Альманах «СовременникЪ» №4(24) 2021 г. (посвященный 800-летию Александра Невского) - Альманах Российский колокол

– Отец капут, мать в Германии. Я одна осталась с ребятишками.

Высокий сухопарый немец со змеиным взглядом показал на меня и стал что-то говорить своим напарникам. Испуг охватил меня. Недавно моего приятеля Альбика вместе с матерью увезли в Германию.

Немцы, посовещавшись, покинули наш дом. Я не мог двигаться от страха. Бабушка прижала меня к себе и стала успокаивать. С тех пор, увидев немцев, направляющихся к нашему дому, я вместе с мамой убегал через окно. Прятаться в туалете вдвоем было тесно и небезопасно. Мы стали прятаться в высокой траве в конце нашего сада. У меня среди высокой бузины и лебеды была проложена тропа, по которой на коленях незаметно можно было проползти в соседний сад. Там росли очень вкусные персики, и я иногда ими лакомился.

Дошла очередь взрывать дома на нашей улице. Мама подозвала меня к себе и строго взволнованным голосом сказала:

– Иди к калитке и наблюдай за улицей из-за кустов сирени. Не вздумай выходить за калитку.

Дальнейших пояснений мне не требовалось. Я знал, что о любой опасности надо будет предупредить маму. В соседнем дворе за улицей наблюдал Хена. Я перешагнул через невысокий каменный забор и присоединился к товарищу. Недалеко от нашего дома остановилась машина. Из нее вышли офицер и три солдата. Офицер резким, лающим голосом что-то сказал солдатам и показал рукой на дом Веры Карловны, стоящий против нашего дома, на дом дяди Коли, погибшего от осколка немецкой бомбы, и на дом Старостенко. Солдаты бегом помчались к этим домам и разложили на тротуаре около их стен взрывчатку. Немцы торопились: фронт приближался к Анапе. Фашисты подрывали все угловые кирпичные дома, выходящие фасадами на тротуар. Наш дом миновала эта участь, так как он был саманный и находился в глубине сада.

Лена

Машина с немцами проехала по улице мимо нас и остановилась около дома соседей. Мы с Хеной присели в кустах сирени и затаили дыхание. Нам отчетливо были видны лица фашистов, их торопливые действия. Мне хотелось запустить в них гранату или открыть огонь из пулемета, но эти мечты были неосуществимы, как и многие мои сны, в которых я сражался с фашистами. В доме жила бабушка с двумя внучками. Старшая девочка была немного старше меня, младшая – ровесница Нине. Появились они на нашей улице неожиданно, перед оккупацией города. Ходили слухи, что они пытались эвакуироваться в глубь страны, но путь был отрезан немцами, и им пришлось остановиться в Анапе. Для нас, ребят, было странно, что они вселились в дом Стороженко, которые успели уехать до прихода немцев. Мать девочек с приходом немцев устроилась работать на винзавод. Девочки сторонились нас, выходили на улицу только с бабушкой. Мы тоже не искали с ними контакта и не приглашали в наши игры. Старшая девочка была красивой и нравилась мне. Она была всегда опрятно одета, большие голубые глаза смотрели внимательно и настороженно. Светлые волосы были зачесаны назад и скреплены бантом. Ребята считали их чужаками, и я, поддавшись детской солидарности, не подходил к ним, чтобы познакомиться. Наше отношение к ним изменилось

после того, как мы узнали, что их маму расстреляли за связь с партизанами. Наши родители делились с ними продуктами из своих небогатых запасов. Девочки после трагедии с их мамой долго не появлялись на улице. Когда я увидел их, сидящих на лавочке, сразу же направился к ним, не зная, что буду говорить. Слова нашлись сами собой:

– Меня зовут Алик, а как вас?

– Я Лена, а это моя сестра Люба, – ответила старшая девочка.

Я присел на лавочку и не знал, какой еще задать вопрос.

Я испытывал к ним чувство уважения и жалости. Первой спросила Лена:

– Вы давно живете в Анапе?

– Нет, не очень. Перед войной приехали.

– В море, наверное, успели накупаться досыта, – произнесла она мечтательно.

– Досыта накупаться невозможно. Я с ребятами ходил купаться по нескольку раз в день. На следующий день снова купаться хочется.

– Мы ни разу в море не купались, – с сожалением произнесла Лена.

– Где вы жили раньше?

– Мы ехали из Украины. Наш поезд часто бомбили. Приходилось выскакивать и прятаться в лесу или в кювете. Во время стоянки в одном крупном городе была сильная бомбежка вокзала. Машинист не мог ехать, так как горел красный сигнал семафора. К паровозу подбежал военный и сказал машинисту:

– Немедленно уезжайте!

– Не могу, красный свет.

– Уезжайте, иначе поезд разбомбят.

Машинист повел поезд на красный свет. Доехав до небольшого леса, поезд остановился. Люди выскакивали из вагонов и бежали в лес. Вскоре началась бомбежка нашего состава. Бомбы разрывались около железнодорожных путей. К счастью, на этот раз ни одна не попала в состав. При следующем налете поезд разбомбили, уехать на восток не было возможности, и мама решила добраться до Анапы. Здесь жили ее хорошие знакомые. Их дом находится в запретной зоне.

Немцы выселили жителей из домов, расположенных вблизи моря, и объявили эту территорию запретной зоной. В людей, осмелившихся зайти в эту зону, стреляли без предупреждения.

– Где сейчас ваши знакомые?

– Не знаю, куда-то ушли.

Я понял, что затронул больную тему, и не задавал больше вопросов. Возможно, их знакомые ушли в партизаны. Об этом ни один ребенок не обмолвится словом. Про себя решил, что, как только город освободят от немцев, обязательно приглашу Лену купаться на песчаный пляж.

Когда немцы разгружали взрывчатку, бабушка девочек вышла на улицу, стала перед немцами на колени, перекрестилась костлявой рукой и стала умолять не взрывать дом. На ней были старенькая кофточка и длинная юбка, подол которой лежал в пыли. Лицо было серым, с впалыми глазами и щеками, видимо, от долгого недоедания и горя. Она кланялась немцу в ноги, пытаясь обнять его сапоги. Он оттолкнул ее ногой и грубо произнес:

– Найн, матка!

Немцы поспешно положили взрывчатку у стены дома, и машина поехала дальше.

Мы с Хеной наблюдали эту сцену из своего укрытия в кустах сирени. Долго ждали, когда бабушка с девочками выйдут из дома с вещами и направятся к кому-нибудь из соседей. Немцы дали жителям полчаса времени для освобождения домов. Они из дома не выходили.

«Неужели их взорвут вместе с домом?» – подумал я.

Меня охватил ужас. И я предложил другу:

– Хена, давай взрывчатку где-нибудь спрячем.

– Давай, – быстро согласился он.

Мы выглянули из калитки, улица была пустынной. Только вдали виднелась машина фашистов. Не думая о возможных последствиях, мы взяли взрывчатку и закопали в саду. Вскоре показались подрывники. Они взорвали