Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

были соблюдены. Из корпуса он был выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Егерский полк, где вскоре получил чин поручика. После октябрьских событий в Северной столице состоял в подпольной монархической организации. Участвовал в попытке захвата речных судов Селигерфлота. Бежал в Финляндию. Затем перебрался в Крым и в чине капитана воевал в Русской армии барона Врангеля. Галлиполиец. В эмиграции вступил в боевую организацию генерала А. П. Кутепова. С осени 1923 года активно участвовал в разведывательных и диверсионных операциях РОВС на территории СССР.

Запутанная история знакомства

История о том, когда и где они познакомились, имеет несколько версий, построенных на основе предположений и слухов. Некоторые считают, что первая их встреча состоялась на балу во время их учёбы в Северной столице. Они действительно обучались в Санкт-Петербурге, и на балах присутствовали и юноши из Пажеского корпуса, и барышни из Смольного института. Такая встреча вполне могла бы состояться, если бы не разница в их возрасте. Георгий Радкевич был на шесть лет младше Марии Лысовой. Он поступил в Пажеский корпус в 1910 году, а Мария окончила Смольный институт в 1911 году. Поэтому 12-летний паж-первокурсник вообще не мог попасть на бал, чтобы там встретиться с барышней выпускного класса Смольного института. Есть версия, что в детском возрасте Мария и Георгий встретились, как было указано в статье в журнале «Часовой», на детском танцевальном вечере в Санкт-Петербурге, позже судьба их соединила вместе в обряде секретного венчания в Москве. Здесь можно лишь повторить, что такая встреча в детском возрасте маловероятна по уже указанным выше причинам.

Теоретически рассуждая, их встреча могла бы состояться во время пребывания в Галлиполийском военном лагере, но об этом нет сведений.

Скорее всего, их первое знакомство состоялось уже во время вступления в боевую организацию генерала А. П. Кутепова в Париже. Известно, что в октябре 1923 года они нелегально под видом супружеской пары Шульц отправились в СССР. Однако в то время реально они были только соратниками по боевой работе. Супругами они стали позже, когда, как считается, они прошли обряд венчания в русской церкви во время пребывания на советской территории. Когда и где конкретно состоялось венчание – неизвестно.

Кстати, примерно в то же время появился слух о том, что они оба являются родственниками генерала Кутепова. Основанием для этого предположения послужило то, что в служебной переписке внутри боевой организации они в оперативных целях именовались «племянниками».

Активная участница операции «Трест»

Официальная позиция советских органов безопасности в отношении возрастающей опасности со стороны белой эмиграции строилась таким образом, чтобы максимально снизить или подавить силой диверсионно-террористическую активность РОВС и предотвратить их взаимодействие с белогвардейским подпольем в СССР. С этой целью осуществлялись закордонные операции и оперативные комбинации внутри страны. В качестве одной из таких операций стала нейтрализация в январе 1922 года подпольной антибольшевистской Монархической организации Центральной России (далее – МОЦР). В ходе допросов было установлено, что МОЦР имеет каналы зарубежной связи и пользуется поддержкой в белоэмигрантской среде в Европе. Чекистским руководством было принято решение о разгроме МОЦР публично не сообщать и разработать операцию по проникновению в РОВС и другие белогвардейские объединения. Так началась многолетняя операция ОГПУ под условным наименованием «Трест». Общее руководство операцией осуществлял лично Ф. Э. Дзержинский, а после его смерти – В. Р. Менжинский. Ключевую роль играл бывший действительный статский советник А. А. Якушев, работавший в Наркомате внешней торговли. Он согласился на сотрудничество с ОГПУ и добросовестно выполнял принятые на себя обязательства перед советской властью. В реальность существования и в большие возможности МОЦР поверили Великий князь Николай Николаевич, генерал А. П. Кутепов, Б. В. Савинков и известный английский разведчик Сидней Рейли. До последних дней верила в могущество белого подполья в России и М. В. Захарченко-Шульц. Более того, в то время она считала достижение успеха в работе антисоветского подпольного «Треста» делом всей своей жизни.

В публикациях представителей белой эмиграции М. В. Захарченко-Шульц часто называют особо доверенным представителем РОВС и лично генерала А. П. Кутепова.

В этой связи ни у кого не вызвало сомнений то, что ей была поручена проверка пограничных «коридоров» на пути в СССР, а также проведение инспекции и встреч с представителями подпольной монархической организации МОЦР («Трест») в Москве. Именно такое основное задание получила её группа из трёх человек. Вместе с Радкевичем-Шульцем они проделали тяжёлый путь по болотистой местности. Третьим членом группы был гардемарин из Ревеля Буркановский. Однако в пути он выбился из сил и отстал от группы. Его дальнейшая судьба осталась неизвестной. В РОВС предполагали, что он наткнулся на красноармейцев и был убит.

Супруги Шульц 9 октября 1923 года с приключениями добрались до Петрограда, откуда поездом направились в Москву. Здесь их передали под опеку представителя «Треста» по фамилии Стауниц, который на самом деле впоследствии оказался агентом ОГПУ Э. О. Опперпутом.

Следуя полученным от А. П. Кутепова инструкциям, Мария Владиславовна вникает в организационные и финансовые вопросы, уточняет детали, выясняет планы и идейные устои руководства подпольной организации. Обо всём оперативно отправляет донесения в Париж генералу Кутепову. При этом она отмечает, что советская власть укрепляется. Но при этом делает вывод о том, что нужны какие-то потрясения, «чтобы пробудить народ». Её раздражает позиция руководства «Треста», заключающаяся в отказе от активной борьбы с большевиками в текущий момент ради накопления сил для главного удара. Её настроения передаются руководству РОВС, которое выражает готовность действовать самостоятельно, используя свои боевые диверсионно-террористические группы внутри СССР.

Ситуация становится опасной

С этого момента руководителям операции «Трест» в ОГПУ становится понятно, что действия белой эмиграции выходят из-под контроля. В белой эмиграции за рубежом происходили свои внутренние столкновения позиций и взглядов на основные пути и способы борьбы с большевиками в СССР. В частности, барон Врангель, не вступая в открытую борьбу в РОВС, посылает в Москву своих эмиссаров с целью получения информации о деятельности МОЦР. Это неизбежно приводило не к сближению позиций и взглядов, а создавало конфликтные ситуации. И часто в центре интриг оказывалась активистка белого террора Мария Захарченко. В частности, представитель генерала Врангеля в Москве его племянник поручик П. С. Арапов сообщал барону: «Раскол на верхах Треста растет. Оказывается, недавно опять приезжала (на этот раз совсем тайно) „стервоза“ и интриговала у Ал. Пав. <Кутепова> против Федорова <Якушева>. Говорят, интрига имеет успех». Получается, что не все члены белогвардейского РОВС ценили её храбрость и боевой опыт. Для некоторых она представала в образе «стервозы» и интриганки.

Ситуация обострилась после того, как в начале апреля 1927 года