Первый русский генерал Венедикт Змеёв. Начало российской регулярной армии - Сергей Тимофеевич Минаков

Главные достижения, выгодные России, заключались не только в том, что Киев, которым Россия владела доселе лишь фактически, переходил к ней de jure. Было получено обязательство со стороны польского короля и правительства Речи Посполитой не притеснять своих православных подданных. Это, несомненно, создало юридическое основание для последующего, будущего вмешательства России во внутренние дела Польши, что во второй половине XVIII в. привело разделам Речи Посполитой и утрате Польшей своей независимости. Разумеется, это невозможно было предвидеть во время заключения «Вечного мира». Однако, несмотря на безрезультатность миссии Гордона, Голицын понимал, что условия «Вечного мира» с Речью Посполитой в части обязательств России вступить в Священную лигу держав, ведущих войну с Османской империей, придется выполнять. Конкретно это должно было воплотиться в походе русских войск на Крым, оттягивая таким образом на себя крымско-татарские силы, что должно было существенно облегчить положение Речи Посполитой.

Далеко не все были довольны условиями этого «мира». Гетман Украины Иван Самойлович не скрывал своего «недовольства договором с Польшей». «Он признавался в нем открыто и не раз писал об этом в Москву»537. Впрочем, суть его недовольства, как отмечал в своем дневнике Гордон, заключалась в том, что, во-первых, этот договор был подписан «без его ведома и согласия», в частности он был недоволен тем, что часть Украины, правобережная ее часть, была оставлена «в ничейном владении до следующего договора»538. Во-вторых, Самойлович «настойчиво предлагал (польскому королю), дабы ту часть Украины тоже передать царям, что было дурно воспринято в Москве»539.

Целью похода, вопреки расхожему мнению, конечно, было не взятие Перекопа, не завоевание Крыма и не разгром Крымского ханства. Понятно, что даже при самом благоприятном ходе военных действий, которые могли увенчаться взятием Перекопа, на продолжение этих действий уже в Крыму, на полный разгром Крымского ханства рассчитывать не приходилось. Для реализации такой задачи требовалось слишком много благоприятных для России военных, военно-морских и дипломатических факторов, которые в то время отсутствовали. Эту задачу оказалось возможным решить лишь к концу XVIII столетия.

Главная внешнеполитическая цель Голицына заключалась в том, чтобы заставить Крымского хана отказаться от наиболее обременительных и оскорбительных статей Бахчисарайского мира 1681 г. – отказаться от статьи договора, предписывавшей России выплачивать Крымскому ханству ежегодную «дань» в обмен на прекращение крымско-татарских набегов на российские территории.

Первый Крымский поход

Решение о том, кто станет главнокомандующим русским войском в походе на Крым, было принято не сразу. По свидетельству маркиза де ла Невилль, «князь Голицын назначал многих на эту должность, но все говорили, что если он заключил мир и союз с Польшею, то он должен взять на себя и труды похода, чтобы доказать таким образом, что завоевание Перекопа было действительно так легко, как он представлял его себе»540. Но вряд ли Голицын не осознавал предстоящие трудности крымского похода, хотя его «легкость» и взятие Перекопа внушались князю советами генерала Гордона.

Несмотря на достаточную определенность ближайших внешнеполитических шагов правительства В.В. Голицына, которая проистекала из условий «Вечного мира» в Польшей, решиться возглавить русское войско в предстоящей новой войне всесильному Софьину фавориту было весьма нелегко. Позволю в связи со сказанным привести пространную выдержку из «записок» маркиза де ла Невилля.

«Выбор полководца длился несколько времени, – свидетельствовал маркиз. – Князь Голицын назначал многих на эту должность, но все говорили, что если он заключил мир и союз с Польшею, то он должен взять на себя и труды похода, чтобы доказать таким образом, что завоевание Перекопа было действительно так легко, как он представлял его себе. Голицын сделал все что мог, чтобы отклонить от себя эту должность, так как он справедливо полагал, что трудностей будет ему весьма много и что вся ответственность на неудачу падет на него, какие бы меры предусмотрительности и предосторожности он ни предпринял, и что ему трудно будет сохранить свою славу, если поход будет неудачен. Войско, вверяемое ему, было, правда, очень велико числом, но его составляли толпы грубых, беспорядочных крестьян, не закаленных в битвах, с которыми он не мог ни начать, ни совершить с честью никакого важного военного предприятия. Бывши более великим государственным мужем, нежели полководцем, он предвидел, что отсутствие его из Москвы причинит ему более вреда, нежели принесло бы славы само завоевание Крыма, так как оно не поставило бы его выше, звание же начальника войск решительно ничего не прибавляло к его могуществу. Он очень хорошо понимал, что люди, более всех настоявшие на вручении ему этой должности, действовали только по зависти, с намерением погубить его, хотя по внешности казалось, что титулом генералиссимуса ему оказывали великий почет»541.

Главнокомандующим, или, как его упорно именуют и П. Гордон, и Ф. Лефорт, «генералиссимусом» русских войск с официальным титулованием «Большого полка дворового воеводы, царственные большие и государственных великих дел оберегателя и наместника Новгородского», все-таки был вынужден стать боярин князь В.В. Голицын. «Вельможи, утвердившие назначение Голицына, – поясняет маркиз де ла Невилль, – были именно те, которые не соглашались на союз с Польшею, так как они очень хорошо понимали, как трудно будет вторжение в Крым, и старались удалить Голицына из Москвы, потому что в отсутствие его надеялись ослабить его уже слишком большую власть. Большинством голосов Голицын был назначен полководцем, к его великому неудовольствию, и он должен был принять на себя честь руководить походом»542.

Непосредственная подготовка к походу началась еще осенью 1686 г. 22 октября генералу Змеёву указано было быть на Украине «для бережения и для поиску»543. Подготовку к походу на Крым, начатую еще осенью 1686 г., отметил в своем дневнике и генерал Гордон. «Русские начали формировать свои полки, – записал он 15 ноября 1686, – и объединили несколько стрелецких полков – из двух один»544.

Согласно разрядной записи, содержащей сведения о количестве и составе войск, собранных для 1-го Крымского похода 1687 г., в действующую русскую армию «генералиссимуса» князя В.В. Голицына входили:

Московские чины, дворяне и дети боярские – 8712 человек.

Солдаты – 49 363 человека.

Рейтары, Копейщики и гусары (регулярная конница) – 26 096 человек.

Стрельцы – 11 262 человека.

Черкассы (малороссийские казаки) – 15 505 человек.

Прочие – 1964 человека545.

Всего, таким образом, русская армия, отправившаяся в 1-й Крымский поход и намеревавшаяся в первую очередь овладеть Перекопом, насчитывала 112 902 человека. Как это видно из приведенной выше разрядной росписи, около 70 % русской действующей армии составляли регулярные «полки нового строя» (солдатские, рейтарские, гусарские); 8 % составляла иррегулярная дворянская конница и 10 %