Продажный рок. Как лейблы укротили панк, эмо и хардкор - Дэн Оззи

что благодаря их сотрудничеству с At the Drive-In стало «чертовски легко» получать крупные денежные предложения от звукозаписывающих лейблов. Они подписали контракт с лейблом DreamWorks Records на выпуск своего дебютного альбома 2002 года, Wiretap Scars.

Хотя обе группы хорошо принимались публикой и наслаждались своим собственным успехом, разделение участников было подобно разделению радуги на отдельные цвета. У этих двух групп было свое особое очарование, но им недоставало той взрывоопасной химии, придававшей At the Drive-In неповторимый источник силы.

По мере того, как их правило шести месяцев подходило к концу, шансы на то, что At the Drive-In закончит свой перерыв, казались все менее вероятными: стало очевидно, что две группы не в хороших отношениях и, возможно, даже конкурируют друг с другом. В интервью журналу Harp Бикслер-Савала вспоминал вечер, когда Уорд в нетрезвом виде пришел на концерт Mars Volta в клуб Bottom of the Hill и обрушился на Родригеса-Лопеса и его пагубные пристрастия: «Да, это круто, ребята, вперед, создавайте собственную группу. Она очень далеко пойдет. Да, вы же с Седриком – ответственные ребята».

Резкие слова Уорда были как ушат холодной воды для его бывшего товарища по группе, который понял, что ему нужно прекратить употреблять тяжелые наркотики и серьезно относиться к своей музыке. «В тот день я завязал, – рассказал Родригес-Лопес журналу MOJO. – Я не мог управлять Mars Volta, пока развлекался. Это было похоже на вызов».

Мало того, что At the Drive-In оставили после себя множество разочарованных фанатов, но их крах еще и образовал воронку, увлекавшую за собой все их окружение. В конце августа Grand Royal объявили, что лейбл прекращает свою деятельность, ссылаясь на «растущие долги, сокращение активов и чрезвычайно тяжелые условия в отрасли». Вскоре компания объявила себя банкротом и выставила свои активы на онлайн-аукцион. New York Times отмечала: «Первоначально казалось, что At the Drive-In может поддержать лейбл. Когда в 2000 году Grand Royal выпустили Relationship of Command, альбом хорошо продавался и попал в списки многих критиков как один из лучших в том году. Но в марте 2001 года группа неожиданно распалась».

Это стало потерей и для породившей их сцены. Группа, которую обожали критики, была на грани того, чтобы вывести своих товарищей из пост-хардкора в мейнстрим. Но после их распада законодатели вкусов, провозглашавшие их спасителями рока, быстро перешли к новому поколению ничем не примечательных инди-рок-групп, включая Strokes и White Stripes. Эпоха «возрождения» рока достигла большого коммерческого успеха, но даже ее самые прославленные группы не смогли сравниться с настоящим безудержным хаосом от своих юго-западных предшественников.

At the Drive-In была силой, вырвавшейся из маленького уголка Техаса, как ракета. Шесть лет они колесили по миру и выступали для всех желающих. Только за последние полгода, которые они были вместе, остальной мир узнал достаточно, чтобы мельком взглянуть на них. Но, в конце концов, интенсивность работы, повышенное внимание и, как следствие, сильное давление на группу сделали их слишком неустойчивыми, чтобы продержаться долго. Они словно врезались в кирпичную стену на скорости в сотню километров в час и оставили после себя впечатляющий взрыв.

«Возможно, так всегда и бывает, – говорит Уорд. – Прямо как живой концерт: сорок пять минут царил хаос, а потом все закончилось».

Глава 6

the Donnas

Spend The Night. Atlantic Records (2002)

В мае 1993 года на следующий день после конкурса талантов в средней школе Дэвида Старра Джордана одноклассники Бретт Андерсон отозвали ее в сторону в коридоре. «Только никому не говори, – шептали они, – но вообще-то мне больше понравилась твоя группа». Ее рок-группа Screen выступала в школьном шоу «Битва групп», и тринадцатилетняя Бретт гордилась их коротким выступлением, где она и еще три девочки играли кавер-версии песен L7, Shonen Knife и Muffs. Но ученики, похоже, больше заинтересовались Verbal Constipation, группой мальчиков без вокалистов, сыгравших прекрасную, хотя и предсказуемую инструментальную кавер-версию песни Nirvana «Smells Like Teen Spirit». Screen получали какие-то комплименты только тихим шепотом. «Типа, какого черта? – вспоминает Андерсон. – Только не говорите мне втихаря, что мы вам понравились! Но такова была атмосфера в 1993 году».

Восьмиклассница Андерсон основала Screen с тремя подругами-одноклассницами: гитаристкой Эллисон Робертсон, басисткой Майей Форд и барабанщицей Торри Кастеллано. Все четверо научились играть вместе, исполняя каверы на песни своих любимых групп, таких как R.E.M., Faith No More и Sonic Youth. Они назвались Screen, потому что, по словам Бретт, «это было название, над которым никто не мог посмеяться. Если люди называли его глупым по одной причине, мы могли просто сказать, что оно означает что-то другое».

К тому времени, когда они поступили на первый год обучения[109] в старшую школу Пало-Альто в сентябре 1993 года, Screen сменили название на Ragady Anne и регулярно репетировали в гараже Кастеллано; время от времени их дразнили проходящие мимо соседские мальчишки из-за дешевых гитар и доставшейся по наследству ударной установки. Ragady Anne написали кучу яростных песен, в которых ругали этих надоедливых парней, а также пороки примитивных гламурных глупышек из Калифорнии и фальшивых феминисток. Их демо-записи звучали так, как будто их делали в зоомагазине, где Андерсон лаяла, визжала и вопила с подростковой яростью. Тем временем остальные участницы группы использовали скорость, чтобы скрыть слабые места в своих еще окончательно не сложившихся музыкальных навыках. «Это была просто мешанина из всего, что мы слушали, – говорит Кастеллано об их стиле, – и нам нравилось играть быстрее, потому что тогда это звучало жестче».

Ragady Anne начали давать концерты по всему городу в общественных центрах, где они почувствовали, насколько неприветливой может быть музыкальная сцена к группе, состоящей из одних девушек. «С того момента, как мы начали играть, в наш адрес сыпалось много дерьма по поводу того, что у нас женская группа. Это началось сразу же, и никогда не прекращалось, – говорит Кастеллано. – Даже когда мы играли самые первые концерты в девятом классе в общественном центре, нужно было заранее прийти на собрание перед концертом, чтобы показать, что вы будете выступать. Мы были единственными девочками, а мальчики даже не захотели сидеть с нами за одним столом. Они так и сказали, что не хотят играть в тот же вечер, что и мы. Вот так вот однозначно».

Иногда в конце учебного дня девочки открывали свои шкафчики и находили в них оскорбительные записки, которые засовывали туда их одноклассники мужского пола. Женоненавистничество в сообщениях было настолько явным, что трудно было понять, искренни ли их авторы или они высмеивают