Запад знакомится с Востоком. Представления средневековых европейцев о восточных народах - Геннадий Геннадьевич Пиков

что грядет время пришествия Антихриста, но требуются и другие доказательства, дабы объяснить последствия»[316]. Подробно описывает Бэкон и конфессиональную ситуацию, давая исчерпывающие для XIII в. сведения о религии и верованиях «татар» и других центрально-азиатских племен и народов, о различных христианских общинах и сектах в Азии, о религиозной политике монгольских правителей. Пытается он понять и причины возвышения тех или иных племен, то говоря о неожиданно возникающей «страсти к владычеству», то связывая это с численным ростом восточного населения и, как следствие того, борьбой за пастбища и угодья.

Государственное устройство и состояние наук у татар Бэкон оценивает весьма высоко, предполагая, что по уровню своего развития они мало уступают европейцам, а в чем-то даже превосходят их, «ведь предводители там управляют народом с помощью прорицаний и наук, которые сообщают людям о будущем, или являются частями философии, как астрономия и наука об опыте, или магическими искусствами, которым предан и которыми пропитан весь восток»[317]. Подробно описывает Бэкон и конфессиональную ситуацию, давая исчерпывающие для 13 в. сведения о религии и верованиях «татар» и других центрально-азиатских племен и народов, о различных христианских общинах и сектах в Азии («от центра Черной Катайи до самых восточных границ живут преимущественно идолопоклонники, но примешаны к ним сарацины и тартары и несториане»)[318], о религиозной политике монгольских правителей. Пытается он понять и причины возвышения тех или иных племен (тюрок, найман, уйгуров, киданей, монголов), то говоря о неожиданно возникающей «страсти к владычеству», то связывая это с численным ростом восточного населения и, как следствие того, борьбой за пастбища и угодья.

Особое значение имеют сведения Р. Бэкона о западных киданях. Сообщения европейских авторов о них довольно редки, но именно на примере информации Бэкона видна их важность. Время правления западнокиданьских правителей-гурханов он начинает с событий под Антиохией, т. е. с 1098 г. Известно, однако, что государство Си Ляо появляется только в 20-х годах XII в. Вероятно, основанием для утверждения Р. Бэкону послужили факты перемещений центрально-азиатских и южносибирских племен перед падением восточной киданьской империи. В 90-х годах XI в. произошли важные события в районах Алтая и Южной Сибири. В 1089 г. во главе племенного союза, ядром которого явились цзубу, встал дальновидный политики и талантливый полководец Могусы. Во 2-м месяце 1093 г. он, разгромив посланные против него войска, вторгся на территорию Ляо и тем спровоцировал выступление ряда внутренних племен. Лишь к 1100 г. этот «мятеж» был подавлен[319]. Можно предположить, что либо к Могусы, контролировавшему некоторое время часть территории будущего «Каракатая», либо в империю Ляо «турки послали за помощью против франков», по свидетельству «истории антиохийской»[320].

Любопытно свидетельство Р. Бэкона о значении слова «хан»: «хам – титул и означает то же, что прорицатель» (Cham est nomen dignitatis, et sonat idem quod divinator). Тем самым подтверждается совмещение в лице правителя западных киданей духовной и светской власти по т. н. «китайскому» варианту[321]. Бэкон ошибочно воспринимает «Коир» как «имя собственное» (nomen proprium), тогда как это слово является искаженным «гур» и означает «всеобщий», а весь титул читается как «хан всех племен». Термин этот издавна привлек внимание исследователей. Принятие его первым западнокиданьским правителем Елюй Даши казалось необычным таким историкам, как М. Дегинь, П. де Майа, К. Д' Эрбло, С. де Саси, М. Клапрот. Источники, откуда кидани заимствовали этот титул, пытались найти В. Григорьев, И. Березин, К. Риттер, К. Менгес, К. А. Виттфогель, Фэн Цзяшэн и ряд других отечественных и зарубежных исследователей. В киданьской династийной истории «Ляо ши» прямо говорится, что гурхан – это почетный титул правителей монгольских племен. Корень «гур» в монгольском языке имеет два значения: первое – большой, всеобщий, второй – народ (собрание племен). Титул «гурхан» в этом случае означает выборного хана, поставленного во главе какого-либо племенного союза. Именно в таком, видимо, значении он встречается в «Юань чао би ши», где рассказывается о том, как в 1201 г. некоторые монгольские племена, собравшись на реке Кем, избрали своим вождем Джамуху с присвоением ему титула гурхан, т. е. великий хан. Можно предположить, что на протяжении XII–XIV вв. Значение этого титула претерпело значительную эволюцию. Джувейни объясняет его как «хан ханов», а Рашид Ад-Дин трактует – «великий хан, всеобщий хан». «В отдельных тюркских и монгольских языках это слово произносится с некоторым удлинением и обозначает «универсальный правитель, хан с огромной властью, верховный правитель». Титул этот пользовался большим уважением у многих правителей, в частности, «любил видеть свое имя с этим прозванием Тимур»[322].

Таким образом, выход монголов на мировую арену, помимо всего прочего, настолько сильно повлиял на кругозор европейцев, что можно говорить о влиянии и этого фактора на начало процесса складывания новой географической науки. Ее основателем будет справедливо считать Роджера Бэкона.

Стоит отметить, что первая реакция европейцев на монголов по-своему замечательна, ибо свидетельствует о понимании европейцами многовековой связи внешних вызовов с внутренними кризисами и видении системности охватившего весь «христианский мир» кризиса. Примеры такого понимания можно найти уже в Библии, где четко проводится мысль о том, что враг не придет в ту страну, которая «сильна», где есть «вера», т. е. есть этническая и культурная сплоченность[323]. Эта библейская методология, как показывают латинские сочинения, все еще активно использовалась. Именно она помогла в VIII в. решить «загадку» арабов Беде Достопочтенному, который нашел для них «нишу» в «священной истории» и признал их «своими». К тому же арабы не были для европейцев в полном смысле кочевниками. Здесь впервые, пожалуй, цивилизационная парадигма была применена к кочевникам. Можно даже увидеть здесь признание их в качестве некоей части «человечества» в целом, хотя и примитивной.

Активно используется вначале Библия для идентификации монголов с каким-либо из известных уже этносов. Неудивительно, что первыми в этом ряду стали Гог и Магог[324]. Амвросий первым из христианских авторов обратился к образу этих племен и в своих комментариях к Иезекиилю (39:10–11) написал «Gog iste Gothus est» (Гог – это Готы). Иероним Блаженный в середине 390-х не согласился с ним и в своем комментарии на книгу Бытие (10:2) и отождествил их с фракийскими Гетами. Иордан в своей «Гетике» в 551 г., основанной на утерянной «Истории» Флавия Кассиодора, писал уже не только о Готах, но и о Скифах.

В сочинении Гонория Августодунского «Об образе мира» (начало XII в.), которое для того времени наиболее полно отражало существовавшие в Европе представления о мире и вселенной, говорится, что за Каспийскими горами, т. е. именно в северной части Азии, живут самые жестокие на свете племена Гог и Магог, которых когда-то обнес стеной Александр Великий. Они питаются сырым мясом