Светоч дружбы. Восточный альманах. Выпуск четырнадцатый - Михаил Иванович Басманов

Чиновник продолжал писать, словно и не было во дворе терпеливо ждущих крестьян.

В первом часу он вышел из конторы и, смилостивившись, процедил:

— Полдень. Обеденный перерыв. Приходите в час.

Нарк с другими прождал до часу. Вернувшись, неприветливый заместитель позвал их и жестом велел сесть на пол. Сначала он стал каждого спрашивать, почему у него так много детей. Нескладные ответы крестьян вызывали хохот остальных чиновников, которые повернулись, чтобы послушать интересные подробности.

Наконец настал его черед.

— Кто Нарк На-нгарм?

— Я, господин начальник, — покорно ответил он.

— А у тебя почему так много детей?

Раздались смешки.

— Ах, господин начальник, когда ты беден… — воскликнул он, не в силах сдержать отчаяние.

— Какого черта! При чем тут бедность? — перебил заместитель, по его голосу чувствовалось, что он недоволен ответом.

— Так беден, что нет денег, чтобы купить одеяло, дети просто сами появляются на свет.

Вместо смеха мертвая тишина. А потом невозмутимый голос заместителя:

— Ба! Этот шутник спит с женой, чтобы согреться.

Снова обрушился яростный порыв ветра. Он сорвал с деревьев сабанги и пайомы тучу листьев. Крутящийся столб пыли все еще гудел где-то впереди, на середине выжженного рисового поля. Нарк вышел из тени высокого дерева и побрел под раскаленным полуденным солнцем к деревне.

— Эй, Нарк… — Голос донесся от идущей навстречу толпы крестьян.

Его перекрыл другой:

— Везет тебе!

От этих слов Нарк воспрянул духом. Он даже слегка улыбнулся и с надеждой спросил:

— В чем? В чем везет?

— Двести батов. Ты ведь их получил?

— Получил, вот они, тут, — он похлопал по карману.

— Везет же! Ты, Нарк, точно, везучий. На день позже — и не видать тебе этих денег.

Перевод с английского Н. Степановой.

Сульхи Долек

Сульхи Долек — известный турецкий новеллист и романист, родился в Стамбуле в 1948 году. Окончил в 1969 году военно-морское училище, высшее образование получил в США, в Мичиганском университете по специальности машино- и кораблестроение.

Вошел в литературу как автор коротких рассказов, за которые в 1969 году получил свою первую литературную премию. Лауреат ряда турецких премий и конкурсов: третье место на конкурсе издательства «Миллиет» за роман «Бункер» (1974), первое место на конкурсе детской книги за повесть «Зеленый холм» (1979).

В 1983 году Сульхи Долек получил премию Сабахаттина Али за сборник рассказов «Винтики», в котором с тонкой иронией и острой сатирой разоблачает социальные пороки современного турецкого общества.

Рассказы «Решение проблемы», «Жертвы благотворительности» и «Мы сделали все, что смогли» взяты из указанного сборника.

РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ

Люди, занятые в сфере обслуживания и обязанные по долгу своему тесно общаться с гражданами, оказывая им содействие и помощь, часто ведут себя немного странно: легко раздражаются, резки в выражениях, грубы в обращении. Им ничего не стоит вдруг, ни с того ни с сего обругать человека. Конечно, их тоже можно понять — работа у них не из легких…

Однажды утром я, как обычно, сел в автобус и отправился на работу. Ну, а вся моя работа в то время заключалась в бесконечных поисках работы. Вообще, как себя помню, я вечно искал что-то: то работу, то спутницу жизни, то врачей. Иногда находил, а иногда нет… А вот всяких неприятностей в жизни искать не приходилось — они всегда сами меня находили.

Вы, наверное, заметили — в утренних автобусах обычно тихо. Пассажиры дремлют, перебирая в памяти, как бусинки четок, свои бесконечные дневные дела и заботы. На этот раз тоже было тихо, пока вдруг на весь автобус не прогремел голос водителя:

— Ты что, приятель, малограмотный?!

— Да я нездешний, господин шофер, — невнятно послышалось в ответ. — А что, нельзя спросить, куда идет автобус?

— Тоже мне, нездешний нашелся, расскажи своей бабушке! Таких, как ты, я всех насквозь вижу. Все вы так говорите.

Чем громче орал шофер, тем тише вел себя виновник скандала — щуплый гражданин в кепке.

— Ну чего мне притворяться нездешним, ненормальный я, что ли? Не вижу в этом толку, уважаемый.

Шофер в ярости вырубил скорость, резко затормозил и вскочил со своего места.

— Ах, так?! Теперь ты меня бестолковым обзываешь! Пассажиры, вы все свидетели, этот тип оскорбил меня при исполнении служебных обязанностей!

По рядам пассажиров пробежал ропот, раздались голоса:

— Очень нам нужно, у нас и своих дел хватает.

— Если он сейчас же не выкатится из машины, я дальше не поеду, — заявил шофер. — Это ж надо, до чего меня довели, аж руки трясутся. Как я теперь за руль сяду?

Пассажиры разделились на две группы: одни успокаивали шофера, уговаривая его ехать дальше, другие упрашивали гражданина в кепке выйти из автобуса. Как на грех, оба оказались упрямыми и не уступали. Подумав, я решил замолвить слово за гражданина в кепке.

— Бейэфендим[65], — обратился я к шоферу, — проще было бы сразу ответить пассажиру на его вопрос, и вам бы не пришлось утруждать себя лишними разговорами, и мы бы не потеряли столько времени.

— А это еще кто там вякает?! — взвился шофер. Сверкая глазами и тыча в мою сторону пальцем как пистолетом, он заревел: — И этот тоже мне ответит! Пассажиры, вы все свидетели!..

Сбитые с толку бедные пассажиры теперь уж не знали, за кого заступаться и против кого свидетельствовать. Они жалобно твердили хором:

— Ну пожалуйста, поехали дальше!

— Все! Дальше никуда не поеду, — уперся шофер. — Раз меня так унижают, оскорбляют и в грош не ставят…

— Тогда хоть открой двери, мы сойдем, — стали просить пассажиры.

— Не открою, — стоял на своем шофер. — Дело это подсудное, а вы все — свидетели!

— В таком случае гони в участок, — предложил какой-то умник. — Не торчать же нам здесь целый день.

На этот раз шофер согласился, сел за руль и включил мотор. Одной рукой он крутил баранку, а другой, как коршун добычу, прикрывал кнопку открывания дверей, чтобы кому-нибудь из пассажиров не вздумалось самому открыть двери и выпрыгнуть на ходу из автобуса. Мы свернули с проспекта и направились к ближайшему полицейскому участку. Автобус буквально продирался по узким улочкам сквозь белье, свисавшее с балконов тесно жавшихся друг к другу домов. На пути у нас оказался базарчик. Торговцы, только раскрывшие над прилавками брезентовые тенты, изумленно таращились на нас, будто это был не автобус, а, по крайней мере, летающая тарелка. Но тут дорогу нам преградила телега, груженная клетками с живой птицей, и образовалась пробка.

В автобусе поднялся ропот, пассажиры, и так опаздывавшие по своим делам, без особого энтузиазма предвкушали объяснение с