением».

Тогда бедный приятель действительно убедился в том, что ослеп, и горько заплакал, заявляя: «Мои братья, я ослеп». Тотчас начал призывать Деву Марию из Лоретто, умоляя ее простить за те прегрешения и оскорбления, какими он осыпал ее за то, что потерял свои деньги. Два приятеля начали успокаивать его и говорить: «Не может быть, чтобы ты не видел нас, что за бредни пришли тебе в голову?» – «Увы, – отвечал другой, – я не придумываю, я не вижу ничего, как будто у меня и нет глаз». – «Нет, твой взгляд ясен», – ответили они оба. Потом один сказал другому: «Ты видишь, как хорошо он открывает свои глаза. И как ярко они сверкают! Разве можно поверить в то, что он ничего не видит?» Несчастный человек все это время громко плакал и просил милости у Господа.

Наконец они заявили: «Принеси клятву, что понесешь наказание перед Девой Марией Лореттской, отправишься к ней босым и обнаженным, ибо только так ты излечишься. Мы же тем временем отправимся в Аквапенте, чтобы увидеться с одним лекарем, и постараемся сделать для тебя все, что сможем».

Тогда бедный приятель тотчас преклонил колени у своей кровати, проливая горькие слезы, стал просить жестокого наказания за свое богохульство и произнес торжественную клятву, что отправится обнаженным к нашей Деве Марии Лоретто, подарит ей пару серебряных глаз. Не станет есть мясо по средам, яйца в пятницу, будет поститься хлебом и водой каждое воскресенье в честь Девы Марии. Чтобы та даровала ему милость и вернула ему зрение.

Его приятели отправились в другую комнату, зажгли свечу, смеясь как можно громче, вернулись к несчастному человеку, освободившемуся от страшной муки, как вы можете вообразить. Его охватил такой сильный ужас, что он не мог ни смеяться, ни даже говорить. Его же приятели не нашли ничего лучше, как начали дразнить его, приговаривая, что он должен выполнить все свои обеты, потому что ему даровали ту милость, какую он искал.

87. Приведу пример другого розыгрыша, когда человек, не ведая того, обманывает сам себя. Расскажу о той шутке, что сыграли со мной не так давно.

Во время последнего карнавала мой друг монсеньор Сан Пьетро ди Винкола (знавший о том, что мне нравится разыгрывать монахов во время маскарада) тщательно организовал заранее то, что намеревался сделать. Однажды он прибыл вместе с монсеньором из Арагона и несколькими кардиналами и занял несколько окон на Банчи[6], намереваясь увидеть, как проходят ряженые. Таков был обычай в Риме. Один из его слуг переоделся монахом и подошел ко мне.

Сам же я находился там же в своей маске. Увидев перед собой монаха, стоявшего в стороне и как бы не понимавшего, что ему делать, я решил над ним подшутить. Мне показалось, что пришел мой день, и я ринулся на него, как голодный сокол на свою добычу. Сначала я спросил, кто он такой, получив ответ, притворился, что знаю его, и тотчас вылил на него поток слов, пытаясь убедить, что главный констебль ищет его, ибо получил на него несколько донесений. Я убеждал его отправиться вместе со мной в канцелярию, где я могу обеспечить ему безопасность.

Испугавшись, дрожа с головы до ног, монах не знал, что ему делать, и сказал, что боится, что его поймают, если уедет далеко от Сан-Сельсо. Я столько наговорил ему, что он взобрался на круп моей лошади, и тогда я подумал, что мне полностью удался мой замысел. Поэтому я тотчас направился на Банчи, при этом моя лошадь подпрыгивала и скакала. Представьте себе, какое прекрасное зрелище представлял сидящий на заду лошади монах в развевавшейся сутане, болтающийся как мешок, который вот-вот упадет.

Увидев столь замечательное представление, эти господа начали бросать в нас яйцами из окон, как и все остальные, кто находился там. Так что даже град с небес не обрушивался с такой яростью, как эти яйца сыпались из окон, и большинство из них попадали в