Забытый дом - Анна Васильевна Дубчак

Она вспоминала его лицо, руки, губы. Как же он нежно обнимал ее, как успокаивал, говорил, что надо верить в то, что Таня жива, что просто, возможно, в кого-то влюбилась и сбежала с каким-нибудь парнем.

А Ред так вжилась в эту роль, что ей казалось, будто бы Блу и правда умерла. Но как умерла? Вот здесь фантазия тормозила. Умереть Блу могла только одним-единственным способом — Ред планировала проколоть ее сердце вязальной спицей, такой длинной спицей, которая вошла бы аккуратно между ребер, как в масло… Пока Блу будет спать. Она даже ничего не почувствует. Или нет, не в сердце. Что, если она промахнется, Блу проснется и увидит ее со спицей в руке, обожжет своим предсмертным взглядом… Надо дать ей на ночь снотворное, тем более что в последнее время она глушит его постоянно, говорит, что ее мучают во сне кошмары. А после таблеток она спит как убитая.

Надо проколоть живот, найти нижнюю полую вену, и тогда из спящей Блу в брюшную полость выльется несколько литров крови. И она тихо умрет во сне.

«Нижняя полая вена (v. cava inferior) является самой крупной веной, находится на задней стенке живота справа от брюшной аорты, проходит через отверстие в сухожильном центре диафрагмы в грудную полость, где вскоре впадает в правое предсердие. Она образуется на уровне IV–V поясничных позвонков путем слияния правой и левой общих подвздошных вен».

Конечно, надо хорошенько изучить расположение этой вены, чтобы не промахнуться… И перед тем как проколоть кожу, надо бы брызнуть каким-нибудь анестетиком, чтобы Блу не проснулась.

Но Блу должна умереть. Когда-нибудь она очнется и посмотрит на Ред уже другим, не затуманенным, как сейчас, а ясным взглядом. И ей захочется выпрыгнуть из ее кармана и убежать. Но убежать далеко у нее не получится. Ее либо схватят, либо она придет в полицию сама и заговорит.

Она, такая слабая, глупая, захочет освободиться, выплеснуть из себя всю ту горечь, тот смрад, который мешает ей сейчас жить и дышать свободно. Она в полиции откроет рот и начнет рассказывать Реброву, этому уроду, любителю поиздеваться над людьми, обо всем, что знает.

И Ред снова схватят, но только на этот, третий, раз на нее наденут наручники. Нет, она не боялась жестоких сокамерниц, она знает, как себя с ними вести. Они будут ей мыть ноги и стирать трусы. Она боялась другого — ей придется долгое время жить в ужасных бытовых условиях. Никто не принесет ей хороший шампунь, чистое постельное белье, вкусную еду, к которой она привыкла. В камере будет дурно пахнуть. Она постоянно будет видеть перед собой уродливых вонючих баб. Да и кровати в тюрьме наверняка отвратительные. Металлические с жидким матрацем. Да и спать не всегда можно… Ред читала. А еще она страшно боялась холода. Что, если в камере будет холодно и она не сможет согреться? Да разве ж это жизнь? Нет. Вот поэтому она туда не попадет.

Никаких улик у Реброва нет, иначе он не отпустил бы ее во второй раз. Пусть ищут многодетного отца, который и «убил» Блу. Пусть тратят свою энергию на этого урода. А он пусть отвечает за то, что сдал в аренду не принадлежащую ему квартиру. Пусть отвечает, куда подевался его добрый приятель с щербинкой между зубами.

Если Ред вызовут в качестве свидетеля, она с удовольствием расскажет, вернее подскажет, где этот ханурик мог убить наследника, чтобы хотя бы на время, пока его не разоблачат, владеть дорогой квартирой и обогащаться за ее счет, сдавая в аренду.

Назовет несколько возможных тихих мест для убийства: лес, пустырь, дача Веры Семеновны…

Ни одного отпечатка ее пальцев они нигде, кроме Чернети, не найдут. Как не найдут и сгоревшую куртку, которую она забрызгала кровью наследника, когда пробивала ему голову молотком.

Везение. Невероятное везение — он сам ей позвонил. Ванечка, этот чудесный и такой чистый мужчина, хорошо пахнущий, нежный и ласковый, заботливый и наверняка умеющий любить, о котором она думала с тех самых пор, как он постучал в дом и попросил о помощи, которому она сама так и не посмела позвонить, не забыл ее.

Какое счастье, что он нашел номер ее телефона. Но как? Захотел и нашел, она не станет об этом думать. И это просто чудо какое-то, что она среагировала на этот незнакомый номер, а ведь могла бы и пропустить звонок, предполагая, что ей в очередной раз звонят мошенники. Каких только схем обмана сейчас не придумывают, чтобы обчистить банковские счета или взять на тебя кредит.

Ванечка. Вот бы заполучить его на всю жизнь. Видеть его каждый день, слышать его голос. Больше ей ничего и не надо. Она бы обнимала его, прижимала к себе, перебирала бы пальцами его теплые волосы, целовала бы его, готовила бы ему, кормила, мыла в ванне…

Волна невероятной радости, счастья охватила Ред. Она ехала на такси куда-то в сторону Подольска, туда, где жил Ванечка, и первый раз не могла справиться со своими чувствами. И была страшно не уверена в себе. Ни один мужчина еще не вызывал в ней таких теплых и сильных чувств. И вдруг в какой-то момент она подумала о том, что только ему и могла бы (после смерти Блу, разумеется) признаться в том, чем она жила все эти годы, что ее мучило, что вдохновляло и на что она была бы готова, лишь бы быть с ним рядом.

Нет, конечно, она понимала, что до серьезных отношений еще далеко, что они только познакомились… Но она готова сделать все, чтобы только он был с ней.

Подольск. Неужели Ваня живет там? А почему не в Москве? Хотя какая разница? Если у него, предположим, скромная квартирка в Подольске, то она предложит ему переехать к ней, жить с ней в Москве.

Она ничего о нем не знала. Но предполагала, что он более-менее обеспечен, раз у него такая крутая машина, и он уж точно не может жить в подольской однушке.

Она не знала адреса, Ваня сказал, что сам вызовет ей такси. Они проехали Подольск, и машина помчалась вдоль леса куда-то за город. Может, он пригласил ее на свою дачу? А там пылающий камин, накрытый стол… Как в сериалах.

И вдруг ее словно током ударило — а что, если он заманивает ее в лес, чтобы расправиться с ней за то, что она подставила его, что втянула в историю с убийством Карины?! Как, как