История карфагенян - Вернер Хусс

Гамилькар заложил в Испании основы создания там новой большой карфагенской провинции. Основание Акры Левки и временная связь с ориссами показывают, что он уже взял значительную часть Южной Испании, где находились важнейшие серебряные и медные рудники, под карфагенский контроль. Тот факт, что прежде всего южноиспанская прибрежная зона была охвачена пуническими элементами, в огромной степени облегчал ему эту задачу. Кроме того, его успехи сократили число его карфагенских противников.

И для карфагенских войск, и для находившихся там карфагенских должностных лиц, как кажется, вопрос о преемнике Гамилькара не стоял. Судя по состоянию дел, в качестве полководца Ливии рассматривался только Гасдрубал, зять Гамилькара. Считалось, что только он один мог дать гарантии того, что успешная испанская политика Гамилькара будет продолжена. Ко времени смерти своего тестя Гасдрубал, видимо, находился не в Испании, а в Африке, где все еще занимался решением нумидийской проблемы. После получения известия о смерти Гамилькара он тотчас прибыл в Акру Левку. Военная ситуация, кажется, требовала его присутствия. Войска избрали его, по-видимому, в Акре Левке полководцем, а в Карфагене утвердили этот выбор.

Первой военной акцией Гасдрубала была месть за смерть Гамилькара. Для исполнения этого намерения было использовано 50 тысяч опытных пехотинцев, 6 тысяч всадников и 200 слонов. Царь ориссов пал жертвой мести Гасдрубала, как и все другие, кто был виновен в гибели Гамилькара. Всего 12 племен было втянуто в этот заговор. Гасдрубал захватил городские центры этих племен и свел их к уровню податных городов. Энергичные действия карфагенского полководца, кажется, побудили многие иберийские племена встать под защиту карфагенской власти.

После этой экспедиции Гасдрубал прибегал больше к прянику, чем к кнуту. Его метод оказался успешным. А когда он женился на дочери «царя иберов» (Диодор), его авторитет среди иберов достиг новой высшей точки. Иберийские князья открыли ему свои дома, и члены иберийских племен, имевшие право голоса, назначили его — уникальное событие! — «полновластным полководцем», т. е. передали ему военное командование всеми иберийскими вооруженными силами[62]. Неудивительно, что политические противники подозревали его в стремлении к монархии! Действительно, его положение в Испании было равно царскому и он не делал ничего, чтобы этот факт завуалировать. Наоборот! Он выпускал монеты, на которых он изображался как эллинистический царь. Однако эти притязания не касались Карфагенского государства как целого, а относились только к внешним владениям Карфагена, особенно Испании, и даже принимая во внимание эти области, едва ли Гасдрубала можно рассматривать как «эллинистического» царя[63].

Выдающимся событием этих лет было основание Картхадашта (Qrthdst = Новый Карфаген). Причиной перенесения карфагенского центра из Акры Левки в Новый Карфаген были в первую очередь прекрасные природные условия, какие это место давало для создания там гавани. Желание Гасдрубала превзойти Гамилькара имело, во всяком случае, второстепенное значение, если оно вообще было. Естественно, что за выбором названия Картхадашт стояло не намерение отделиться от материнского города, а, наоборот, мысль о тесной связи между Карфагеном и его испанской провинцией. Постройка города проходила быстро и вызывала удивление.

Прогрессирующая провинциализация Испании привлекла наконец внимание римлян. Кажется, что это массалиоты, которые издавна имели свои интересы на восточном побережье Испании, упорно обращали внимание римлян на изменения политического положения Испании. А когда исчезли сомнения, что Рим может вступить в опасный конфликт с кельтами, римские сенаторы решили в этот момент направить делегацию к Гасдрубалу. Задачей этой делегации было прежде всего убедить карфагенского полководца во время грозящего столкновения не вступать в коалицию с кельтами. Чтобы добиться этой важной цели, римские политики были вынуждены, заключив с Гасдрубалом договор, принять обязательство не препятствовать его испанским планам. Самым важным результатом этих переговоров, которые, по-видимому, проходили между осенью 226 и весной 225 гг., было то, что в соответствии с возникшей политической ситуацией Гасдрубал обязался не переходить «с военной целью» (Полибий) Эбро. Это соглашение удовлетворяло обе стороны: римляне получили гарантию, закрепленную в договоре, что Гасдрубал не вмешается в ожидаемую римско-кельтскую войну, а Гасдрубалу, все еще находившемуся в Южной Испании, Рим предоставляет возможность почти весь Пиренейский полуостров сделать карфагенский провинцией. Если одну из двух сторон и следует рассматривать как проигравшую, то это был, конечно, не Гасдрубал.

Также в следующие годы Гасдрубал больше дипломатическими, чем военными, средствами увеличивал карфагенское влияние в Испании. Когда в 221 г. Ганнибал был вынужден прибегнуть к военным средствам, то эти средства были направлены не против врагов, обитавших на севере или западе Пиренейского полуострова, а против олькадов, живших по соседству с Новым Карфагеном. Очевидно, к этому времени даже территория этого племени, жившего в непосредственной близости от карфагенского опорного пункта, была мало или даже совсем не подчинена.

Естественно, что и Гасдрубал в определенных ситуациях без колебаний бросал на чашу весов свой военный потенциал. При проведении военных операций он использовал Ганнибала, как сообщает, впрочем, явно преувеличивая, Аппиан. Использовать его службу он мог только с 224 или 223 г., ибо только (приблизительно) осенью 224 г. Ганнибал вновь появился в Испании и получил должность «подчиненного командующего» (Аппиан).

Приблизительно осенью 221 г. Гасдрубал был убит кельтским рабом, то ли в своих четырех стенах, то ли на охоте. Мотивом раба была месть за смерть своего господина, который то ли справедливо, то ли несправедливо был осужден на смерть Гасдрубалом.

Войска избрали наследником Гасдрубала своего идола Ганнибала, и карфагенский демос «единогласно» (Полибий) утвердил этот выбор. Но сенаторы, занимавшие антибаркидскую позицию, этим решением никак не были удовлетворены. Так как избрание Ганнибала полководцем они не могли отменить, то попытались отыграться на его сторонниках. Эти сторонники были*привлечены к суду, явно обслуживавшему олигархию, по обвинению в том, что они присвоили деньги, которые им присылали из Испании Гамилькар и Гасдрубал. Обвиняемые были присуждены к внесению этих сумм в государственную казну, ибо речь шла о части военной добычи, которая не должна была оставаться в руках частных лиц. Осужденные после этого направились к Ганнибалу, прося его поддержки. Как на это реагировал Ганнибал, мы не знаем.

Нам также неизвестны причины, которые толкнули Ганнибала еще в том же 221 г. вторгнуться в область олькадов, живших, возможно, в районе Алькоя. Может быть, олькады полагали, как и антибаркидские политики в Карфагене, что «смена правительства» даст им возможность снять тяжесть баркидского давления. Ганнибал появился перед Алтеей, самым значительным городом олькадов, быстро захватил ее и своими энергичными действиями заставил остальных олькадов сложить оружие. Потребованные и полученные репарации все же не выходили за пределы обычного.