Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

минутах жизни героини нашего очерка. «На противоположной опушке леса, – свидетельствует очевидец трагедии, – в интервале между мишенями стоят рядом мужчина и женщина, в руках у них по револьверу. Они поднимают револьверы кверху. Женщина обращается к нам, кричит: „За Россию!“ – и стреляет себе в висок. Мужчина тоже стреляет, но в рот. Оба падают… Ещё раз увидел я эту героиню часа через два. В скромном сером платье она лежала прямо на земле у штаба нашего полка. Ниже среднего роста. Средних лет. Шатенка. Мертвенно-бледное лицо, заострившийся нос, закрытые глаза. Едва заметное дыхание. В бессознательном состоянии… Позднее я слыхал, что „шпионка“ в тот же день и в том же бессознательном состоянии была „погружена“ в вагон-ледник и отправлена в Ленинград». Здесь же приводятся несколько иные сведения о дате гибели Марии Владиславовны. Согласно сообщениям зарубежных корреспондентов, бывших современниками тех далёких событий, её жизнь оборвалась 23 июня 1927 года.

Вместе с тем в уже упоминавшейся публикации Б. Н. Архипова приводится другое описание событий лета 1927 года. Причём различия в этих воспоминаниях имеют принципиальное значение. Например, указывается, что Мария Владиславовна пробиралась к границе вместе со своим мужем, что не соответствует известным фактам. Вместо Москвы они почему-то приехали в Минск. Обнаружив слежку, боевики решили перебраться в Смоленск. На шоссе захватили автомобиль чекистов. Вскоре их стал настигать другой автомобиль с погоней, из которого в них стреляли из винтовок. Около Борисова они бросили ставший неисправным автомобиль и скрылись в лесу. По-иному в воспоминаниях Б. Н. Архипова описан их последний бой.

«Супругов окружили; они оказали отчаянное сопротивление, но были расстреляны. Шульц, – читаем в статье „Памяти женщины-героя“, – был убит наповал, а М[ария] В[ладиславовна] смертельно ранена. В безнадежном состоянии ее отправили в Минск, но по дороге М[ария] В[ладиславовна] скончалась. Когда мертвое тело М[арии] В[ладиславовны] было привезено в Минск, то ее не сразу узнали, так как она была одета мужчиной». Сведения, приведённые в этом источнике, не подтверждаются другими фактами и не совпадают с описанием реального хода событий. Например, упоминание о том, что вместе с Марией погиб её муж – Георгий Радкевич. Однако известно, что он в это время находился совсем в другом месте. Свои счёты с жизнью он свёл летом следующего, 1928 года.

Так завершился последний период жизни и военно-боевой работы Марии Владиславовны в рядах белой эмиграции. «Эта маленькая худенькая женщина один на один вела борьбу с большевиками, и много лет Чека не могла ее захватить. Не захватили и теперь. Много дали бы чекисты за живую Захарченко…»

Мифы и легенды множились

Надо отметить тот факт, что достоверных сведений о том, погибла ли Мария Захарченко-Шульц сразу или была ранена и попала в ОГПУ в бессознательном состоянии, до настоящего времени не обнаружено.

Газета П. Н. Милюкова «Последние новости» в своем обзоре откликов на бурцевские разоблачения серии предательств в боевой организации эмигрантов настаивала на причастности Кутепова к деятельности провокаторской сети провалившейся «монархической» организации, «ссылаясь… на судьбу М. В. Захарченко-Шульц, „единственного честного, прямого и убежденного члена“ группы».

Как видим, героизация жизни женщины-героя прошедших войн, георгиевского кавалера, ставшей на тропу террора и диверсий против СССР, началась ещё в те далёкие 1920-е годы. До этого о военных подвигах и боевых отличиях Марии Владиславовны, воевавшей под мужским именем Андрея Михно, знали в основном в 3-м гусарском Елисаветградском полку. Покинув военную службу после октябрьских событий 1917 года, она постоянно искала своё место в белогвардейском строю. Её жизнь наполнилась слухами и непроверенными фактами. Например, во многих публикациях указывается, что в период пребывания в Пензе она активно участвовала в тайной переправке бывших офицеров в Белую армию. Однако в описании этих событий много чего-то недосказанного или просто недостоверного. Для того чтобы заниматься этой тайной деятельностью, она должна была состоять в какой-то подпольной организации. Но этому нет никаких подтверждений. К тому же, с её слов, она о Добровольческой армии узнала, когда вместе со вторым мужем пробиралась из Ирана в Курдистан. Так в какую же Белую армию ею из Пензы переправлялись бывшие офицеры?

Известно, что Русская армия адмирала Колчака была сформирована в ноябре 1918 года с объявлением его Верховным правителем и главнокомандующим всеми вооружёнными силами России. К лету 1919 года о своём признании его Верховного главнокомандования заявил генерал Деникин, который стал его заместителем на Юге России. Чехословацкий корпус оказал вооруженное сопротивление советской власти в период с мая по август 1918 года. Народная армия КОМУЧа и Сибирская армия были созданы тоже к лету 1918 года.

Восточный фронт Красной армии сформировался тоже лишь к июню 1918 года, так что до этого времени никакого организованного военного противоборства белых с красными не было.

Из неправдоподобных фактов слагались легенды

Известно, что весной она вышла замуж за полковника Захарченко и уехала вместе с ним в Персию и Курдистан. Получается, что неизвестных офицеров она переправляла, согласно кем-то созданному мифу, в ещё не существовавшие тогда Белые армии. К тому же, согласно этой подпольно-героической вымышленной странице биографии Марии Михно, зимой 1918 года в Пензе она проявляла чудеса ловкости и бесстрашия.

«Дом Лысовых был занят под местный совет, и она поселилась в маленьком флигеле, во дворе; здесь, чуть ли не на глазах у совета, организовала переправу офицеров на обозах, следовавших на восток за солью, к Колчаку через чехословацкий фронт.

Офицеры, ожидавшие отправки, – читаем в очередной статье о героическом прошлом в пензенском подполье, – скрывались в зарослях сада и под лестницей в чулане флигеля. Однажды ночью к Марии постучали. Она открыла и сразу узнала пришедших. Одним из них был генерал Розанов, ещё недавно вручавший ей Георгиевский крест, другим – полковник Захарченко, старый друг её покойного мужа. Встреча была радостной, но недолгой. Розанова отправили с первым обозом, впоследствии он стал начальником штаба Колчака. У Захарченко же открылась рана, и ему пришлось задержаться.

Мария преданно ухаживала за больным, и они полюбили друг друга. Вскоре скромно справили свадьбу. Теперь она стала Марией Захарченко, под этим именем она и вошла в историю разведки».

При этом следует заметить, что не мог генерал С. Н. Розанов зимой 1918 года тайно пробираться с помощью Марии Михно через Пензу к адмиралу Колчаку. Дело в том, что генерал-лейтенант Розанов в то время состоял на службе во Всероссийском главном штабе Красной армии. На сторону противников большевиков он перешел лишь в сентябре 1918 года, когда был назначен временно руководить штабом войск КОМУЧа в Поволжье. К тому же генерал С. Н. Розанов никогда